Псих - Амо Джонс
Видя, как его имя, Ройс Кайл Кейн, написано на маленькой доске перед его комнатой, разжигает новый огонь в моих венах. Я хочу вытащить его отсюда.
Доктор открывает дверь и жестом указывает внутрь.
— Возможно, в нем не так много смысла, потому что он все еще приходит в себя. Старайтесь не принимать близко к сердцу ничего из того, что он может сказать. Вероятно, это из-за коктейля из наркотиков, который он принял.
Сжимая губы за зубами, мои плечи опускаются в знак поражения, когда я толкаю двери, чтобы войти. Резкий звуковой сигнал, резкий запах отбеливателя, звуковой сигнал.
— Рой? — шепчу я, и он поворачивает голову, широко вытянув руку. Он неплохо выглядит. У него такое же лицо. Он выглядит нормально, если бы не провода, соединяющие его с машиной.
— Иди сюда. Сейчас. — Он все еще властный.
Я не могу остановить слезы, которые текут по моим щекам, когда я бросаюсь вперед.
— Перестань плакать, герцогиня, — рычит он, извиваясь на кровати.
Я сердито смахиваю слезы, хмуро глядя на него.
— Я не могу поверить, что ты не сказал мне, что тебе было больно!
Он тянется к моей руке, но я отступаю от него.
— Я так зла на тебя. Я думала, ты умер!
Он хватает мою руку в свою и дергает меня вниз, чертовски сильно для человека, который только что вышел из операционной.
— И что бы ты сделала, хммм? — Наконец, я поддаюсь, сбрасываю свои ботинки и сажусь рядом с ним. — Тебе нужно принять душ и вернуть Орсону его чертову толстовку.
— Заткнись, — бормочу я, прижимаясь к его телу, слезы заливают простыни. — Никогда больше так не делай.
— Мммммммм. — Я слышу сонный тон в его голосе, он, должно быть, засыпает. — Герцогиня? — Я не отвечаю, сжимая белые простыни в ладони. — Я люблю тебя, ты же знаешь это, верно?
— Я тоже тебя люблю, — тихо говорю я, и прежде чем я успеваю произнести какие-либо другие слова, сон овладевает моими мышцами, и мои глаза становятся тяжелыми.
— Ты что, издеваешься надо мной? Посмотри, какие они милые! — Я слышу голос Слоун на заднем плане, когда прихожу в себя, смахивая сон с глаз. Как только все оказываются в фокусе, я оцениваю, сколько людей на самом деле находится в комнате Ройса.
Мама, папа и Слоун, а также Орсон, Шторм, Аннет — блять — отец Орсона и мать Шторма, которая является окружным прокурором района залива.
— Почему все здесь собрались? — говорю я, притворно улыбаясь.
— Девочка, пожалуйста, позволь мне отвести тебя домой в душ. — Слоун тянется ко мне, прежде чем я успеваю возразить, но я не отстраняюсь от Ройса. Мне невыносима мысль о том, чтобы быть вдали от него. Не сейчас — никогда. Это, вероятно, заставляет меня казаться сумасшедшей, и, возможно, я в какой — то степени—полностью-зависима от него, но разве это плохо? У нас с Ройсом всегда была полномаштабная связь. Прежде чем я успеваю сказать "нет", я замечаю, что папа внимательно наблюдает за Ройсом, и я слегка хмурюсь и поджимаю губы. Его прищуренные глаза зловеще перебегают с Ройса на меня. У меня никогда не было отношений с папой, в основном только с мамой, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что он делил с Ройсом. У них прочные отношения, наполненные шутками и любовью. Что-то близкое к страху царапает своими уродливыми ногтями по моей спине, когда он оценивает меня и ситуацию, в которой я нахожусь. Он всегда так на меня смотрел? Или я только сейчас это замечаю, потому что мои чувства в состоянии повышенной готовности? Или это что-то новое, после того, что случилось прошлой ночью? Я до сих пор не выяснила, что на самом деле произошло и как Чемберс пришёл к тому, чтобы ударить Ройса ножом.
В моей голове возникает идея, выкованная моим неистовым гневом, что кто — то хотел — нет, пытался-убить моего гребаного брата прошлой ночью.
Я соскальзываю с кровати с новой решимостью, хватаю Слоун за руку и забываю обо всем, как папа смотрел на меня.
— Ты права. Нам пора идти. — Все прекращают болтать, и я знаю, что они делают, они все ждут моей мысленной точки отсчёта.
— Герцогиня, — предупреждает Орсон. — Ты в порядке? — Только Ройс, Орсон и Шторм называют меня герцогиней. Больше никого. Однажды, когда мне было десять лет, Тревор Максвелл пытался называть меня герцогиней во время физкультуры. Я ударила его кулаком в нос. Это был первый и единственный раз, когда я оказалась в кабинете директора, но не в первый раз, когда я сломала кому-то нос. Мои братья всегда защищали меня. Пришло время и мне сделать то же самое.
— Я в порядке. Мне нужно принять душ. Я ещё вернусь. — Мы со Слоун начинаем пробираться к двери, но как только я тянусь к ней, я в последний раз оборачиваюсь через плечо, мои глаза останавливаются на Ройсе. Он крепко спит, его губы приоткрыты. Он выглядит таким умиротворённым. Кто-то пытался причинить ему боль. Плохо. И теперь, как бы глупо это ни звучало, я хочу отомстить и знаю, куда идти в первую очередь.
Первое, что я реально должна была упомянуть, — это то, что мне не хватает популярности и друзей не потому, что я их не привлекаю или что никто не хочет со мной дружить, потому что история покажет, что это не так. Дело в том, что мой брат обычно всех отпугивает, и, по общему признанию, именно поэтому у меня хватает смелости сделать то, что я собираюсь сделать.
Приняв душ и переодевшись в чистое, мы со Слоун спускаемся на кухню. Я открываю один из шкафчиков, ключи за ключами смотрят прямо на меня. У меня еще нет прав, но я знаю, как водить машину.
Я должна выбрать одну из сдержанных машин. Те, которые не будут выделяться. Так что я не буду выбирать папин "Порше" или мамину "Теслу". Нет смысла брать "Рейнджровер" или "Форд" Ройса. Мои пальцы скользят по клавишам черного "Камаро" Ройса 1969 года выпуска.
Я ухмыляюсь, снимая их с крючка.
— Эм, ты уверена, что это хорошая идея? — Голубые глаза Слоун метаются между мной и моими пальцами.
Я щелкаю ими по ладони и киваю.
— Да, и перестань психовать. — Мы направляемся в гараж, и я сажусь на водительское сиденье безупречной старой машины Ройса. Кожаная обивка новая, приборная панель
