Люби меня, девочка - Анастасия Пырченкова

— Сладко? — поинтересовался мужчина хрипло.

Промолчала.

Не меньше него околдованная моментом.

Хотя по сути не было в нем ничего особенного.

И вместе с тем — в нем так много всего.

Нужда. Жажда. Искушение.

Вынужденная дистанция и собственные устои, запрет — все они лишь повышали желание сдаться. Как и тот факт, что Дамир хотел лишь меня одну. Иначе бы не крал прошлой ночью. Не затевал столь нелепое пари. В котором я победила…

Я. Победила. А значит у него нет никаких прав трогать меня подобным образом. Вообще никаким. И я не должна вестись. Ни на его взгляды, ни на последующие слова, сказанные хриплым шепотом:

— Всего один поцелуй. Позволь мне, ванильная девочка. И я сразу тебя отпущу.

Ох уж этот его голос…

Манящий.

И близость.

Убивающая мою выдержку.

Лучшая часть меня кричала, чтобы я бежала и не смела соглашаться. Ни на что. Другая — порочная — толкала поддаться искушению. Ведь это всего лишь поцелуй. После вчерашнего вообще незначительная мелочь, зато приятная.

Но ведь я отказала ему. А теперь вдруг позволить? Тогда мое слово обесценится. Как и моя гордость. А если Дамир не остановится? Смогу ли я сама это сделать?

Но зачем останавливаться? Получу удовольствие. Все условия соблюдены. Это же так… прощальный секс.

Который точно принесет мне море неприятностей.

Нельзя.

Но так хочется…

Вот такая вот война в моей голове.

Которую Дамир не думает прекращать.

— Лишь поцелуй. Подари мне его, девочка. Большего не прошу. Только лишь поцелуй.

Он так близко. Почти касается своими губами моих. Горячее дыхание обжигает. И я наверняка совершаю самую большую ошибку в своей жизни, но все же подаюсь ему навстречу. Раскрываю губы. И целую.

Его промедление — моя вечность.

Зато потом…

Ураганом смел все мое остаточное сопротивление.

Впился ответно в мои губы с рычанием голодного зверя.

Ладонь на моем бедре сжалась почти до боли. Но едва ли я ее ощущала в полной мере. Все затмила собой сильнейшая волна желания. Никогда прежде ни с кем такого испытывать не доводилось. И ведь знала, что не стоило поддаваться этой слабости. Тем более с тем, кто тебя похитил, а потом готов был насильно сделать своей. Но не сделал. Это вынуждало притормозить с выводами. Как и с поцелуями.

Резко отстранилась, отклонившись назад, стараясь дышать как можно спокойнее, не выдавать своего волнения и отклика на содеянное.

— Ты сказал, только поцелуй. Ты его получил. Теперь я хочу получить свою свободу.

Дамир в отличие от меня не думал скрывать своей слабости. Дышал тяжело и шумно. Прикрыв глаза, пытался успокоиться.

— Сказал, да, — согласился с моим заявлением, немного погодя. — И ты получишь свою свободу, — добавил уже спокойным тоном, отстранившись. — Примешь душ, переоденешься, и я отвезу тебя.

Последние слова он проговорил уже на выходе из ванной.

— Сперва после завтрака обещал, теперь душ прибавился, — проворчала я на это, спрыгивая с каменной столешницы.

Но в душ действительно пошла. Банально чтобы смыть с себя его прикосновения. Может тогда они больше не будут ощущаться так ярко, подобно клейму. Сколько ни три, не избавиться. Мужской гель для душа и шампунь только усугубили ситуацию с собственным восприятием. Ведь я теперь пахла также, как Дамир. Спасибо, в ванной не обнаружился. Хотя точно возвращался. Занес полотенце и пакеты с одеждами.

Быстро вытеревшись, я выудила первые попавшиеся вещи и надела на себя. Черные брюки зауженные книзу и к ним белая рубашка с небольшим v-образным вырезом. Пришлось отыскивать в недрах подходящее нижнее белье. Черные туфли завершили образ офисной леди. Еще бы волосы уложить, но ни фена, ни заколок, ничего такого мой похититель мне предоставить не додумался, а сумка моя осталась в машине того блондина. Пришлось обходиться собственными силами. Высушила волосы полотенцем, а затем пальцами разобрала пряди, придав им объем и эффект небрежной укладки. Такое себе решение, на да ладно. Тем более, Дамир кажется все понравилось.

При виде меня он, разговаривающий по телефону у окна импровизированной гостиной, резко замолчал, после чего вовсе отключил вызов, не прощаясь.

— Я готова, — возвестила, стараясь не обращать внимания на то, как сердце опять ускорило свое биение, когда мужчина двинулся мне навстречу.

Он тоже переоделся в знакомую по вчерашнему дню классику. Только рубашка в этот раз была не белая, а черная, придавая ему притягательный мрачный вид.

— Идем, — бросил через плечо, пройдя мимо меня в сторону лифта.

Тот открыл свои створки почти сразу, впуская нас внутрь. Я тут же отошла в дальний угол, стараясь больше не смотреть в сторону Дамира. Да и он уставился перед собой, озабоченно хмурясь. Желание поинтересоваться, все ли у него хорошо, я задушила на корню. Не хватало, чтобы он решил, будто я сдала свои баррикады. К тому же, мы закончили спуск.

Знакомая подземная стоянка встретила нас приглушенным светом и десятком не самых дешевых авто. Мой провожатый выбрал для нас темно-синюю ауди, на переднее сидение которой я уселась, как только это стало возможным.

Просторный светлый салон с кожаной обшивкой порадовал тишиной и прохладой с цитрусовыми нотками. Мужчина уселся за руль, завел двигатель, но так никуда и не поехал. Сперва оглянулся на заднее сидение, затем потянулся туда, и почти сразу на мои колени упала моя сумочка. А ведь я о ней позабыла за всем.

— Спасибо, — поблагодарила вопреки истинным эмоциям, на всякий случай проверяя все ли на месте.

Да. Все. До последнего мятого чека.

— Уверена, что не хочешь…

— Уверена, — перебила я его, крепче вцепившись в сумочку.

Может мужчина и замечательный любовник, в чем я успела убедиться, но это ничего не меняет. У него своя жизнь, у меня — своя. Да, со своими проблемами, но они решаемы. Разберусь. Со всеми. Сама. Без чужого вмешательства.

А ехали мы не так уж и долго.

Всего-то минуты четыре. Не больше.

Это вчера путь от клуба до незнакомого дома показался мне долгим. Сегодня понимала, что живем мы совсем рядом. В паре улиц друг от друга. Что породило во мне прежние сомнения о том, насколько наша случайная встреча на самом деле случайна.

В любом случае, я победила, а значит не важно, как близко живет он от меня. Мы расстаемся, чтобы никогда больше не встречаться.

— Что ж, спасибо за пережитые впечатления, но мне пора,