Бывший. Цена измены - Анна Эдельвейс
— Для этого у мелких компаний есть свои юристы. Вот пусть и разбираются.
— Да, но процент возвратов существует, его можно снизить, исправив пункты договора.
— Иванова… — пауза затянулась, в воздухе повисло угрожающее напряжение:
— Наш договор составляли умные люди, не тебе чета. Иди, работай. А вечером придёшь в бухгалтерию за расчётом. Ты уволена. Выскочка!
Я стояла не в силах двинуться с места. Весь список запланированных покупок на праздники стайкою сорвался и полетел прочь в мир несбывшихся фантазий.
На секунду закрыла глаза. Пол подо мной качнулся. Не пол, вся планета закачалась. В голове набатом бухало: "уволена".
Неожиданно из-за спины прозвучало:
— Девушка дело говорит.
Я обернулась.
В дверном проёме стоял высокий и красивый. Нет, не так. Очень красивый, импозантный мужчина.
Тёмно-синий костюм, светлая сорочка, растёгнутый ворот, запонки — вот, собственно, всё, что я успела разглядеть.
Тут же автоматически пробежалась по себе мысленным взглядом. Волосы собраны в высокий хвост, косметики нет, не считая подводки для глаз.
Ну, блин, мышь серая, обыкновенная. Я вынесла сама себе вердикт, лишивший меня последнего самообладания.
— Зайдите.
Это мне? Я поплелась за синим костюмом.
— Присаживайтесь.
Синий костюм сел спиной к окну во главе стола.
Мамочки, это же президент компании, сам Бехтерев. Роман как-то там.
Лучше бы он был хромым, кривым или старым в хлам, но только не таким гламурно-картинным.
Я села, уставилась в свои идеально расчерченные схемы щедро сдобренные выделителем. Зачем я высунулась?
Настроение стремительно неслось к нулю. Хотелось подняться, извиниться и выйти. Исчезнуть. Мужчина, пригласивший в кабинет давил на меня респектабельностью, от него тянуло неуловимым запахом богатства, успешности.
Он был слеплен из другого теста. Из теста, из которого лепят Ковалёвых, Бехтеревых…
— Как вас зовут? Меня Роман Александрович.
Я не смотрела ему в лицо. К чему эти знакомства. Промямлила:
— Жанна Сергеевна.
Он нажал кнопку:
— Принесите нам кофе. Мне как всегда.
— Ну, что, Жанна Сергеевна, мне очень интересно. Что вы там обнаружили?
Я нехотя потянулась к своим бумагам. А, была не была. Коротко изложила идею. В какой-то момент уловила, что Роман не просто смотрит на меня, а внимательно слушает.
Я сбилась с мысли, снова вспомнив, что одета чёрти во что. Юбка, купленная ещё до беременности сейчас болталась на мне, водолазка ни о чём. Позорище, я совсем забыла заниматься собой.
Вошла Ириша. Пожилая приятная женщина, секретарь Грымзы. Поставила поднос с кофе. Бутылочки колы. Орешки, шоколад.
Вежливо поухаживала за мной, подала чашку, салфетку, налила кофе из тонкого носика серебряного кофейника. Ласково коснулась моего плеча. Или мне показалось?
Роман наливал колу себе в кофе. Перехватив мой удивлённый взгляд, пошутил:
— Это у меня такой коктейль. Я сам себе бариста. Хотите попробовать так же?
Я смотрела на него с открытым ртом. Какой коктейль, какой бариста, о чём он.
Мне было тягостно сидеть, слушать человека, и одновременно мысленно метаться между моим проблемами. Вот курточка на Никитку маловата.
Думала с зарплаты новую куплю. Самую лучшую. Купила, блин. Куда я теперь.
Слова Романа вывели меня из задумчивости:
— Не смею вас задерживать. Чувствую, утомил.
