Аня. Байки двух рыжих котов - Петровичева
Аня вздохнула. Прошли два дня, и она за это время так насытилась тишиной, солнцем и отдыхом, что даже начала скучать. За домашним уютом и родительской заботой все передряги, которые её беспокоили, отошли на второй план. Руки искали работу, приходилось постоянно спорить с мамой даже из-за такой мелочи, как кто моет посуду. Мама… с ней было легко, наконец никто не требовал от тебя каких-то действий. Они столько болтали, что даже с непривычки первое время уставал язык. Подруг у Ани не было, и оказалось, что мама единственный человек, с кем теперь она могла поделиться всеми своими мыслями, радостями и переживаниями. От нее девушка никогда не слышала ни придирок, ни замечаний. Суп, приготовленный дочерью, всегда был вкусный, а утренние горячие бутерброды мама нахваливала второй день подряд. За два дня Аня наконец смогла окончательно уговорить свою совесть решиться на развод с мужем, а ночное приключение в поезде задвинуть в самый дальний и пыльный угол воспоминаний. На приём к врачу записалась на неделе и собиралась его посетить втихомолку, боясь, что посыпятся лишние вопросы.
Сегодняшним ранним утром мама уже второй день подряд пыталась поговорить по телефону с Михаилом Ивановичем, чтобы пригласить его на ужин, но мужчина ещё при первом звонке с благоговением сообщил, что через три дня едет в горы, в какой-то крутой йога-тур, мол, собирается большая компания, и на сборы ему не осталось времени, не говоря уже о том, чтобы зайти в гости на пироги, даже с картошкой и грибами, даже если эти грибы мама собирала в лесу сама. Через время сокрушённо положив трубку, женщина обернулась и посмотрела на дочь.
— Не понимаю, что происходит, он такой радостный…
— ...и не из-за тебя? — закончила фразу Аня.
Мама густо покраснела и отвела взгляд.
— И что же нам делать? Насколько он уезжает?
— Кажется, на десять дней.
— Долго…
— Так, а что если мы его сегодня тогда и поймаем?
— Как?
— У них сегодня предварительная встреча назначена на площади. Участники знакомятся друг с другом и учителями. Вот там мы с ним и поговорим. Хотя бы узнаем о твоих правах: на что рассчитывать, куда бежать и что делать при разводе.
— Тогда чего мы ждём?
— Давай только по пути в магазин заскочим? Батон купить надо…
* * *
— Мам, ты мне можешь объяснить такую волшебную вещь: почему мы в магазин зашли только за батоном, а по итогу тащим четыре тяжелые сумки с разнообразными продуктами? Мы скупили весь магазин и по акции и без, вот всё-всё, кроме этого дурацого хлеба! Жара невыносимая, руки просто режет от этих пакетов, я сейчас сдохну, может, всё-таки на такси? — Аня шла рядом с мамой по улице и несдержанно стонала в голос.
— Хватит брюзжать, как старая кошёлка, считай, что это у нас зарядка с утяжелителями. Идти недалеко, зачем тратиться на такси?
— Я и есть старая кошёлка, мне уже целый тридцать один год, и говоришь ты прямо как Андрей, он тоже, когда я тащу тяжелые сумки, говорит, чтобы представляла, что это фитнес такой.
— Этот Андрей — просто балбес, раз решил променять такое сокровище на непонятно что.
— А знаешь, я уже думаю, что и слава богу! Пусть валит на все четыре стороны. Считаю, они стоят друг друга. Мы и вдвоём неплохо справимся, да?
— Не знаю, Анют, тяжело без мужика… по себе знаю...
Таща в руках тяжелые сумки, они наконец добрели до городской площади. В центре, перед старым, неработающим фонтаном, действительно собралась большая группа людей. Помимо просто отдыхающих горожан, тут были плотные кучки незнакомцев в пёстрой и походной одежде, видимо, как раз те, кто собирался поехать на отдых в горы. Аня с матерью остановились поодаль, высматривая Михаила Ивановича, точнее, его искала только мама, так как Аня в глаза не видела этого мужчину, поэтому девушка в это время, опустив тяжёлые пакеты на землю, от нечего делать стала просто разглядывать толпу разношерстных людей.
Их деревня или, точнее, небольшой городок находился недалеко от знаменитых гор. Сюда часто съезжались горнолыжники, скалолазы и профессиональные походники. Места вокруг действительно завораживали и притягивали людей со всех регионов страны. Люди собирались разных возрастов и сословий. Туристов было много в любой сезон, за счёт этого их городок и держался ещё на плаву.
— Говорят, такого масштаба сборов у нас ещё не было, — поделилась новостями мама продолжая всматриваться в даль. — Понаехали какие-то именитые учителя и всё такое...
— Что, Михаил Иванович сказал?
— Ага, говорит, пропустить такое мероприятие — верх неразумности. Меня даже позвал…
— А ты?
— А что я? Отказалась, у меня ведь ты есть.
— Ну и поехала бы с ним, сейчас буду чувствовать вину, что разрушила отношения…
— Да ну, ты брось, нет никаких отношений, — женщина наконец оторвалась от созерцания толпы и строго посмотрела на дочь. — Глупости не говори мне тут всякие.
Аня, едва сдерживая смех, сделала вид, что приземлившийся неподалеку голубь стал уж очень ей интересен: какие пёрышки, какой носок...
— Аня!
Глухо донеслось из толпы, где стояли приезжие. Девушка сначала даже не поняла, что звали именно её, знакомых она там точно не наблюдала, но привычка оборачиваться на своё имя возымела действие. Аня подняла голову и посмотрела туда, откуда послышался выкрик. И обомлела. В её сторону размашистыми шагами направлялся Саша. Рыжий. Брат-близнец Жени. Тут же за его спиной, оторвавшись от какой-то длинноногой брюнетки, появился и сам Женя.
— Дочь, ты что так побледнела? Плохо стало? Сумки действительно тяжёлые, давай такси… — засуетилась рядом стоящая мама, но подняв голову и увидев приближающихся парней, воскликнула. — Ой! Кажется, те молодые люди всё-таки звали тебя, они направляются к нам… хм, какие красивые и рыж….
Договорить она не успела: Аня, отмерев и подхватив все четыре пакета, понеслась наутёк с площади.
— Ань, ты куда?!
— Мама, мне срочно надо домой, ты права, у меня живот прихватило, побежали быстрей! — и прыткой походкой направилась вперёд, уходя как можно дальше и быстрее от этого места.
Ну не будут же они за ней гнаться, чесслово, поймут, что она их видеть никак не хочет, и вернутся… в стойло… к тем длинноногим кобылкам. Внезапная злость снесла растерянность как рукой, придав ещё большее ускорение. Аня пыхтела
