Бренда Джойс - Подари мне мечту
— Нет. Кассандре нечего делать в Испании.
— Что? — Касс не веря своим ушам ошеломленно уставилась на тетку.
— Как ты можешь ехать в Испанию? — раскрасневшись от гнева, воскликнула Кэтрин. — У тебя же кончается срок договора с издательством!
Касс осенила мрачная догадка. Кэтрин во что бы то ни стало желает удалить ее от де ла Барка — точно так же, как она хотела разлучить с ним Трейси. Потому что Антонио может догадаться обо всем, что случилось с его отцом. Если бы речь шла о каких-то пустяках или Кэтрин не в чем было себя винить, она не стала бы совать нос в дела племянниц.
— Да, я и забыла, у меня же договор! — пробормотала Касс, виновато взглянув на Антонио. На самом деле ей предстояло сдавать книгу еще через год, и Касс до смерти хотелось побывать в Испании. Но об этом следовало молчать.
Если Антонио и обиделся, то не подал виду и как ни в чем не бывало заметил:
— Тогда я могу сфотографировать портрет и прислать вам фото!
Кэтрин ничего не сказала, а Касс живо воскликнула:
— Вот и отлично! А вы показывали картину экспертам? Она датирована? — На самом деле все мысли Касс занимала теперь мрачная тайна ее тетки. Судя по легкой улыбке Антонио, он тоже понял, что ее энтузиазм — напускной.
— Честно говоря, нет. Но как я уже говорил, Альварадо де ла Барка женился во второй раз в 1562 году. Значит, портрет Изабель наверняка написан раньше. Насколько я могу судить, она была очень юной — не старше восемнадцати лет. Я сам давно не был в нашем поместье и не могу сказать точно.
Касс подумала, что это довольно странно. И почему он вдруг помрачнел? Нет, наверное, ей показалось, ведь он смотрит на нее с такой спокойной улыбкой!
— А где находится ваше поместье? — спросила она из вежливости.
Но Кэтрин вдруг отчеканила странным, чужим, звонким голосом: — Она умерла в 1555 году. — Что? — остолбенела Касс.
— Она умерла в 1555 году. — Лицо Кэтрин стало белее снега. — Изабель. Она была обвинена в ереси, и ее сожгли на костре.
Касс растерянно смотрела на тетку, непохожую саму на себя: широко распахнутые синие глаза ничего не видели, пылая ярко, неистово, чуть ли не фанатично. Касс похолодела. Ей стало страшно.
Какая жуткая смерть!
Глава 3
Касс совсем не понимала, что творится с теткой. Обнимая Кэтрин за талию, она напомнила:
— Год 1555-й был последним годом правления Марии. Тогда еретиков сжигали сотнями.
— Да, совершенно верно, — подтвердил Антонио. — И еще больше их сожгли в империи.
Касс догадалась, что он имеет в виду империю Габсбургов, унаследованную супругом Марии, Филиппом Вторым Испанским.
— Какая ужасная смерть! — Ее снова пробрала дрожь. От одной мысли о подобной жестокости делалось тошно. — Но ведь когда. Мария пришла к власти, многие протестанты поспешили принять католичество, чтобы сохранить себе жизнь! Так почему Изабель предпочла остаться еретичкой?
Касс показалось, что Антонио посмотрел на нее с уважением.
— Публичной казни подвергали лишь самых фанатичных, чтобы припугнуть остальных. Но я ничего не знаю о суде над Изабель. — Он вопросительно посмотрел на Кэтрин: — Откуда вам стало известно, что ее казнили?
Кэтрин с трудом владела собой. В синих глазах стояли слезы.
— Я так старалась обо всем позабыть… — сокрушенно прошептала она. — Хотя бы на время…
Касс испугалась, что с Кэтрин снова случится истерика, и поспешила сменить тему:
— Ты уже успела рассмотреть колье?
Но Кэтрин по-прежнему не спускала глаз с Антонио.
— Стоит мне посмотреть на вас, и я вижу его! Извините… — Откашлявшись, словно что-то мешало ей говорить, Кэтрин продолжила: — Он занимался историей вашего рода. Здесь, в Британской библиотеке… Простите меня!
От этих упорных извинений Касс стало не по себе. Неужели Кэтрин действительно убила отца Антонио и теперь мучается от сознания вины? Во всяком случае, она явно что-то скрывает!
— Тетя Кэтрин, мы совсем забыли про гостей! — И Касс смущенно улыбнулась Антонио.
— Когда он умер, мне было всего четыре года, — неожиданно признался он, приковав к себе внимание Касс и ее тетки. Его взгляд стал напряженным, пронзительным. — Я почти не помню отца. Моя мать снова вышла замуж через два года после его смерти и никогда не рассказывала мне о нем. Смею ли я надеяться, что вы улучите минуту и поделитесь со мной своими воспоминаниями?
Касс всполошилась. Только этого не хватало!
— Не сомневаюсь, что тетя будет рада рассказать вам все, что вы захотите, как только оправится от ужасной простуды, которую подхватила на прошлой неделе! — Ей была так противна эта откровенная ложь, что Касс раскраснелась от досады.
— Мы познакомились с ним в Лондоне, — внезапно промолвила Кэтрин. — В Британском музее, где он занимался своими исследованиями. Вскоре оказалось, что у нас есть общие предки. — Кэтрин не замечала, что плачет.
Касс выразительно глянула на Антонио и веско сказала:
— Тетя Кэтрин, вы больны! Наверное, вам следует прилечь и отдохнуть!
— Простите! — Кэтрин наконец нашла в себе силы отвести глаза от Антонио и оперлась на Касс, чтобы не упасть. — Мне что-то нехорошо. Пусть гости не обижаются, но я поднимусь к себе. Кассандра, я еле держусь на ногах!
— Я провожу тебя! — поспешила сказать Касс. — Вы нас извините?
— Безусловно! От всего сердца желаю вам поскорее поправиться, леди Белфорд!
— Кассандра! Мне трудно дышать! Как будто что-то давит на грудь, и все внутри так и горит!
Касс с тревогой посмотрела на бледное как мел лицо леди Белфорд. В столовой было свежо и даже прохладно, и тем не менее она видела, с каким трудом дается тетке каждый вздох.
— Скорее в постель! — решила она. — А я принесу тебе чаю с мятой!
— Кассандра! — Услышав глубокий голос с испанским акцентом, она испуганно замерла на месте. — Я буду рад продолжить нашу беседу о прошлом!
Касс задумалась, но в конце концов профессиональный интерес возобладал над смутным страхом, и она отвечала:
— Я тоже!
— Нет, Кассандра! — хрипло прошептала Кэтрин, стараясь, чтобы ее не услышал Антонио. — Его отец был слишком погружен в прошлое. И он, судя по всему, пошел по его стопам! Иначе он не явился бы сюда! Послушай, я никогда ни о чем тебя не просила! Оставь все как есть, держись подальше от сеньора де ла Барки и, ради Бога, постарайся выдворить его из нашего дома! А лучше всего вообще выкинь из головы этот вечер!
Эти странные речи привели Касс в полное замешательство. Внезапно Кэтрин предстала перед ней в новом свете: это была уже не элегантная, уверенная в себе леди, хозяйка званого вечера. На нее смотрела испуганная, загнанная в угол старуха. На бледном как мел лице проступило множество морщин, которых Касс не замечала прежде.
