Сломанная (СИ) - Шнайдер Анна
Просто у неё что-то случилось. Как у Маши, когда родители решили развестись. Только намного серьёзнее, ведь Соне всё-таки не двенадцать лет.
Юра поставил чашку на стол, и в этот момент на кухню вошла та, о ком он думал. С таким же спокойно-холодным лицом, как и всегда, прошла к плите и подняла крышку со сковородки.
— О, с помидорами, — сказала Соня, но без особого энтузиазма. — Я люблю с помидорами. Сейчас разогрею. А ты ел только вот эту половину яичницы?
— Ну… да. С хлебом.
— Не мало?
— Да нет, я наелся… — пробормотал Юра, даже не зная, правда это или нет. С одной стороны, он не чувствовал такого же голода, как пару часов назад, но и абсолютно сытым тоже не был.
— А котлеты будешь? У меня есть готовые, только разогреть. Хочешь?
Отказаться от котлет было выше его сил, даже если Соня предлагала полуфабрикаты из коробки, поэтому Юра согласился. Но через пару секунд выяснилось, что нет, не из коробки — девушка достала из холодильника небольшой лоток и выложила оттуда оставшиеся четыре котлеты на сковородку к яичнице.
А потом по кухне распространился такой запах, что Юра даже на стуле начал ёрзать от нетерпения. И он думал, что наелся? Наивный!
— Огурцы будешь? — спросила между тем Соня, вновь открывая холодильник. — А то у меня никакого гарнира нет. Могу макароны сварить.
— Нет, давай огурцы, — ответил Юра, вставая с табуретки. — А можно я тебе помогу? Огурцы помою и почищу, например.
— Хорошо, — кивнула Соня и сунула парню в руки пакет с огурцами. — Вот, держи. Думаю, трёх будет достаточно.
— Трёх? — зачем-то уточнил Юра, на мгновение залипнув на губы девушки. У Сони они были довольно-таки крупные, но не утиные, и чётко очерченные — будто подчёркнутые ярко-красным карандашом. Однако Юра понимал, что никакой косметики на лице у Сони нет. И от этого понимания поцеловать девушку хотелось ещё сильнее.
— Да. Мало? Тогда…
— Нет-нет, вполне достаточно, — он мотнул головой, отвлекая себя от рассматривания Сониного лица. — Я просто уточнил. Сейчас всё сделаю.
Юра быстро помыл и порезал овощи, постоянно косясь на девушку, которая в это время сервировала стол и периодически приоткрывала крышку сковородки, чтобы перемешать яичницу или перевернуть котлеты. Каждый раз после этого действа запах усиливался, и Юра постоянно сглатывал слюну.
— Ты вкусно готовишь, — сказал он ещё спустя несколько минут, попробовав те самые котлеты. Даже с учётом того, что они были как минимум позавчерашними, вкус был отличным.
— Обычно, — ответила Соня равнодушно, глядя только в тарелку. Ела она хорошо, но словно без аппетита, как-то механически. Единственное, что доставляло ей удовольствие — это, кажется, чай. Юра заметил, как Соня постоянно отпивает из чашки. Обычно чай пьют после еды, а она вот делала это всё время.
— Нет, вкусно, — возразил Юра и решил кое-что рассказать. Нужно же было о чём-то говорить? Да и этим рассказом он, возможно, чуть расшевелит Соню, нарушит её невозмутимость. — Я знаю в этом толк. Моя мама, когда поняла, что отец собирается с ней развестись, научилась готовить, надеялась его этим умаслить. И как-то увлеклась, после развода даже решила зарабатывать готовкой. Торты на дому пекла, завела себе страницу в «инсте», на «ютубе» мастер-классы выкладывала… Неплохие деньги этим зарабатывает, даже какие-то кулинарные курсы зарубежные смогла себе оплатить. В общем, я немножко секу в готовке, хотя не только из-за мамы. Сестра младшая кулинарный техникум закончила, а… мачеха в принципе хорошо готовит.
— Мачеха? — переспросила Соня, всё-таки поднимая глаза. Её лицо по-прежнему было почти невозмутимым, но раз спрашивает — значит, хотя бы слушает. — Твой отец ушёл к другой женщине?
— Нет, — усмехнулся Юра, хрустнув огурцом. — Все так думают. На самом деле он просто ушёл от мамы. Она ему изменяла.
Глаза Сони чуть округлились, и лицо перестало быть совсем уж бесстрастным, став растерянно-удивлённым.