Я попрощалась, стала собирать чёртовы схемы, он остановил меня:
— Пожалуйста, оставьте мне бумаги. Позже вам их вернут.
Я брела к себе в офис. Наташа единственная, кому я могла довериться, наверное, извелась поджидая меня. Сейчас приду в офис, выплачусь.
Подруга не могла усидеть на месте:
— Ну ты чего так долго!
Наташа, весёлая и пышная как булочка бриошь, как всегда что то жевала. Несметное количество фантиков от конфет поведало, что подруга волновалась за меня, заедая тревогу сладким.
— Говорят, очкастая тебя уволила?
— Ну да. — я разрыдалась, закрыла лицо руками.
— Вот ведь сука старая.
Наташка вывалила грудь на стол, уставилась в окно:
— Ничего, мать, держись. Я щас подумаю кому позвонить. Правда, перед майскими праздниками никто не возьмёт. В лучшем случае с июня. Там, кстати, люди по отпускам попрут, может и выгорит что.
Наташка полезла за очередным леденцом. Постучала по столу красным маникюром:
— А чего эта падла от тебя хотела. Что ей не понравилось?
— Я кофе у президента пила. — я сказала сама не зная зачем.
Наташа медленно перевела на меня взгляд.
— Чё?
— Меня Роман Александрович пригласил в свой кабинет и кофе угостил.
— Да ты что?! Класс. Не думаю, что очкастая мымра теперь тебя уволит.
— В пять велела зайти заявление написать и в бухгалтерию топать за расчётом. Уже уволила.
Мы с Наташкой мыли кости начальству, я периодически срывалась на слёзы. Успела пожаловаться, что собиралась Никитке куртку купить.
К пяти часам вечера, вымотав себе все нервы, пошла проведать Грымзу.
Наверное, я отхлебала всё дерьмо, на что способна была очкастая начальница.
Хуже не будет. Я даже перестала расстраиваться.
У неё на пороге я появилась без особых эмоций. Краем глаза заметила, что дверь в кабинет Романа не заперта.
— По непонятной мне причине Роман Александрович оставил за вами, Иванова, место. Свободны!
Грымза дурман травы в обеденный перерыв скушала, что ли. С чего это вдруг стала говорить мне "вы"? Я запуталась в своих отношениях с начальницей.
Грымза протянула мне папку с моими листиками.
Я подошла взять и буквально в сантиметре от моей руки Грымза выпускает папочку из рук и мои бумажки белыми лебедями со змеиным шелестом разлетаются по полу.
Золотые очёчки победно поблёскивали на хрящеватом носу. Грымза праздновала победу. Сейчас я буду ползать у неё в ногах, собирая якобы нечаянно разлетевшиеся листики.
Я наклонилась к лицу Грымзы и чётко сказала:
— Иди ты на хер!
Повернулась собираясь уйти и упёрлась носом в растёгнутый ворот президента компании.
Бехтерев возвышался надо мной своим гренадёрским ростом. Одетый в лёгкое пальто, стоял ко мне впритык, вообще заслонил собою всё пространство.
Поднимая лицо я наткнулась на его мощный подбородок, высокие скулы, короткую стрижку. И запах. Да, да, запах сразу вышиб из меня душу. Флёр дорогого табака, неуловимый парфюм отдалённо напоминающий о моём некогда беззаботном прошлом.
Я смотрела мужчине в лицо. Бывают же такие красивые люди. Высокий, бицепсам тесно в рукавах дорогущего костюма.
Мощная шея, пудовые кулаки. Сколько ему. На вид лет 30, может 32.
Приятный тембр вытряхнул меня из гипнотического созерцания:
— Жанна Сергеевна, жду вас внизу. У меня к вам остались вопросы. Поторопитесь.
Я помчалась скорее одеваться, нехорошо заставлять ждать начальство, тем более президента, тем более красавчика.
Минут через десять я спустилась. Судьба распорядилась так, чтоб мой новый
