Дженис Хадсон - Испытательный срок
– Ты не можешь этого сделать. Я – президент компании.
Генри наклонился вперед.
– Но компания принадлежит мне.
До Сэмми доносились какие-то голоса. Наверное, Генри включил радио. Но сердитый крик тут же убедил ее, что это не так. Генри был на террасе не один. Пора вылезать из бассейна.
В этом купальнике? Ну уж нет! Она останется в воде, пока не уйдет собеседник Генри, кем бы он ни был. Сэмми снова начала набирать скорость. Она давно устала считать, сколько раз переплыла бассейн туда и обратно. Ведь она плавала не для этого, а просто ради удовольствия сознавать, что это у нее получается. Нигде больше Сэмми не чувствовала такой уверенности в своих силах, как в воде, нигде больше не рисковала проверить себя на прочность.
Сэмми постепенно приближалась к тому состоянию, которое обычно называют «стеной», – той степени физической усталости, когда каждый следующий взмах руки становился медленнее и давался тяжелее, пока пловец не осознавал наконец, что просто не сможет сделать следующего движения.
Сэмми не знала, как называют такое состояние профессиональные пловцы, но слово «стена» казалось ей вполне подходящим. При каждом движении мускулы ее словно скрипели, горели все сильнее. Сэмми чувствовала себя так, словно кто-то схватил ее за ноги и пытался сломать позвоночник. А руки весили сейчас не меньше тонны. Движения становились медленнее, дыхание прерывалось, бортик бассейна, к которому она плыла, казалось, удалялся.
Сэмми забыла о неизвестном посетителе Генри, о проблемах на работе, о долгах, которые оставил Джим. Она забыла о своем странном влечении и своей ненависти к Нику Эллиоту. Забыла обо всем. Сейчас главным было сделать еще одно движение. Потом еще одно.
И вот она достигла ее, этой воображаемой стены. Больше она не могла взмахнуть рукой. Ни за что на свете. Но все-таки Сэмми снова и снова преодолевала себя. Один раз, два, три. Словно птица, вырвавшаяся из клетки, Сэмми сбросила с себя тяжесть и усталость и снова ровно поплыла к противоположному краю бассейна.
Она сделала это! Неважно, сколько раз она переплыла бассейн, но ей удалось сегодня прорваться через барьер! В следующий раз она пойдет дальше, доведет себя до такого состояния, когда ее оставят последние силы. А сегодня она просто поплавает еще немного спокойно и медленно.
Она еще несколько раз переплыла бассейн и, оказавшись у более глубокого его конца, схватилась за бортик и чуть приподнялась над водой. Дрожащая рука ее разжалась, и Сэмми, смеясь, шлепнулась обратно.
Вынырнув, Сэмми услышала смех Генри.
– Что, Сэмми, пора вызывать подъемный кран, чтобы вытащить тебя из бассейна?
– Нет… пока. – Сэмми с трудом перевела дыхание.
Она еще дважды попыталась выбраться сама, но руки отказывались повиноваться.
Сэмми снова рассмеялась.
– Руки не слушаются. Вызывайте кран!
– Нет, пожалуй, я лучше оставлю тебя барахтаться. Так забавно наблюдать за этим!
– Спасибо. – Развернувшись, Сэмми поплыла к мелкой части бассейна, где была лесенка. – Вы настоящий… – В этот момент Сэмми заметила Ника, сидящего за столом напротив отца. Что он здесь делает? На секунду она забыла, что хотела сказать дальше. – Настоящий парень.
Холодные голубые глаза следили за каждым движением Сэмми. Ей хотелось убежать, спрятаться от этого взгляда. Она чувствовала, что похожа на мокрую крысу – волосы облепили шею и плечи, падали на лицо. К тому же не очень приятно было оказаться полуголой перед этим мужчиной.
Интересно, он скоро уедет? И сколько еще можно оставаться в воде, не рискуя вызвать вопросы?
Похоже, недолго, потому что Генри поднялся и подошел к переговорному устройству, висящему у двери.
– Сэмми уже вылезает, миссис Симмс, – сказал он, нажав на кнопку. – Мы будем завтракать минут через пятнадцать. И накройте, пожалуйста, на троих. Ник тоже остается на ленч.
Ник остается. Великолепно! Значит, ничего не поделаешь – придется вылезать. Сэмми медленно выходила из воды под тяжелым, пристальным взглядом Ника. Она ни за что не станет поправлять купальник, пока он на нее смотрит! Поднимаясь по ступенькам, после невесомости, которую испытывала в воде, Сэмми чувствовала себя так, словно весила целую тонну. Колени ее дрожали, казалось, ноги вот-вот подогнутся и она упадет. Она тяжело дышала. Теплый ветер казался ей сейчас ледяным. Не вытираясь, Сэмми набросила на плечи махровый халат. Потом, повернувшись спиной к мужчинам, она постаралась как можно тщательнее вытереть полотенцем спутанные волосы.
И все-таки, что здесь делает Ник?
Сэмми медленно повернулась и направилась к столу, неся полотенце перед собой, словно щит.
– Здравствуйте, Ник.
Он кивнул, продолжая мерить ее взглядом с головы до ног. Сэмми вдруг сделалось невыносимо жарко.
– Здравствуйте, Сэмми.
Сердце никак не хотело биться медленнее. Что же было такого в этом человеке, что заставляло ее так волноваться? Да, Ник был красив особой, чисто мужской красотой, но Сэмми всегда предпочитала более утонченные лица. А со дня смерти Джима она вообще предпочитала не смотреть на мужчин. Они перестали ее интересовать.
Ну и что, что темные волосы Ника выглядели так, словно по ним только что провела рукой женщина? Какое ей дело до того, что синий хлопчатый пуловер Ника был точно такого же цвета, как его глаза, а поношенные джинсы, нисколько не похожие на дорогие деловые костюмы, которые он обычно носил, облегали его бедра, точно вторая кожа?
Все это не должно ее волновать. Так же, как и красиво очерченный рот Ника. Но Сэмми честно признавалась самой себе, что все это тем не менее было ей небезразлично. Да, похоже, она столкнулась с серьезной проблемой. Ей явно нравились губы нового босса.
Не будь дурой, Сэмми! Ему нет до тебя никакого дела, что бы там ни померещилось тебе в его глазах.
– Пожалуйста, – Генри подвинул ей шезлонг, – садись и отдыхай.
– Я… мне, кажется, лучше уйти. Вам наверняка надо поговорить о чем-то важном.
– Ерунда! – Генри легонько подтолкнул Сэмми к шезлонгу. – Я приглашал тебя на ленч, значит, ты остаешься на ленч. И Ник тоже.
Пожав плечами, Сэмми опустилась в кресло.
Генри тоже сел.
– Ну как, сколько раз ты переплыла сегодня бассейн? – спросил он.
Очень трудно было казаться спокойной и уверенной в себе под взглядом Ника. Трудно – это еще мягко сказано. Сэмми повернулась к Генри.
– Я не считала.
– Наша Сэмми плавает, как рыба, – сказал Генри, обращаясь к Нику.
Опять он с этими своими штучками! Ну какая, к черту, «наша Сэмми»? А она ведь так и не успела поговорить с Генри о том, что произошло тогда в больнице.
– Я заметил, – сказал Ник.
