Антон Леонтьев - Глаза цвета тьмы

То, что тот разыгрывал дешевую комедию, было и ежу понятно. Наверняка ребяткам внизу был отдан приказ как следует потрясти гостей, а правая рука олигарха примчался якобы с опозданием и спас их от злобных охранников. Игра в «доброго полиционера» и «злого полиционера» началась.

Коротышке не оставалось ничего иного, как заливисто расхохотаться, выказывая восхищение шуткой Анастасии.

Он препроводил ее, Светлану и главу юридического отдела в лифт и, нажав единственную кнопку – лифт был особый, предназначенный для пользования только самим Дуйменовым, – произнес:

– Если бы вы знали, как сложно найти толковых людей для службы безопасности! Приходится нанимать таких вот, которые от усердия лоб готовы расшибить. Еще раз приношу свои самые искренние извинения.

Этим «самым искренним извинениям» Анастасия ни на секунду не верила.

– Нет, не знаем, – произнесла она, – у меня в фирме нет службы безопасности!

Антон Антонович, поцокав языком и сверкнув стеклами очков, произнес:

– Незаменимая вещь, скажу я вам! Ведь жизнь – крайне непредсказуемая штука! Никогда не знаешь, из-за какого угла тебя дубинкой ударят! Так что лучше всегда посылать за угол таких вот молодчиков с бронированными черепами!

Лифт замер, и Настя ощутила, что в ушах у нее заложило. Что означала эта якобы ироническая фраза коротышки: он ей угрожал?

Если учесть, что в небоскребе было шестьдесят или даже восемьдесят этажей, то работали в нем много сотен человек – и все трудились к вящей славе Всеволода Дуйменова. Олигарх, проводивший изрядное количество дней то в Лондоне, то в Монако, крутил когда-то романчик с какой-то второразрядной сериальной актриской, что, впрочем, обеспечило ему доступ в закрытые тусовки сливок европейского и заокеанского общества.

Однако большую часть времени олигарх проводил все же в России, так как боялся выпускать бразды правления из рук на долгое время – да и стремился не только удержать свою империю на прежнем уровне, но и расширить зону влияния.

И именно фирма Анастасии мешала ему, являясь невесть откуда взявшимся юрким конкурентом. Причем конкурентом назойливым, не желающим сворачивать с пути.

Анастасия услышала, как шумно втянул воздух начальник юридического отдела. Еще бы, если холл, в котором располагалась личная секретарша олигарха, был размером с футбольное поле, то каков же кабинет самого миллиардера?

Даже лицо Светланы, обычно невосприимчивой к подобного рода шоу, чуть порозовело. Что же, холдинг Дуйменова ворочал сотнями миллионов и миллиардами – в свободно конвертируемой валюте. А сам он значился в списке богачей «Форбс».

По меркам девяноста пяти процентов населения страны, Анастасия бедной не была, вернее, являлась очень даже богатой. Ее фирма заключала контракты на многие миллионы, у нее имелся просторный подмосковный особняк, а на черный день – три или даже четыре миллиона в той же самой свободно конвертируемой валюте. Но у Дуйменова было примерно в тысячу раз больше.

Стол секретарши был огромен и больше походил на центр управления космолетом из фантастического блокбастера. Да и сама секретарша была эдакой помесью Клаудии Шиффер и белой акулы.

Мурыжить их более никто не намеревался. Секретарша мило улыбнулась – наверное, так улыбалась сказочная ведьма, отправляя очередного ребенка в печку, – и произнесла:

– Добрый день, Анастасия Петровна! Добрый день, Светлана Петровна!

Начальник юридического отдела удостоился всего лишь кивка. Анастасия поняла, что костюм секретарши стоит в два раза дороже, чем ее собственный вместе с костюмом сестры. Неужели Дуйменов был таким щедрым – или прибавку к зарплате эта особа получила, выполняя дополнительные, в контракте не зафиксированные функции?

Эта мысль вызвала у Насти улыбку, и это, кажется, секретарше не понравилось. Сузив глаза, она произнесла:

– Всеволод Дмитриевич ожидает вас. Прошу вас следовать за мной!

Анастасия двинулась за ней, а вслед потянулись и Светлана с начальником юридического отдела. Однако вездесущий Антон Антонович пропел:

– Нет, Всеволод Дмитриевич ожидает только Анастасию Петровну. Вам придется подождать здесь. Однако не огорчайтесь – кофе у нас просто великолепный!

Это была даже не пощечина, а удар в солнечное сплетение. Анастасия обернулась, увидев, как на лице сестры отразилось смятение. Начальник юридического отдела стоял, вцепившись в портфель.

Настя Бойко лихорадочно размышляла – принять правила странной игры или нет? Потому что если она перегнет палку, заявит, что не отправится на встречу без сопровождающих лиц, то им могут на полном серьезе указать на дверь. А раз уж она пришла сюда, то ей требовался результат!

Хотя результат мог быть, конечно, отрицательным.

Поэтому, обратившись к сестре и подчиненному, Анастасия произнесла:

– Что ж, прошу вас подождать в приемной. Однако не сомневаюсь, что вы понадобитесь мне позднее, поэтому я вас позову.

И, очаровательно улыбнувшись Антону Антоновичу, явно намеревавшемуся следовать за ней, добавила:

– Вы же сами сказали, что ваш босс ожидает только меня. А никак не вас. Поэтому буду вам крайне признательна, если вы приготовите для моей сестры кофе – с молоком и сахаром, а для моего начальника юридического отдела без молока и без сахара.

На лице Антона Антоновича возникла злобная ухмылка, а Анастасия последовала за секретаршей, прошедшей в небольшой коридор и остановившейся около бронзовой с рельефом двери – ни дать ни взять вход в старинный собор.

Секретарша осторожно постучала, а потом приоткрыла дверь. Затем распахнула ее полностью и произнесла:

– Прошу вас!

Проходя мимо секретарши и ощутив запах ее парфюма – кстати, такого же, которым пользовалась она сама, – Анастасия сказала:

– А мне, пожалуйста, чай. Липовый, неплохо бы с медом. Он ведь у вас тоже великолепный?

Она шагнула в святая святых – кабинет олигарха Дуйменова. У Анастасии захватило дыхание – конечно, она бывала, к тому же частенько, в кабинетах сильных мира сего как в России, так и за границей.

Однако помещение, где она оказалась, кабинетом не было – потому что занимало почти целый этаж небоскреба. Потолок представлял собой удивительные прозрачные блоки, через которые можно было разглядеть сентябрьское небо и повернувшее на осень солнце.

Наверное, так выглядел бы тронный зал какого-нибудь страдавшего манией величия монарха. А Всеволод Дуйменов, бесспорно, и был монархом. И, вероятнее всего, страдавшим манией величия.

Анастасия обернулась, ошарашенная тем, что обнаружить письменного стола ей не удалось. В гигантском помещении было несколько огромных, казавшихся бесконечными, диванов: один белый, один черный и один красный.