Софи Джексон - Фунт плоти

Получалось, в основном она думала о себе.

Разговор с Наной Бу немного успокоил ее. Как в детстве, она положила голову на бабушкины колени и по-детски жаловалась ей на плохого мальчишку. Да, Картер ей обещал. Да, она поверила, что он сдержит слово. А он не сдержал по одной простой причине: это было навязанным обещанием. Картер почувствовал, что ей надо это услышать, и пообещал. Иначе у нее не состоялся бы разговор с матерью. Хорошо, что состоялся.

Достижения были скромными, но часть напряжения удалось снять.

В конце концов, и Рим не был построен за один день. После ухода Картера их разговор потерял естественность, превратившись в обмен фразами. Но все-таки это был разговор, а не конфронтация. По выражению Евиного лица Кэт видела: мать понимает, что Картер исчез из-за нее. А значит, сознаёт свою ответственность.

Кэт перевернулась на спину, прижав мобильник к животу. Снег за окном продолжал падать. Опять пошла череда мыслей: «Где сейчас Картер? Все ли с ним благополучно?» Она позвонила в аэропорт. Никаких изменений в заказе на их билеты не было. Может, Картер улетел другим рейсом? Однако что-то подсказывало ей: он по-прежнему в Чикаго. Вот только где?

Собрав чемодан, Кэт решила переночевать в гостинице, а завтра днем улететь запланированным рейсом. Нана Бу настойчиво уговаривала ее остаться. Как-никак День благодарения принято праздновать в кругу семьи. Но после случившегося Кэт не могла заставить себя сесть за стол с матерью. Она послала Картеру эсэмэску, сообщив, где он сможет ее найти, и уехала.

Ей сейчас был нужен не круг семьи, а тишина и возможность все обдумать.

Как и Картеру.

Кэт сжалась, представив, каково было ему слышать слова Евы. Картер только-только почувствовал, что он достаточно хорош, что его действительно рады видеть. Ева точно бульдозером прошлась по всему, что в течение минувшего дня и вечера выстраивали Кэт и Нана Бу.

Кэт закрыла глаза. Ей так хотелось сейчас сказать ему, что она его любит.

Даже если после случившегося он порвет с ней отношения, пусть вначале услышит ее слова.

Кэт опять заплакала. Это были слезы по Картеру, по боли, которую он испытывал. Кэт злилась на мать, жалела Нану Бу, оказавшуюся втянутой в отвратительную ситуацию.

Боже, как ей сейчас недоставало отца!

Кэт тихо плакала, сознавая свое полное бессилие. Потом наконец уснула.

Шум, а где – непонятно.

Он был где-то на дальних окраинах сознания Кэт. Где-то между светом и темнотой, между реальностью и сном. Но он был.

Кэт сонно протянула руку к столику, где стояли электронные часы. Надо отключить этот дурацкий сигнал будильника.

Тук-тук-тук.

Сонно щурясь, Кэт села на кровати, постепенно вспоминая, где находится.

Отель «Дрейк». Номер люкс, любимый номер Наны Бу.

Кэт обнаружила, что вспотела во сне. Одеяло было слишком жарким. Сжимая в руке молчащий мобильник, Кэт переползла на другой край кровати и включила ночник. Комнату залил мягкий свет. Мотая головой и прогоняя сон, Кэт стала вслушиваться.

Ничего.

Тишина.

А чего еще она ждала? Благопристойная тишина в коридоре благопристойного отеля.

Может, ей почудилось?

Тук-тук-тук.

Кэт встала, прошла из спальни в просторную гостиную, попутно включая свет. Кого еще принесло? Насколько она помнила, никакой еды она в номер не заказывала. Ругая себя, что не взглянула на часы, Кэт подошла к двери, протирая глаза и пытаясь пригладить всклокоченные волосы.

Тук-тук-тук.

– Подождите, – сонным голосом произнесла Кэт. – Сейчас открою.

Она не стала заглядывать в глазок. Замков на двери было несколько. Наконец ей удалось открыть последний.

– Простите, я спала, – продолжая зевать, сказала она. – А в чем де…

Слова замерли у нее в горле.

