Вакансия: жена. И ничего личного - Ольга Николаева
– Отлично. Я вас услышал.
Не знаю, что в этом было отличного. И чем грозил этот разговор конкретно мне, тоже не поняла нисколечко.
Откуда-то со стороны услышала сдавленное хмыканье, стрельнула глазами по сторонам – заметила только массу из незнакомых непроницаемых лиц. Если мужчины чему-то и удивились, то виду никакого не подали. Очень дисциплинированные парни, что тут говорить. И среди этого рассадника тестостерона – я и Аля. Она, между прочим, подмигнула и подняла вверх большой палец.
Уфф… Ну, хоть какую-то поддержку нашла…
– Итак, уважаемые коллеги. Дарья Олеговна только что нам доказала, что она личность творческая и предпочитает жить по своим правилам. Наверное, это полезно пиар-менеджеру… Пусть смотрит на мир чуть иначе, чем мы.
Пальмовский выкрутился. Вроде как лицо не потерял. Но где-то за его словами почудилась издевка и насмешка. Мол, дурочка у нас завелась, малахольная, но что поделаешь – ее для того и брали, чтобы чудила…
Я решила больше не чудить и очень сильно напряглась, чтобы больше не улетать в мечтах в какую-то ненужную сторону. Старательно слушала и записывала все непонятные цифры и слова, даже фотографировала кадры с презентации… Казалась вполне приличной и усердной сотрудницей, а не чудноватой девочкой Дашей, которую занесло сюда случайно.
– Дарья Олеговна, все презентации вы получите на почту, а так же сможете заказать у аналитиков любые другие цифры, которые понадобятся.
Владислав опять до меня доколебался. В тот момент, когда я только расслабилась, начала понимать что-то и вошла во вкус.
– Я предпочитаю, чтобы данные всегда были у меня под рукой. Вдруг, захочется подумать над ними в нерабочее время?
– Все равно придется удалить все фото. Информацию о компании нельзя выносить никуда за пределы офиса.
– Вот как? А кто-нибудь будет это проверять?
– Обязательно. Лично я и буду.
– Это по какому праву, интересно? – Дураку понятно, что этот перец и без всяких объяснений может куда угодно залезть и что угодно проверить. История с паспортом это уже показала. Но мне хотелось понять – борзость этого товарища вообще не имеет границ, или где-то, все же, заканчивается?
– По-обычному. Вы же вчера подписали согласие на всевозможные проверки, когда оформляли документы. Я ведь не ошибаюсь, Аля Петровна? Весь пакет подписан? – Аля согласно кивнула в ответ.
Еще одна засада. И новый прокол. Ну, что теперь? Признаваться, что я не читала почти треть этих бумажек? Просто потому, что устала и прекратила понимать их содержание? Тем боле, что все они были внешне похожи на то, что я много раз подписывала раньше, в других местах…
Я спокойно протянула телефон Владиславу.
– Проверяйте.
– Обязательно. Как только закончим планерку, этим и займусь.
Он не поленился сделать несколько шагов, чтобы забрать у меня трубку. Глядя прямо в глаза, прикоснулся пальцами. Наверное, думал, что я свои отдерну – таким вызывающим, таким непозволительно интимным показалось мне это прикосновение… Но я сумела удержать лицо, ни одна мышца не дрогнула. А Пальмовский даже не улыбнулся. Только посмотрел напоследок с каким-то странным обещанием…
Я думала, до конца этого мучительного совещания просто не доживу. Несколько проколов за один раз – это чересчур для ранимой женской психики. Очень хотелось куда-нибудь сбежать и проораться. Может быть, еще слопать несколько десятков пирожных, а потом покричать от злости.
Но буквально через несколько минут Пальмовский объявил, что планерка закончена, и все могут быть свободны. Сосчитала в уме до пятнадцати, чтобы не вскочить самой первой и не убежать с места своего позора.
Дождалась, пока первые несколько человек встанут и потянутся к выходу, и лишь потом поднялась сама.
Успела сделать несколько шагов к заветной двери, ведущей на свободу, и уже в спину услышала:
– А вас, Дарья Олеговна, я попрошу остаться.
Обожала эту фразу в фильме. Она такая там была зловещая… такая волнующая… впору хвататься за сердце, особенно если смотрел в первый раз…
Но в реальности ощущения мне совсем не понравились. Ощутила себя на месте Штирлица, только с поправкой: знаменитого шпиона никто не хватал за попу. Там было опаснее, но хоть правила игры понятны…
Зависла на пару секунд, соображая, что делать, и как себя вести… На негнущихся ногах вернулась на свое место.
Главное – сделать лицо кирпичом, и ни за что не показывать, как волнуюсь и переживаю из-за выходок Пальмовского. Вот что угодно пускай делает, а радовать его своими эмоциями – не стану.
– Я вас внимательно слушаю, Владислав Андреевич.
– Пароль.
– Что пароль?
– От телефона пароль.
– Не скажу.
Старательно копировала его интонации: отвечала так же отрывисто и сухо. Чисто по-деловому, как и сам Владислав. Хотя он больше сейчас был похож на самодура, а не на нормального начальника.
– Тогда мне придется оставить у себя твой телефон.
– Это тоже прописано в правилах компании? Что вы можете конфисковать мое имущество?
– На время – да. Мы взломаем пароль, проверим все фото и файлы, а потом вернем его тебе обратно.
– Я могу просто его разблокировать. Нужно обязательно все усложнять?
Владислав Андреевич холодно усмехнулся.
– Молодец. Соображаешь. Я думал, поведешься.
– А должна была?
– Ну, ты же повелась на то, что проверки телефонов прописаны у нас в документах, отдала его мне…
Теперь он скалился во все тридцать два зуба, ни капельки не стесняясь.
– А что? Не было таких документов? Я их не подписывала?
– Нет, конечно. Это незаконно. Мы не имеем права брать с тебя такое согласие…
– Вы и забирать его не имели права!
– Так я и не забирал. Ты сама его мне вручила, Дарья.
В Пальмовском что-то неуловимо изменилось. Исчезла холодность, а в глаза вернулись уже знакомые черти. Он снова улыбался соблазнительно и хитро, а голос стал бархатистым…
– Тогда верните мне трубку и я пойду работать…
– Сначала удали все фото сама, а потом пойдешь. И больше ничего никогда не фотографируй здесь. Это правило реально существует.
Наклонившись, он просто подтянул мой стул к своему, сам уселся ближе, практически бедром к бедру, закинул руку на мое плечо… Я снова оказалась в ловушке.
И снова россыпь холодных иголочек пронеслась по позвоночнику. И волоски встали дыбом на коже. И легкие затопило ароматом ненавистного парфюма. До того ненавистного, что я даже выдохнуть забыла, тянула воздух носом и тянула, пока не иссякли силы.
– Ммм? – Тихий шепот на ушко, обдавший кожу легким дуновением окончательно расплавил мозг. Я плыла куда-то и млела, млела и плыла… Только на задворках сознания бились остатки мыслей…
