Барбара Картленд - Таинство любви
— Было немало внебрачных детей, вошедших в историю. Особенно во Франции, — заметил герцог.
— Мне кажется, что я столкнулась с проблемой, которая мне не по зубам, — вздохнула леди Маргарита. — Разве я могла предвидеть, когда молилась о будущем Анны, что оно будет связано с тобой?
Она умоляюще посмотрела на брата.
— Я поступаю правильно, Ворон? Или ты зря втягиваешь меня во все это? Возможно, я ошибаюсь, считая, что Анна должна жить по ту сторону монастырских стен. Но в то же время я по своему опыту знаю, подходит той или иной девушке монашеская жизнь или ей будет лучше познать радости земной жизни — замужество и… материнство.
На последних словах голос леди Маргариты предательски дрогнул, еще раз напомнив герцогу, что его сестра по-прежнему верна памяти человека, с которым когда-то была обручена.
Узнав, что такое искренняя взаимная любовь, она до самой смерти не забудет этого чувства.
— Я думаю. Маргарита, — сказал герцог, — ты уже сама ответила на все вопросы, связанные с этой девушкой. Ты можешь верить интуиции, зачастую она бывает лучшим советчиком, чем логика. Голос сердца важнее, чем голос разума.
— Спасибо, брат, — улыбнулась леди Маргарита. — Мне лестно слышать это от тебя. Хочется думать, что ты прав. Интуиция подсказывает, что Анна принадлежит к более широкому миру, чем тот, который я могу предложить ей. Но в то же время ты должен понимать, что она практически ничего не знает о жизни, которую ты ведешь и которую принимаешь как нечто само собой разумеющееся.
Тут леди Маргарита неожиданно поднялась на ноги.
— Мы с тобой говорим так, будто между нами все уже решено. Ты словно загипнотизировал меня своей просьбой, и я совершенно потеряла способность трезво мыслить. Как мы можем решать судьбу девушки, которую ты никогда не видел и которая никогда не видела тебя?
— Вот сейчас ты начала прислушиваться к голосу разума и забыла про интуицию, — возразил герцог. — А ведь тебе не хуже меня известно, что во многих восточных странах жених и невеста впервые видят друг друга только после свадьбы. Наконец, я не думаю, что девушка без имени или человек, озабоченный ее судьбой — это, разумеется, ты, — будут возражать против возможности стать герцогиней.
— Это звучит цинично.
— Зато практично, — парировал герцог.
— Я до сих пор не понимаю, почему я со всей серьезностью выслушала твою нелепую просьбу и стала обсуждать ее так, словно это совершенно обычное дело…
— Это дело, может быть, и необычное, но ничего нелепого в нем я не вижу, — сказал герцог. — Просто я обратился к тебе за помощью, а ты оказалась готова дать мне то, о чем я прошу.
— Погоди! Ты слишком торопишься. Во-первых, ты должен увидеть Анну. Затем должен решить, можешь ли жениться на девушке без имени, и подумать о родственниках, которые будут шокированы тем, что с ними не посоветовались.
— Позволь внести ясность. Я не собираюсь ни с кем советоваться по поводу своей женитьбы! — ответил герцог. — Ни с членами семьи, ни с кем-либо еще. Далее. Я намерен жениться, причем немедленно. Причину этого желания я не собираюсь объяснять никому, даже тебе. Так что сойдемся на том, что я решил жениться, и никто и ничто меня не остановит!
Голос герцога звучал убедительно, но сквозила в нем еще какая-то нотка, заставившая леди Маргариту с опаской посмотреть на брата.
Впервые в жизни она подумала о том, что ее брат может быть не только жестким, но и жестоким.
Такого выражения глаз у брата леди Маргарита не видела еще никогда, и это заставило ее быстро сказать:
— Что бы ни ранило тебя, Ворон, не дай этому погубить себя. Ты натворил уже много такого, что считается недопустимым или предосудительным, но при этом ты всегда умел оставаться добрым, щедрым и отзывчивым.
Она протянула руку, накрыла ею ладонь брата.
— Я понимаю, ты страдаешь, — мягко сказала она, — но тот, кто неповинен в преступлениях против тебя, не должен страдать за чужие грехи.
— Не понимаю, о чем ты, — возразил герцог.
— Понимаешь, я думаю, — ответила леди Маргарита. — И помни, ненависть — это бумеранг, который возвращается, чтобы ударить того, кто его запустил.
— Я не говорил, что кого-то ненавижу, — сказал герцог. — Я просто хочу отомстить за оскорбление, и отомстить очень крепко.
— И сделаешь при этом кого-то несчастным?
— Искренне надеюсь, что да.
— Очень непохоже на тебя. Возможно, тебе в жизни выпадало слишком много счастья, и пришел момент, когда за него приходится платить. Такова жизнь, каждый платит за то, что получает. Не надо мстить, Ворон.
— Ты плохо знаешь свою Библию, — ехидно сказал герцог. — «Око за око, зуб за зуб» — вот высшая справедливость!
— Если бы ты потрудился прочесть еще несколько строк, ты узнал бы, что мы должны прощать своих врагов.
— Возможно, именно так я и поступлю, но сначала покараю их.
— Мне кажется, Ворон, — вздохнула леди Маргарита, — что ты назначил себя одновременно и судьей, и палачом. Это ошибка.
— Как ты можешь быть уверена в этом? — спросил ее брат. — Ну а теперь я хочу увидеть Анну.
Герцог подумал, что леди Маргарита, наверное, раскаивается в том, что рассказала ему о девушке. Наверное, она даже переживает, что так усердно молилась Богу о разрешении этой проблемы.
Герцог накрыл руку сестры своей ладонью и сказал:
— Не печалься, Маргарита. Как ты сказала, я совершил в своей жизни немало вещей, достойных осуждения, и приобрел репутацию, которая, несомненно, шокирует членов нашей семьи. Но я никогда, насколько мне помнится, не поступал непорядочно и не бесчестил доверившихся мне женщин.
Голос герцога звучал так искренне, что заставил леди Маргариту испытующе посмотреть на брата.
Потом она улыбнулась.
— Чувствую, что это правда, Ворон. Я поверю тебе. Но, разумеется, если ты захочешь жениться на Анне, если она окажется той девушкой, которую ты ищешь, ты кое-что должен решить для себя.
— Совершенно верно, — согласился герцог.
Его сестра вновь поднялась на ноги.
— Пойду найду Анну. Но если она окажется не такой, как ты ожидаешь или хочешь, тебе придется поискать себе жену в другом месте.
Герцог не ответил, а когда сестра вышла из комнаты, налил себе еще один бокал вина и подошел к окну.
Он не видел ни залитых солнцем лужаек за окном, ни монахинь, похожих на цветки, мелькающие на фоне ухоженных живых изгородей.
Вместо этого он видел освещенное лунным светом лицо Клеодель. Вот она улыбается Джимми, а затем затаскивает его в спальню.
Раздался хруст стекла — герцог так сильно сжал бокал в руке, что у него обломилась ножка.