Он еле держался на ногах и стоял, привалившись к дверному косяку. По щекам и подбородку текла талая вода.

Даже сейчас его лицо было удивительно красивым.

– Картер! – вскрикнула Кэт.

Наверное, это был сон во сне.

– Где… что…

Она смотрела на него и не верила своим глазам. Его одежда промокла насквозь и прилипла к телу. Костяшки пальцев побелели от холода. Губы посинели. Сонливость мигом пропала, и Кэт заметила, что он весь дрожит.

– Да ты же продрог до костей! – спохватилась Кэт. – Давай входи и…

– Нет, – хрипло ответил Картер, слизывая воду с губ. – Не могу.

У Кэт зашлось сердце.

– Почему?

Он по-прежнему смотрел в пол. Потом из его горла вырвался странный не то вздох, не то стон.

– Картер, ты же заболеть можешь, – как маленького, уговаривала его Кэт. – Тебе надо согреться.

– Нет! – громко возразил он. Пожалуй, слишком громко для спящего отеля. – Мне нужно… – Он опять опустил голову. – Вначале я должен кое-что тебе сказать.

У Кэт затряслись поджилки. Случилось то, чего она больше всего боялась. Он решил порвать с ней. Навсегда. Внутри у нее все замерло в ожидании страшных слов.

Нет, она его так просто не отпустит.

– Позволь вначале мне кое-что тебе сказать.

Его молчание она приняла за согласие, хотя глаза Картера по-прежнему упирались в роскошный ярко-синий ковер.

– Я очень виновата перед тобой, – начала Кэт. – Прости меня за все. Я не должна была везти тебя к бабушке. Сработал мой дурацкий эгоизм. Я знаю, ты слышал мой разговор с матерью. Картер, все, что она говорила, – полнейшая чушь, в которую только одна она и верит. Я ненавижу ее за эти слова. Ненавижу за то, что она заставила тебя усомниться во мне. Я не упрекаю тебя за этот внезапный уход. Ничуть не упрекаю. На твоем месте я бы сделала то же самое. Прости, что не сумела тебя уберечь от всего этого дерьма. Я понимаю, ты испугался. Дорогой, прости меня, пожалуйста.

Кэт прижалась лбом к двери. Ее ужасала мысль, что это их последний разговор. Но она сказала ему все.

– И ты меня прости, – прошептал Картер.

Кэт вскинула голову. Он продолжал смотреть в пол.

– Тебе не за что…

– Дай мне сначала договорить! – потребовал он, плотно закрывая глаза. – Послушай меня и только не перебивай. И не спорь. Договорились?

– Договорились, – быстро согласилась Кэт.

– У меня есть много причин для извинений. – Картер говорил сквозь зубы, упираясь кулаком в стену. – Я… Ты… Ты для меня все. А я, идиот, поверил, что когда-нибудь окажусь достойным тебя.

Кэт плотно сжала губы и на всякий случай прикрыла рот рукой. Все в ней порывалось возразить ему.

– Я оказался слабаком. Я не могу… Кэт, ты… сильно вдарила по мне. Теми словами… о любви. Они на меня подействовали. Твои слова вызывают чувства, какие никогда и ничьи слова не вызывали. Я наделал в жизни достаточно глупостей. Я был дерьмовым придурком… да и сейчас такой же. Прошлое не изменишь, как ни старайся. Все это останется со мной. Погано, но я ничего не могу поделать. Из-за них я никогда не встану на одну доску с твоей матерью и такими, как она. – Он стоял скрючившись. Кэт не смела к нему прикоснуться. Даже за руку взять. – Прости меня за то, что сбежал, – прошептал Картер. – Я не имел права. Ведь я тебе обещал, но… это было очень тяжело. – Он прижался лбом к стене. – Мне стало страшно. Умом понимал: надо чем-нибудь себя занять и не вслушиваться. Но мне хотелось узнать, что́ она… И тогда я схватил сумку и сбежал. Прокрался на цыпочках к двери, как последний трус. Но я не мог оставаться. Мне казалось, что стены меня раздавят.