— Никогда не встречала таких женщин… — пробормотала она, глядя Юре в глаза, из-за чего у него по всему телу забегали полчища мурашек. Он чувствовал себя так, словно стоит на краю пропасти, а внизу — синее-пресинее небо, молочная пена облаков, в которых искорками играют, вспыхивая, лучи солнечного света. Сделаешь шаг — и обнимешься с вечностью, но и погибнешь тоже. — Обычно всё бывает наоборот.
— У моих родителей всё не как у других людей, — искренне улыбнулся Юра, стараясь вызвать у Сони ответную улыбку. Но нет, она не улыбалась. — А папа женился на другой женщине, да. Пять лет назад у них родились близнецы, мальчик и девочка. Володя и Юля. Так что у меня теперь две сестры и брат…
— А мама? Она замуж так и не вышла?
— Нет, — качнул головой Юра. — Мама — женщина-кошка. Она гуляет сама по себе. Мужиков у неё навалом, но я ни с одним не знаком. Ни к чему, всё равно через пару месяцев будет новый. Кстати, хочешь, покажу тебе её кулинарный блог?
— Давай, — кивнула Соня, вновь опуская голову и возвращаясь к содержимому тарелки. И вдруг сказала: — Вкусная яичница у тебя получилась.
— Спасибо! — просиял Юра, и ему показалось, что на лице Сони вновь, как и накануне, мелькнула тень слабой улыбки.
15
Соня
Отправляясь спать около десяти вечера, Соня неожиданно подумала, что провела максимально странные пару часов за последние два года, рассматривая вместе с Юрой рецепты его мамы. А потом парень внезапно заговорил о своей музыкальной группе, из которой он то ли ушёл, то ли её просто расформировали, и Соня заинтересовалась, что за группа такая. И погрузилась в музыку. Юра показывал ей записи не только своих выступлений, но и чужих — любимые песни, интересные вокальные проекты, съёмки с каких-то конкурсов, даже пару номеров из шоу «Голос», удивившись, что Соня не видела ни одного сезона этой передачи. Парень фонтанировал энергией, иногда это сбивало с толку, но Соня его не перебивала — потому что, как ни крути, но проводить время подобным образом было несравненно лучше, чем сидеть перед телевизором, залипая на дурацкие сериалы или ток-шоу, или лежать на кровати и таращиться в потолок, стараясь ни о чём не думать.
Соня почти ничего не смыслила в музыке, но любила её, как и все люди. Правда, давно толком не слушала — весёлые мелодии раздражали, грустные слишком действовали на психику, тревожа её, из-за чего возвращалось подавленное состояние. Соня предпочитала отвлекаться физическим трудом в тишине или под аудио-книги, а вечером, дома, смотрела телевизор. Разные фильмы и сериалы, но не музыкальные каналы. Словно какой-то блок на музыку стоял…
А Юра, сам того не зная, снял этот блок, просто начав говорить о своём увлечении. Немного рассказал про музыкальную школу, про игру на гитаре, про то, как начал выступать вместе с музыкальной группой… «Город», «горожане»… Талантливые ребята. Даже эта Настя. Хотя как человек она Соне не понравилась — сразу видно, что мутная, а мутных людей Соня не любила.
В общем… хороший вечер. Даже в груди чуть потеплело, чего с Соней уже давно не случалось. И захотелось ещё его продлить, посидеть с Юрой подольше — но утром нужно было на работу, поэтому она всё-таки ушла в свою комнату. А парень вызвался помыть посуду, приятно удивив Соню подобным поведением. Хотя он сегодня вообще весь вечер её удивлял, и не только рассказом про свою бывшую работу, но и…
Соня вздохнула, забираясь под одеяло, перевернулась на спину и открыла глаза. На потолке был виден свет из дома напротив, и сейчас требовалось решить — забить на это или всё-таки встать, чтобы задёрнуть шторы.
Вставать было лень. Поэтому Соня просто следила за игрой теней и света и думала.
О чём? О том, что она не понимает, по какой причине Юра, поймав её сегодня в объятия, отреагировал так… странно. Она кажется ему привлекательной? Соня даже не могла разобраться, как относится к этому факту. Неприятно точно не было, но и приятно тоже. Она чувствовала только безграничное удивление по этому поводу. А ещё — желание уточнить, не почудилось ли ей… И поинтересоваться: а почему, собственно? Может, у Юры повышенный интерес к сексу, активное либидо? У неё-то наоборот, и не только из-за антидепрессантов.
