P.S Сводные (СИ) - Виктория Вашингтон
И повода уходить не вижу. Хочу досмотреть до конца их концертную программу. Пусть на репетиции видела её тысячу раз, но уходить сейчас совершенно не хочется. Кажется, что стоит это сделать, и волшебство этого дня сразу же рассеется. Ничего не предвещает беды, до того момента, когда мне звонит Вася.
— Ты не сильно занята? — весело уточняет она. — Можешь в больницу приехать? — Что случилось? — в голове тут же рисуются самые ужасные картины — горло сдавливает стальными тисками. Вася не захотела идти на выпускной, потому что здесь, естественно, Золоторёв. Сказала, что пойдет на очередную прогулку со своим новым знакомым. — Я ногу сломала, — смеётся, шмыгая носом. — Сижу в травматологии и жду, когда будут накладывать гипс. И мне так страшно, что хочется сбежать. Хочется, но не можется. — Как это произошло? — спрашиваю, уже на автомате покидая актовый зал, а следом и выходя из здания школы.
— Представляешь, шла по бордюру и подвернула ногу, — ей смешно от такой глупой ситуации, и она этого не скрывает.
— Скоро буду, — безоговорочно заявляю я.
— Спасибо тебе, — тепло заявляет она.
Мне грустно, что не успеваю предупредить Демьяна о своём уходе, но задерживаться времени нет. Тем более, когда Васе нужна моя поддержка.
Ночь выдается нервотрёпной, но веселой. На фоне стресса и испуга подруга без умолку шутит сама над собой. Домой попадаю около трёх часов ночи и обращаю внимание на то, что машина Демьяна уже припаркована во дворе дома. Видимо, сегодня он тоже не пил ничего. Напрашивается вывод, что его отношение к алкоголю крайне негативное, если даже на собственном выпускном он не поддался всеобщему хмельному веселью. Решаюсь утром хотя бы извиниться за то, что вот так резко пропала, хотя пообещала обратное.
В голове хороводом крутятся воспоминания танца, финальной точки и его касаний. Они одновреме
с замиранием сердца предвкушая то, что он может преподнести. Ворочусь полночи и засыпаю под утро. Это не остается бесследным для моего организма, поэтому просыпаюсь около четвертого часа дня. Надо же, давно так долго не спала. Спустившись вниз, натыкаюсь на Карину и отца. Кажется, они флиртуют, а мои мысли слишком заняты собственными переживаниями, чтобы сейчас ощущать раздражение из-за этого. — Ну неужели, соня, — отец ласково обращает на меня внимание. — Карина приготовила обед, и мы как раз ждали, когда ты проснёшься. Пойдём за стол.
Удивленно смотрю на Карину. Не думала, что она из тех, кто готовит собственноручно. Действительно любит или просто делает вид?
Сегодня не хочется перечить и спорить, поэтому сразу отправляемся к столу. Удивляюсь, когда отец с Кариной приступают к еде сразу же, как мы садимся за стол.
— Думаю, нужно подождать Демьяна, — заявляю я, скрывая своё волнение и смущение.
— Это очень мило с твоей стороны, Сияна, — с благодарностью и теплотой отзывается Карина. — Но он не будет обедать с нами.
— Почему? — бросаю на неё удивленный взгляд, но тут же одёргиваю себя. Не хватало, чтобы ещё себе чего-то напридумывали из-за моего странного поведения. — Он переехал, — голос Карины звучит умиротворённо. — Теперь будет жить отдельно.
Замираю от её слов, пока лёгкие сжимает цепкой, стальной хваткой. Смотрю поочерёдно на отца и Карину, и отчего-то пару секунд надеюсь, что они скажут, что решили так пошутить и Шмелёв скоро спустится.
Бросаю быстрый взгляд в окно и ощущаю разочарование, отдающееся обидой где-то в груди. Во дворе не стоит его машина. Он уехал. Больше не будет жить с нами.
— Понятно, — закусываю губу и опускаю загнанный взгляд в тарелку с овощным рагу. — Приятного аппетита.
Их не смущает моё поведение. Ещё бы, я ведь столько дней твердила, что не хочу жить с Демьяном в одном доме. Вот мои мечты и осуществились. Правда совсем не вовремя, нужно было раньше. Теперь это принесло лишь дикую обиду, разочарование и новую порцию злости.
15
Время начинает лететь неумолимо и выжимает все силы, словно соковыжималка. Одиннадцатый класс выдается сложнее, чем казалось на первый взгляд. Оказалось, что это не только приятное предвкушение окончания школы, гордость за себя, как за старшеклассника, но и жестокая подготовка к экзаменам. Волнение перед поступлением. Причем два последних фактора немного перекрывают всё остальное, потому что сил остается мало.
Но жизнь за этот год меняется кардинально. Возможно, потому что через пару недель после выпускного Демьяна я узнаю о том, что скоро в нашем доме станет на одного человека больше. И нет, дело вовсе не в возвращении Шмелёва, который по-свински свалил, даже не удосужившись попрощаться. Дело в малыше, которого, оказалось, ждёт Карина с отцом. Сказать, что я была в полнейшем шоке — ничего не сказать. Новость буквально вышибла меня из колеи, и я сначала вовсе не понимала, как мне реагировать на всё происходящее и тем более, как теперь относиться к Карине, которая раньше вызывала лишь раздражение.
Конечно же, я сразу засунула всю свою нелюбовь к ней в дальний ящик своей души. Не совсем же я чёрствый человек. Полностью понимаю, что Карине, как будущей маме, волнение и переживания совершенно ни к чему.
Стараюсь быть с ней как можно мягче и подставить свое плечо, если ей нужна какая-то помощь. Всё-таки отец не всегда может понять эмоциональные заморочки беременных.
Между нами с Кариной определённо происходит потепление и, когда рождается малышка София, я охотно помогаю с воспитанием и заботой о ней. В целом София растет не по дням, а по часам, и с её появлением в нашем доме меняется абсолютно всё. И мне, чёрт возьми, это нравится. Единственное, что нервирует — это сравнительно частые визиты Шмелёва после рождения малышки. Конечно, он её брат и имеет полное право, но дыра обиды, что разрослась в моей груди на следующий день после его выпускного, слишком необъятна, чтобы радоваться его визитам. Стыдно признаться, но первые дни во мне жила надежда, что Демьян даст о себе дать. Отчего-то хотелось верить, что та искра, пробежавшая между нами в тот вечер, имела для него какое-то значение. Потому что для меня, к огромному сожалению, имела
