Больше жизни, Хлоя Браун! - Хибберт Талия
– Сейчас, только кота придержу, – пробормотала Хлоя.
– На хер кота. Он из вас веревки вьет.
Она оскорбленно ахнула – со льдом в голосе:
– Как высмеете? Этот кот – ангел. Только взгляните на него. Взгляните!
Рэд взглянул. Глаза у него были бледно-зеленые, как весенние груши. Он внимательно оглядел кота, прежде чем с абсолютной уверенностью подытожить:
– Эта тварь могла бы спуститься когда пожелает. Он вас дурит.
– Вы бессердечный человек.
– Я? – выпалил Рэд в таком шоке, будто Хлоя заявила, что он – королева Виктория. – Этоябессердечный?
Хлоя обиженно отпрянула:
– Вы что, намекаете, что из нас двоих бессердечная – я?
– Ну, вообще-то…
– Только не вспоминайте тот случай с почтой.
– Вообще-то, я собирался вспомнить тот случай, когда вы довели Фрэнка Леонарда из 4J до слез.
Хлоя фыркнула:
– Янедоводила его до слез. Он уже был готов разрыдаться, когда начался тот разговор. На деле это было просто недоразумение.
Рэд скептически хмыкнул.
– Честно говоря, не вижу необходимости ворошить прошлое, притом что я сижу на дереве, самоотверженно спасая кота.
– Если вам так хочется посоревноваться, – парировал он, – тоясижу на дереве, спасая кота и женщину.
– Вы совершенно определенно меня не спасаете, большое спасибо.
– Правда? Так, значит, мне слезть?
– Прекрасно! Давайте устройте тут сцену, если уж так хочется.
– Устроить?.. – Он будто не верил своим ушам. – Так, я здесь не для этого.
Хлоя моргнула, глядя на него сверху вниз:
– Не для чего?
– Не для того, чтобы с вами спорить. Я не спорю с людьми.
– Звучит уныло, – пробурчала она.
– Вы… просто… поторопитесь, пока я не вышел из себя, ладно?
– А вы разве еще не вышли?
– Клянусь Богом, Хлоя, у вас три секунды.
Рэд многозначительно помахал протянутой рукой. Под ногтем его большого пальца виднелось пятнышко красной туши.
Хлоя вздохнула, а потом взяла кота на руки, проверяя, допустит ли он подобную фамильярность. Кот не возражал. Обнадеженная, она немного расстегнула куртку, сунула кота за пазуху и снова застегнула куртку. Пушистая кошачья голова торчала возле ее горла, теплое тельце прижималось к груди. Это было настолько великолепное ощущение, что на миг Хлоя почти забыла о вгрызающейся в ее члены боли.
Этот кот ей очень даже нравился.
Помедлив, сколько было прилично, Хлоя взяла себя в руки и потянулась к ожидающей ее ладони. Это был третий раз, когда она касалась Рэдфорда Моргана. Она помнила это, потому что от первого раза – их первого рукопожатия – по ее правой руке поползли тысячи колючих мурашек. Мурашек, превратившихся в странным образом приятное ощущение – как от миорелаксанта, – которое она не одобрила. Второй раз – когда они врезались друг в друга, был несколько дней назад, и он только укрепил ее намерение избегать любого физического контакта с этим человеком.
И все же вот она здесь – держит его мозолистую ладонь своей, и на этот раз это вопрос не вежливости, но – как Хлоя с неохотой призналась сама себе –спасения. Мурашки были тут как тут. Рэд вроде бы не выпускал их бегать по ней специально, так что Хлоя, разнообразия ради, решила не точить на него зуб за это ощущение на коже. Иногда, когда она видела, как он разгуливает по коридорам или по двору, одаривая душераздирающими улыбками всех, кроме нее, ей хотелось не точить на него зуб вообще ни за что.
Обычно такое случалось после того, как Хлоя принимала самое сильное болеутоляющее, а следовательно, была в хлам обдолбана.
– Можно мне его оставить? – спросила она, в основном, чтобы отвлечься.
– Что оставить? – нахмурился Рэд, помогая ей спуститься.
Он сжимал ее ладонь, словно тисками, второй рукой придерживая ее за локоть. И принимал на себя почти весь ее вес, спуская на ветку пониже.
– Кота, – ответила Хлоя, сосредоточившись на том, чтобы не упасть и не расшибиться трагично насмерть.
– Почему вы меня спрашиваете? Ногу вот сюда, смотрите.
Она поставила ногу куда было велено. Теперь они были на метр ближе к земле. Рэд опустился еще немного, потом опять протянул руки к ней.
