Осколки тебя - Энн Малком
Вместо того, чтобы делать все, что мог бы сделать «хороший» персонаж этой истории, я позволила Харрисону «случайно» задеть мою грудь, когда потянулась за пачкой жевательной резинки в его машине. И я сходила с ним на «свидание», где в один из своих моментов «ниже падать уже некуда», позволила ему засунуть свой язык мне в глотку на целых три секунды. Возможно, самых долгих три секунды в моей жизни. И я уже достаточно извела себя из-за того, что целовалась с женатым мужчиной по эгоистичным причинам, поверьте мне. Зато я получила то, что хотела. Кроме того, я запудрила Харрисону мозги настолько, что он считал, что однажды я все же пересплю с ним, поэтому смело рисковал работой и выдавал мне сведения, когда я стала расспрашивать его об убийстве за пределами его юрисдикции.
— Мы сможем на этой неделе встретиться и выпить? — спросил Харрисон.
— Конечно, — солгала я.
И даже не убедительно. Он же полицейский, разве он не должен был видеть меня насквозь?
— В «Ритце»? — спросил он с таким отчаянием, что мне захотелось удавиться.
А может все дело было в том факте, что он пытался произвести на меня впечатление и пригласил на ужин в претенциозный дорогой отель с роскошными номерами, где мы могли бы заняться тем, что я назвала бы крайне разочаровывающим сексом.
— В четверг?
Харрисон, очевидно, не знал, что меня нет в городе, потому что даже не потрудился подписаться на меня в Instagram. Впрочем, женатики, пытающиеся завести роман на стороне, обычно так не поступают. Ну и еще старые, ленивые мужчины.
— Четверг звучит прекрасно, — ответила я, даже не потрудившись казаться взволнованной. — При условии, что ты пришлешь мне по электронной почте подробности об этом убийстве, — добавила я.
Я не видела смысла притворяться, что дело не в сведениях. Я никогда не ходила вокруг да около, когда дело касалось того, чего я хотела. Харрисон в любом случае будет пытаться нарушить свой кодекс поведения и клятвы несмотря ни на что.
— Пришлю все к четвергу, — пообещал он, и в ответ я даже не удосужилась попрощаться.
И Харрисон действительно прислал мне подробности убийства, включая ужасающие фотографии с места преступления и записки местного шерифа, в которых тот подозревал, что убийство Эмили было связано с тремя другими, произошедшими в соседних штатах за последние два года. Местный шериф, похоже, не соответствовал клише идиота из маленького городка. Мне было интересно с ним познакомиться. Надеюсь, он тоже будет неравнодушен к полноценному третьему размеру.
Я продолжила изучать полки Эмили.
Нашла несколько предсказуемых любовных романов, которые ожидала увидеть у женщины с прекрасным вкусом и неплохим уровнем навыка декорирования. По правде говоря, каждая женщина за свою жизнь прочитала хотя бы один любовный роман. И неважно насколько циничной она была. Мы родились со склонностью к романтике. Или со слабостью к романтике, как вам будет угодно. Я сама читала их и утешалась осознанием того, что в конце книги меня ждет «долго и счастливо», особенно когда поняла, что в конце собственной жизни меня это «долго и счастливо» не ждет.
«Долго и счастливо» — понятие довольно непостоянное. И вряд ли в конце любовной истории по-прежнему присутствует счастье. Обычно все счастливы только в начале отношений, когда все блестящее и новое, и каждый лжет о том, кто он или она на самом деле. Так что да, женщинам нужно немного — или много — романтики, когда ее трудно получить от живого, дышащего мужчины после полугода отношений.
Любовные романы Эмили были очень хорошим выбором. Нора Робертс. Паулина Симонс.
Еще у нее было изрядное количество книг Стивена Кинга. Его книги занимали две полки. Коллекция его лучших работ, явно много раз перечитанная. Я взяла в руки «Противостояние8» и улыбнулась смятым страницам, слегка деформированным от влаги.
Да, мы с Эмили неплохо бы поладили. Она была читателем. Настоящим читателем.
Когда я ставила роман Кинга на место, то заметила несколько знакомых корешков. Мое имя было наполовину стерто на одном, пятно скрывало другое. У Эмили не было всех моих книг. Но восемь из них в ее коллекции были довольно неплохими, учитывая, что всего я написала семнадцать книг. Не потому, что хотела писать, чтобы люди не забыли обо мне, а для того, чтобы продолжать зарабатывать деньги, какие я даже не подозревала, что может зарабатывать писатель. Ведь именно так и происходило первые десять лет моей карьеры. Я продолжала писать и не могла остановиться. Моим издателям это понравилось, хотя я отказалась придерживаться «расписания», в котором было написано сколько книг я должна выпустить за год. Я писала, когда мне этого хотелось.
В коллекции Эмили были мои первые книги — «Скелеты лета», «Мертвые голуби» и моя последняя — «Почерневшие розы». Мои собственные фавориты. Первая — это история о молодой девушке, которая убила своего дядю после того, как он ее изнасиловал. Она достаточно ловко ориентировалась в преступном мире, чтобы поговорить с его сыном и убедить того убить своего отца, а затем всех остальных растлителей малолетних, которых он сможет найти.
Вторая была посвящена апокалипсису. В каком-то смысле это моя ода фильму «Противостояние». Но вместо гриппа в истории оказалась болезнь, пробудившая истинную, жестокую натуру всех людей на земле. Спойлер: все уничтожили друг друга.
Третья история о женщине, которая переехала в маленький городок, где, как она позже узнает, поклоняются дьяволу. Поначалу она пытается что-то с этим сделать. Приносить в жертву девственниц и совершать мерзкие поступки ей казалось неправильным. Но потом она втягивается, ей надоедает притворяться хорошей, и она присоединяется к сатанистам.
Вот мое «долго и счастливо».
Я получила столько писем с ненавистью после этой книги, что мой агент приставил ко мне на две недели телохранителя, потому что боялась, что я могу умереть до того, как смогу написать еще одну книгу.
Я не умерла.
К ее радости.
Но и не написала еще одну книгу.
Вот почему я была здесь. В доме мертвой женщины, где смотрела на ее потрепанные копии моих книг в окружении ее вещей и собственных сомнений.
Вместо того чтобы думать о книге, которую должна была написать, я взяла в руки старого доброго Стивена Кинга, налила бокал вина и устроилась в кресле. Это ведь считалось исследованием, верно?
ГЛАВА 3
«Сначала она закричала. Нож легко рассек ее плоть, с радостью потекла кровь. Но она все равно кричала. Позже у
