Полюбить Монстра - Маша Драч
Глава 7.
У меня не было даже половины от той суммы, что нужно в скором времени отдать Гору.
— Как хочешь, но проси у своих друзей, — решительно заявила я Юре, позвонив ему следующим утром. — Нет смелости явиться самому, тогда хотя бы займись поиском денег.
— Я попробую, Марь.
— Нет, Юр, ты не попробуешь, а найдешь еще. А я… Я поговорю с родителями, — в моем голосе звенела чистая колючая злость.
Всю ночь я снова почти не спала, перебирая в голове сотни различных мыслей. Сомнения сжирали изнутри. Я пыталась принять всю эту ситуацию с расставанием и резко обрушившимися на меня проблемами. Но пока ничего не получалось. Не верилось. Звенящая тишина била по барабанным перепонкам, ввинчиваясь ржавым сверлом в черепную коробку.
Окунувшись в новое серое и мрачное утро, я решила, что сейчас главное сосредоточиться на решении проблемы с долгом. А потом всё остальное. Потом пожалею себя. Потом поплачу. Сейчас нужно было действовать быстро и точно.
Взваливать на себя весь объем работы и тем самым позволить Юре трусливо жаться в углу, я не могла. Он заварил всю эту кашу и хотя бы частично должен ее расхлебать.
— Не помню, чтобы ты раньше была такой вот жесткой, — Юра позволил себе краткий смешок, а мне вдруг стало невыносимо гадко.
Никогда не могла подумать, что испытаю нечто подобное к мужчине, которого по-настоящему люблю. Любила. Тот уродливый огарок в моей душе, уже вряд ли имел хоть что-то общее с чувством любви. Это больше похоже на сгусток, переплавленный в омерзительную фигурку. В ней соединились обида, ненависть и совершенно новое желание стать другой женщиной. Стать такой, чтобы потом Юра увидел меня, ахнул и пожалел, что бросил.
— Обстоятельства обязывают, — сухо произнесла я. — Мне пора.
Когда я уже подходила к подъезду родительского дома, на душе стало как-то неспокойно и тревожно. Я восприняла это ощущение как последствие сильного стресса, вызванного последними событиями.
Заправив под шапку непослушную прядь волос, я тихо выдохнула маленькое облачко пара. Мороз сегодня был по-особенному кусачий. Собираясь к родителям, я прихватила кое-какие вещи для Наны и некоторые ее любимые игрушки. Когда я оставляла дочку с бабушкой и дедушкой, даже подумать не могла, что она там так надолго задержится.
Поджав обветренные сухие губы, я пошагала к подъезду, слыша, как снег хрустит под ногами.
Когда мама открыла дверь, меня сначала «обняло» привычное тепло, а затем в нос заполз сладкий аромат яблочного пирога. Именно у мамы получается самый вкусный. Я пробовала в ресторанах, пробовала собственного приготовления и всё не то.
— Проходи, — мама улыбнулась мне и отошла чуть в сторону, освобождая место.
— Мамочка!
Я услышала быстрое шарканье комнатных тапочек, затем увидела Нану. Она влетала в прихожую, а через секунду уже крепко-крепко обняла меня. Я улыбнулась, а в горле снова начал собираться ком.
Чувство вины. Оно ударило в солнечное сплетение так неожиданно, что даже стало сложно дышать. Я ощущала вину перед собственной дочерью за то, что не уберегла семью. За то, что оказалась не такой замечательной матерью, какой бы мне хотелось быть.
— Привет, мышонок, — я присела и обняла дочку в ответ.
— Мам, а где папа? — Нана посмотрела мне прямо в глаза и… Выдержать это оказалось гораздо тяжелее, чем я предполагала.
Большие серо-зеленые глаза были копией моих. Я в детстве всё думала, что рано или поздно мои глаза обретут только один цвет. Но этого так и не случилось. То же самое происходило и с Наной. Правда, в хорошую яркую погоду зеленый всё же временно преобладал над серым.
И сейчас в этих таких похожих на мои глазах, я читала неудержимое желание поскорей услышать ответ.
— Он очень занят на работе, мышонок. Смотри, я тебе тут кое-что принесла, — я выпрямилась и раскрыла пакет. — Разложишь всё? Поможешь бабушке?
Нана кивнула, забрала пакет и шаркая тапочками, которые явно ей великоваты, понесла вещи в зал.
— Мам, ну кто там пришел? — вопрос донёсся из кухни.
У меня вдруг сильно скрутило желудок. Такое иногда случалось со мной, когда я училась в школе. Перед важными контрольными часто казалось, что у меня из-за волнения желудок скручивается в жгут. Сразу возникала тошнота и липкий пот на спине. Тут же моментально обострилось мерзкое чувство слабости и абсолютной уязвимости.
— Маречка, — ответила мама и как-то по-особенному внимательно посмотрела на меня.
Когда Оля возникла позади мамы мне показалось, что что-то надломилось внутри меня. Кровь резко прилила к щекам, и кто-то невидимый схватил меня за глотку. Схватил с такой силой, что, если бы я захотела закричать вряд ли получилось.
— Привет, — поздоровалась со мной Оля и тут же спрятала взгляд в полотенце, что держала в руках.
Юра ей всё рассказал. Я это по взгляду поняла. Перед глазами снова всплыло то гадкое видео. Если бы мой желудок не был пуст, то меня точно вывернуло прямо в коридоре.
— Маречка, ты разувайся. Сейчас чай будем пить, — мама хотела забрать у меня куртку и повесить ее в шкаф.
— Нет, — я качнула головой.
Оля украдкой взглянула на меня, затем снова уставилась на полотенце в своих руках. Боль в грудной клетке, на которую я старалась не обращать внимания, вспыхнула с новой силой. Мне казалось, что если я сниму куртку и свитер, то обнаружу на своем теле огромную гематому. Настолько огромную и совсем еще свежую, что даже прикоснуться будет страшно.
— Я ненадолго. Мне нужна помощь, — я спрятала сжатые в кулаки ладони в глубокие карманы куртки. Там у меня всегда лежали одноразовые салфетки для Наны, на случай если она испачкается и начатая пачка жвачек со вкусом арбуза.
Натолкнувшись на пачку, я на секунду разжала один кулак и вцепилась пальцами в неровный край надорванной обёртки.
— Так тем более проходи, поговорим и всё решим, — во взгляде матери я отчётливо рассмотрела тревогу и растерянность.
— Ты ничего не рассказала? — я посмотрела на Олю.
Мы были с ней слишком разными, но всегда оставались дружными. Во всяком случае, я так думала до недавних пор. Оля чуть выше меня. Стройная брюнетка с аккуратными бёдрами и небольшой грудью. Внешне она была очень похожа на мать нашего отца. Я же никогда не отличалась стройностью и
