Маша Царева - Девушки с проблемами
Однажды (она уже и не вспомнит, когда именно это произошло) один оскорбленный ее невниманием мужчина в порыве отчаяния сказал, что в любви ей не повезет никогда, потому что она, Даша, до предела эгоцентрична. И зря она мечется по городу, судорожно перехватывая заинтересованные мужские взгляды, – все равно из этой затеи ничего не выйдет. Заинтересовать Даша может, а стать любимой – нет. Потому что любовь – это взаимность и отдача, она же способна на глубокое, сложное и искреннее чувство только к одному человеку – самой себе.
– Так что насчет ресторана? – повторила она, отгоняя навязчивые мысли прочь. Почему-то в таких ситуациях ей часто вспоминался тот разговор. Чем старше она становилась, тем больше укреплялась в мысли, что, возможно, тот мужчина был прав.
– Вот уж нет. Мы же с тобой не немецкие бюргеры, чтобы отмечать Новый год в ресторане, правда?
– Ты хочешь предложить что-то особенное? – оживилась она. Ну вот, так она и знала, сегодняшняя ночь будет похожа на сказку. Сейчас выяснится, что он специально для нее арендовал вертолет. Или даже целый замок – а что, в Праге полно древних замков, так что наверняка это не очень дорого стоит.
– Конечно, – подмигнул он, – надеюсь, у тебя есть удобная теплая одежда?
– Надеюсь, я не зря везла с собой платье? – кокетливо улыбнулась она.
– Твое шикарное платье мы оставим на десерт. – Он приобнял ее за плечи. От него невыносимо пахло туалетной водой «Кензо». – А сейчас лучше надеть джинсы и теплые ботиночки, потому что мы отправляемся на площадь.
– Куда? – Даша понадеялась, что Путинцев шутит.
– На Староместскую площадь, в самое сердце Праги, куда же еще?
– Но... Что мы там забыли? Это же для туристов, – растерялась Даша.
Это его развеселило:
– А мы с тобой кто, британская королевская семья? Одевайся скорее, а то не успеем занять место. Лучше прийти пораньше. А потом вернемся в отель, ты переоденешься, я закажу в номер шампанское, и...
Даша чуть не задохнулась от возмущения:
– Но ты говорил, что меня ждет чудо!
– Ты прямо как капризный ребенок, – умилился он, – конечно, чудо. А сама Прага – это не чудо разве?
– Но ты говорил...
– Я тебе говорил, что хочу встретить с тобой Новый год в сердце Европы, – немного похолодел он, – ты согласилась. Так в чем же проблема?
Даша растерянно отвернулась к окну. Конечно, он прав, она сама во всем виновата. В очередной раз она бросилась в омут новых отношений без запасного парашюта. И в очередной раз потерпела катастрофу.
Красоты незнакомого выстуженного города теперь казались ей враждебными. Даша стояла у окна и тихо ненавидела и башенки, и реку, и горланящих чаек. За ее спиной невозмутимо суетился Путинцев, которому хотелось во что бы то ни стало не опоздать на площадь.
Золотая клетка, о которой она мечтала, в очередной раз обернулась для Даши самой обыкновенной мышеловкой.
Закрывшись на балконе, Инна снова и снова набирала номер Валерия. На этот раз телефон был включен, но трубку никто не поднимал. Незастекленный балкон был единственным местом в квартире, где она могла уединиться без тайных опасений быть подслушанной и разоблаченной.
Они собирались встретить Новый год в модном ресторане на Арбате, но в последний момент Артем передумал. Самодур от природы, тридцать первого числа он проснулся вялым и злым. И сразу же сообщил жене, что он слишком устал, поэтому шумного праздника не будет. Надо сказать, Инна особенно не расстроилась. Чем меньше народу, тем легче играть роль довольной жизнью знаменитой жены преуспевающего продюсера. Они наспех обзвонили друзей и шапочных знакомых, заподозренных в неприкаянности. И каждый из них был просто счастлив отменить намеченные планы и отправиться в гости к чете Иртеневых. В итоге у них собрались две начинающие певицы, поэт-песенник с застенчивой женой в жутком мохеровом свитере с блестками, бывшая манекенщица с мужем бандитской наружности, хозяин разорившегося ночного клуба и режиссер-постановщик цирковых программ. Инна позвонила в ресторан и заказала праздничные закуски, за которые пришлось переплачивать, Иртенев съездил в супермаркет за конфетами и шампанским. Даже елочку они успели купить в самый последний момент.
И все было бы ничего, если бы Валерий внезапно не исчез.
– Алло, – наконец ответили на другом конце трубки.
Инна в первый момент решила, что не туда попала, потому что голос был женским, звонким и требовательным. Она хотела было с извинениями отсоединиться, но в самый последний момент что-то заставило ее передумать и пригласить к телефону Валерия. Каково же было ее удивление, когда незнакомая девица буркнула: «Сейчас!» И в следующую секунду ее приветствовал хриплый голос, от которого в последние несколько месяцев колени ее подгибались, как у ягненка на льду.
– С Новым годом, Инулик. – Валерий явно выпил и пребывал в замечательнейшем расположении духа. И это тоже привело ее в замешательство, ведь она привыкла к неумолимой депрессивности его настроения.
– И тебя тоже... Валера, а ты где? Я уже два дня не могу тебя поймать. Я же волновалась. – Она понимала, что ведет себя, как школьница, влюбившаяся в учителя физики. Но поделать ничего с собой не могла. Ей даже жарко стало, несмотря на то, что она находилась на стылом, продуваемом балкончике в одном вечернем платье из тончайшего шелка.
– Я тоже тебе звонил, но сама же знаешь, как это непросто в Новый год. Линии перегружены.
Она не стала изображать из себя сварливую жену, поджидающую веселого гуляку со скалкой в руке, и не напомнила, что вчера никакого праздника не было и телефон ее был совершенно свободен.
– Понимаю... А где ты отмечаешь праздник?
– Как бы я хотел встретить его с тобой! Но я в большой компании, – понизил он голос, – и здесь невыносимо скучно. Скоро все напьются и будут петь под караоке песни Филиппа Киркорова.
Она рассмеялась, на этот раз даже не натянуто.
– У нас то же самое. Валерик, а хочешь, я совру что-нибудь и приеду?
– Не надо, зачем ты говоришь такие глупости? Мы увидимся завтра. Не хочу, чтобы из-за меня у тебя были проблемы.
– Ты прав, – вздохнула она, – мне пора идти. Иртенев может заметить, что меня долго нет.
– Кушай хорошо, – шутливо напутствовал Валерий погрустневшую Инну, – наверняка у вас полный стол деликатесов. Я вот собираюсь съесть целый таз оливье...
– Ты же знаешь, что мне ничего есть нельзя, – тихо сказала Инна. – Для меня заказали отдельное меню, как для смертельно больной.
– Вот за это я твоего мужа ненавижу.
– Только за это? – шутливо спросила она.
– Мало того, что тебе вовсе не надо худеть, так я бы на твоем месте еще и подумал о том, как бы поправиться.
