Соблазненная боссом - Юлия Бузакина
Рука Заболоцкого неудачно дернулась, щупальце выскользнуло и полетело в мою сторону. В то же мгновение сработала удивительная ловкость рук стоящего позади меня Бекетова – он успел отбить склизкую темно-розовую гадость за секунду до того, как она должна была смачно шлепнуться мне на грудь. Громко хлюпнув, щупальце утонуло в соусе.
– Я лучше возьму обожженные томаты черри… – сглотнула я.
– Нет, попробуйте камчатского краба!
Заболоцкий скинул светлый пиджак, закатал рукава рубашки и уверенно принялся орудовать у столика. Через светлую ткань проступали четко очерченные рельефные мышцы, и мое тело вдруг перестало слушаться. Ноги стали ватными, а мозг превратился в розовое желе.
Я беспомощно обернулась на Бекетова, но он никак не реагировал на мой взгляд. Он просто стоял и наблюдал за красиво разделывающим краба голыми руками Заболоцким безучастным взглядом.
«Предатель! Решил от меня избавиться?! Ничего не получится!» – нахмурилась я.
Внезапно случилось нечто из ряда вон выходящее. Заболоцкий качнулся в сторону дивана, толкнул идеальным торсом стол и с грохотом упал на мраморный пол лицом вниз. В ухоженной руке осталось зажато крупное щупальце камчатского краба.
Я тихо вскрикнула.
– Я же сказал, что это не займет много времени!
Бекетов брезгливо вытер руки салфеткой, после чего уверенно подошел к растянувшемуся на полу Заболоцкому и выдернул у него из руки щупальце.
– Что с ним? – испуганно зашептала я.
– Ничего, это его обычная реакция на определенный вид крепкого спиртного. Я заметил эту особенность Заболоцкого, когда мы с ним оказались на Филлипинских островах. Через пятнадцать минут он очнется и ничего не будет помнить. А вот нам, Даша, надо уходить.
– Нельзя же оставить человека вот так лежать! Вдруг у него сердечный приступ? – продолжала таращиться на лежащего на мраморном полу хозяина «Эльфийского дома» я.
– Бросьте свои сентиментальности! Какой сердечный приступ? Он просто пьян! Забирайте договоры, быстро!
Я подошла к рабочему столу Заболоцкого и дрожащими руками сгребла скрепленные свежей печатью экземпляры.
– Жанночка! – громко прокричал в переговорное устройство Бекетов. – Жанночка, дорогая, подойдите сюда! Кажется, ваш босс немного устал!
Потом он впился в мой локоть и потащил за собой к лифту. На наше счастье, блондинистая Жанна побежала за холодной водой для Заболоцкого, и мы беспрепятственно спустились на первый этаж.
– А что вы делали с Заболоцким на Филиппинских островах? – уже в дверях шепотом поинтересовалась я.
– Нам было скучно, и мы решили поиграть в одну нехорошую игру на выживание. На кону стояла очень большая сумма денег. