Теперь ты моя - Анастасия Сова
Вторую он запускает мне в волосы. Снова притягивает мою голову к себе и опять без спроса целует.
Нажимает языком, раздвигая мои губы, и такому напору нет никакой возможности сопротивляться.
Он целует меня жадно и мощно. Вовсе не так, как делал это на ринге.
На затылке я ощущаю сильный захват его пальцев – даже если захочу прервать это безумство, то ничего у меня не выйдет. Настоящий капкан. Плен.
Трель смартфона вынуждает Максима отстраниться.
Он недовольно отходит в сторону. Копошится в вещах, и, скривившись, принимает входящий вызов.
– Да, – жесткий голос совсем не выдает возбуждение, зато оно отлично проглядывает у него между ног, оттопыриваясь здоровенным бугром под старым полотенцем.
Я начинаю потихоньку приходить в себя.
Блин! Что я творю?!
Рваное дыхание никак не хочет восстанавливаться. Щеки до сих пор пылают.
Пуговицы на платье почему-то оказываются расстегнутыми, а я этого даже не заметила.
Спрыгиваю на пол, поспешно их застегивая. Невозможно злюсь на себя. Кошмар! Чуть не отдалась первому встречному.
Украдкой поглядываю на Максима. Он спокойно разговаривает с кем-то, и даже не ежится, точно чувствует себя комфортно в этом не отапливаемом, грязном доме.
А еще у него есть телефон! Как я сразу не догадалась! Мне необязательно нужен собственный мобильник. Потому, что номер папы я знаю наизусть. Он заставил выучить.
Я даже не успеваю возмутиться, упрекнуть мужчину в том, что он не предложил мне телефон, как он сам произносит заветные слова:
– Планы меняются. Мы уезжаем.
ГЛАВА 6
Демьян
Я везу Алевтину в свой домик, который приобрел буквально на прошлой неделе. Ни ради дома, ради земли, на которой он был построен.
Но работы по сносу этой хибары пока не начались, потому что возникли некоторые проблемы с оформлением документов.
Я дико разозлился, но сейчас такое положение вещей оказалось на руку. Ну не повезу же я девку к себе домой. Тогда вся аура моего образа простого подпольного бойца в миг растворится.
Всю дорогу девчонка держится за меня со всей силы, точно и вправду думает, что мы разобьемся.
Такая смелая с виду, дерзкая, а железного коня испугалась.
Я не знал, что ОМОН накроет наш клуб, но шлем для Али все равно приготовил.
В итоге все получилось даже лучше, чем я мог себе представить.
Вот уж не думал, что когда-нибудь мне захочется поблагодарить силовые структуры!
Выхожу из душа на все готовый. Знаю, что сейчас трахать Попову нельзя, мы еще не дождались ее папашу на месте в первом ряду, но члену мои планы объяснить просто невозможно.
Он хочет протаранить маленькую киску Алевтины прямо сейчас, напрягшись так, будто взорвется, если в скором времени я не сброшу это напряжение.
Она повернута ко мне спиной. Распахнутое пальто скрывает фигуру, но я успел рассмотреть девочку ранее.
Стройные ноги в коротких сапожках сейчас выглядят аппетитнее задницы, и член снова дергается в предвкушении.
– Чая, я так понимаю, тоже не будет, – подхожу совсем близко. Руки укладываю на столешницу.
Прижаться не рискую. Это испортит все. Не оставит моему плану никаких шансов.
Я просто нагну девчонку, придавив к столу, и трахну даже если она окажется против.
– Ты стоишь слишком близко, – Аля разворачивается, и изо рта, разве что, слюни не стекают, когда она разглядывает меня.
Так что не откажется. Даст. Как миленькая отклячит попку и будет визжать, пока не кончит.
Ее бархатистый, чуть срывающийся голос сейчас вовсе непохож на тот, каким она обычно со мной разговаривала.
Моя близость действует на Алевтину правильным образом, и я, пиздец, как этому рад.
– Ты можешь потрогать, – шепчу ей. – Я вижу, ты этого хочешь.
Девчонка в замешательстве задумывается, и тогда я сам укладываю маленькую ладошку на себе на грудь.
Вниз веду.
Она несмело пробегает пальчиками по моему все еще влажному телу. Хочу спустить руку на член, чтобы малышка сжала его свой крохотной ладошкой. Но вовремя останавливаюсь. Это будет означать только одно – я не сдержусь.
Сажаю ее на столешницу. Мну бедра. Интересно, потекла?
Проверять не рискую, но уверен, что да.
Кажется, Аля полностью лишается воли. Даже ноги свести не пытается. Позволяет распахнуть платье. Сжать грудь. Через поролон, правда, но сейчас это даже к лучшему.
Я держусь из последних сил, чтобы не потерять контроль над сознанием.
Это сложно, учитывая, что Аля оказалась слишком доступной. Прямо, как я люблю.
А ты, оказывается, плохую девочку воспитал, товарищ полковник. Вон как раскрылась передо мной! Бери – не хочу.
Звонок мобильного телефона не дает мне увязнуть в пучине похоти, и поиметь Алю прямо в пальто в грязном старом доме.
Трезвонит мой мобильный. Ее я предусмотрительно выбросил на ринге, когда бойцы накрыли клуб. Кто знает, че там ее папочка понатыкал. Хвост мне был не нужен.
И я не прогадал.
Мне сообщают, что через двадцать минут после набега ОМОНовцев, Попов примчался на место событий лично. Осмотрел все. Телефон забрал.
Боится за дочурку. Быстро бойцов понагнал.
Только теперь Алевтину вернуть надо.
Отец ей явно всыпет, а это на моей репутации в глазах девчонки отразится, скорее всего, в негативном ключе.
Я должен стать положительным героем. Сексуальной фантазией, о которой она будет мечтать дома под одеялом.
– Планы меняются. Мы уезжаем.
Распутная девица оказывается уже полностью одетой, когда я заканчиваю разговор с Ильей.
Даже пальто замуровала до самого горла. Насупилась так забавно, точно собиралась отчаянно возмущаться.
Но мои слова Алю расслабляют. Она будто облегчение чувствует.
Неужели, я неправильно прочитал ее поведение минутой ранее. Или она сама не ожидала, того, что чуть не дала?
Да, неважно! Главное, что блядская жилка присутствует, а уж раскрыть ее в полной мере я точно смогу. И не таких под себя прогибал.
Аля
Мы уезжаем из вскрытого Максимом дома, чему я очень рада.
Даже предстоящая поездка на мотоцикле пугает меня не так, как возвращение домой.
Все внутренности узлами завязываются, когда я думаю про папину реакцию на мое отсутствие.
Конечно, остаться с Максимом тоже не вариант. Мое сознание слишком странно на него реагирует. А я не могу позволить себе окончательно потерять голову рядом с ним.
Он же меня с ног до головы облапал. А я позволила, за что теперь хочется придушить себя.
И в итоге, как бы мне не хотелось этого делать – идти больше некуда.
