Энн Кэрберри - Сбежавшая невеста
А все же… Она сильно толкнула его в плечо ногой, обутой в мокасин. Мик беспокойно зашевелился, что-то неразборчиво пробормотал и через секунду опять затих. Джули стояла не шевелясь, пока храп снова не зазвучал в тишине.
Теперь можно не волноваться. Все будет в порядке. И, кто знает, подумала она с приглушенным смешком; может быть, после такого прекрасного отдыха, он не так уж и сильно рассердится на нее за побег?
Бросив последний взгляд на спящего, Джульетта прокралась через стоянку к привязанным лошадям. Черный жеребец Мика нервно отступил, насколько позволила привязь, но когда Джули выругалась, неожиданно успокоился. Она быстро схватила потник и перебросила его через лоснящуюся спину коня. Затем, с усилием поднимая тяжелое седло Мика на спину жеребца, Джули сказала себе, что у нее нет иного выбора, кроме как взять его коня. Вороной — такое превосходное животное, что двигаться на нем можно гораздо быстрее, чем на какой-то старой кобыле. Кроме того, если Мик будет вынужден преследовать ее на менее горячей лошади, у нее будет больше шансов.
Когда последняя подпруга была затянута, девушка отцепила одну из фляг с водой и положила ее на землю. «Хотя вряд ли я дождусь за это благодарности» — хмыкнула она.
Уже схватив поводья, Джульетта оглянулась на Бен-тина и почувствовала внезапные угрызения совести. Но они быстро угасли. Она не делала секрета из того, что собирается убежать от него. Это только его вина, что он оказался сейчас в таком дурацком положении. Ему не следовало так нахально хвастать своими охотничьими способностями.
Глубоко вздохнув, Джули отвернулась, просунула ногу в стремя и вскочила на спину жеребца. Понукая огромное животное, она наклонила голову, чтобы уберечься от низко растущих ветвей, и направилась к плотно стоящим соснам. Мысленно девушка поздравила себя с удачным планом. Все получалось даже лучше, чем предполагалось.
Когда они были уже в футах пятидесяти от стоянки, громкий пронзительный свист разрезал тишину. Жеребец вдруг присел на задние ноги. Джули едва удержалась в седле. Наклонившись вперед, изо всех сил, сжимая, коленями бока лошади, она отчаянно дергала поводьями, недоуменно оглядываясь вокруг, не могла понять, что же произошло. Что так напугало лошадь?
Свист раздался во второй раз. Этот был длиннее, пронзительнее и громче, чем первый. И он доносился сзади, от стоянки.
Вороной, казалось, взлетел над землей. Его передние копыта разрезали воздух, он фыркал, тряс огромной головой и отвечал на свист пронзительным радостным ржанием.
Когда Джули уже была уверена, что справилась с конем, он снова встал на дыбы и одновременно прыгнул вперед. Затем резко повернулся, и девушка, потеряв равновесие, выскользнула из седла. Падая, она неловко перевернулась и приземлилась лицом вниз, сильно стукнувшись о твердую землю.
Джульетта приподняла голову из грязи и заскрежетала зубами, когда увидела, что проклятое животное трусит назад в лагерь, как хорошо тренированная собака.
Даже отсюда, издалека, она слышала, как Мик разговаривает с ним низким, успокаивающим голосом.
У нее зашумело в ушах, гнев наполнил все ее ушибленное тело.
Он не спал! Он провел ее!
Ее пальцы вцепились в траву, и она дала волю своему гневу, призывая на голову Мика Бентина все знакомые ей проклятия.
Поднявшись на ноги, она остановила поток ругательств, чтобы прислушаться. Что-то двигалось среди деревьев. Он приближался.
Без всякой мысли Джули повернулась и побежала. Не глядя вокруг, она, как безумная, бежала сквозь густой лес. Бежала, не замечая, что ветки сосен больно хлещут ее, а их иглы впиваются в лицо и руки. Зная наверняка, что это уже бесполезно, и вот-вот он поймает ее, она все же бежала из последних сил…
Джули слышала шаги у себя за спиной, но не оглядывалась. Она не хотела знать, как близко он был. Сквозь мягкие подошвы мокасин Джульетта чувствовала каждый камешек, каждый острый сучок на своем пути. Но слезы, наполнившие ее глаза, не имели ничего общего с болью. Это были слезы разочарования. Она сделала все возможное! Почему же не получилось? Почему он не выпил этот чертов кофе? Почему она не верхом на этом проклятом животном и не скачет в Монтану?
Неужели тот маленький глоток свободы, в доме Тео — единственное, что ей доведется узнать?!
— Нет! — крикнула Джульетта и поглубже вдохнула, чтобы сдержать слезы. — Это еще не конец. Если не сегодня, то любой другой ночью. Она все равно убежит от отца и от бабки!
Сильные руки, обхватив за талию, легко подняли ее над землей. Без малейшего усилия Мик повернул девушку лицом к себе.
Стараясь оцарапать или ударить побольнее, Джули посмотрела на него сверху вниз. Но вместо ожидаемого гнева увидела на его лице лишь усталую улыбку.
— Я предупреждал тебя, Жу-лет-та, — сказал он твердо, — ты едешь в Техас.
Она высвободила левую ногу и сильно ударила его в живот. Он что-то проворчал и слегка поморщился.
— А я сказала вам, синьор Мик, я не смирюсь с этим так легко!
Несколько минут этот большой сильный мужчина смотрел на нее не отрываясь. Девушка заметила на себе его пристальный взгляд и непроизвольно успокоилась, разглядев в нем что-то иное, чем злость и веселость, к которым уже начала привыкать.
Его руки на ее талии вдруг стали тяжелыми, как камни. Жар, исходивший от его тела, передался ей, стало трудно дышать…
…Все кончилось так же быстро, как и началось. Пелена спала с глаз, и Мик посмотрел вокруг.
— Легко или трудно, — сказал он глухим голосом, — ты свой выбор сделала!
Он легко перебросил ее через плечо и положил свою, словно свинцом налитую, руку поперек ее ног, чтобы она не смогла брыкаться.
Упершись ладонями в его широкую спину, Джули немного оттолкнулась.
— Отпусти меня!
— Нет, мадам! Я чертовски устал для того, чтобы снова тащиться в лес, когда у тебя возникнет желание побегать!
— Хорошо! — крикнула она и стукнула его кулаком по спине. — Даю слово, что не убегу больше этой ночью.
Он встал, как вкопанный, потом хорошенько шлепнул ее по заду. Джули бесполезно дернулась в его руках.
— Bruto barbudol[1]
— Право, не уверен, хочу ли я знать, как ты меня только что назвала…
На Мика обрушился стремительный поток испанской речи, но тот пропустил его мимо ушей.
— Я не собираюсь обижать тебя, ты знаешь это. Я поймал тебя, и на этом точка.
— Ты ударил меня!
— Да, мадам, и считаю, что поступил правильно. — Он направился назад, к стоянке. — К тому же и ты была со мной не особенно мила, — Бентин шевельнул плечами, чтобы тяжесть ее тела распределилась ровнее.
— Я обещаю не шлепать тебя больше, если ты перестанешь бить меня. Это не подобает леди.