– Я спрашиваю вас, – ответила Хлоя, пока он манипулировал ее телом, как крайне неповоротливой куклой, – потому что вы комендант, а животных держать запрещено.
– А, точно. Значит, оставить его вам нельзя, логично? Теперь левую, – добавил он. – Я сказаллевую. Хлоя, вы знаете, где у вас право, а где лево?
– Не шумите, – проворчала она, ставя левую ногу в нужное место. – Вы что, не можете нарушить правила по уважительной причине?
– А уважительная причина – это… тот факт, что вы суперособенная принцесса?
– Именно. Я знала, что вы поймете.
– Откуда вам знать, что этот кот ничейный?
– Ошейника нет.
– И все-таки… Господи боже, женщина, что ты делаешь? На эту ветку. Наэту.
– Не груби, – буркнула она.
– Ты что, шею сломать хочешь?
– Сколько пафоса! Максимум сломаю руку. Конечно, мне приходило в голову, что я могла бы сломать шею в случае неудачного падения – с любой высоты. Особенно учитывая, что, поскольку я держу кота, я, скорее всего, попыталась бы извернуться так, чтобы не раздавить бедняжку. – Она сделала паузу, задумавшись. – Но это самый худший вариант развития событий. Я уверена, нам незачем об этом тревожиться.
Рэд прервал свой равномерный спуск и воззрился на нее. А потом ни с того ни с сего разразился смехом. Это был отрывистый, яркий звук, сопровождаемый поразительной улыбкой, и он до неприличия понравился Хлое. Она решила не обращать на него внимания и сконцентрироваться на нижних ветках. Но стоило ей чуточку активнее повернуть шею, как ее тело отозвалось острой болью в лопатке.
Рэд – ну что за наказание! – немедленно заметил, как она слегка поморщилась, и резко оборвал смех, пристально вглядываясь в ее лицо. Хлоя уже видела подобный взгляд: тогда он смотрел на одну из своих картин – незадолго до того, как сорвать ее с мольберта и швырнуть в стену.
Он сказал:
– С тобой что-то не так.
Хлоя вздрогнула. Грудная клетка раскололась напополам:
– В каком это смысле?
– Ты уверена, что не поранилась? Тебе как будто больно.
Ох! Ну конечно. Она помотала головой, избегая его взгляда, напряжение понемногу покинуло ее:
– Ничего страшного.
После недолгой паузы Рэд продолжил спускаться.
– Знаешь, – непринужденно сказал он, – думаю, мы примерно одного возраста. Я тоже любил «Зену – королеву воинов» и капитана Джейнвэй.
– Как мило!
– И если я спасаю тебя…
– Это не так.
– …как настоящий рыцарь на белом коне, это еще не значит, что я думаю, будто ты… ну знаешь. Типа девица в беде.
Хлоя фыркнула сквозь ноздри – скорее по-драконьи, чем по-девичьи:
– К чему это ты?
– К тому, что, если ты поранилась, я не собираюсь вести себя как придурок.
– О? – отозвалась она сквозь стиснутые зубы.
– Ага. В том смысле, что не будунастаивать, чтобы ты зашла ко мне и я тебя осмотрел.
– Хорошо.
– Но япредложупроводить тебя домой, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. И сделать тебе чаю. Чтобы ты согрелась. – И не успела она это осмыслить, как Рэд добавил: – Ну вот и все, – и спрыгнул вниз.
Когда его ботинки ударились о землю, Хлоя поняла, что у них получилось. Они спустились. Ну почти. Она неловко торчала на последней ветке.
Хлоя задумалась, сколько боли причинит приземление ее и без того вопящим костям.
Рэд улыбнулся ей снизу. Это была одна из тех обаятельных и совершенно-естественно-привлекательных улыбок, которыми сверкали сердцееды в романтических комедиях, и Хлоя ни на грамм ей не доверяла.
– Хочешь, я тебя поймаю?
– Я скорее умру.
Он пожал плечами, сунул руки в карманы и замычал себе под нос «Devil Woman».
Хлоя прижала кота к груди и спрыгнула. Так уж совпало, что приземление по ощущениям немного напоминало смерть. Тело превратилось в один огромный синяк. Она проглотила тысячу ругательств, подавила приступ тошноты и почувствовала себя самой бестолковой женщиной на планете. Почему, во имя всего святого, ей надо было поступать так с собой? Кот лизнул ее в горло, и его напоминающий наждачку язык растопил ее зачерствевшее сердце.Ах да.Она поступила так, потому что она – жалкая нюня.
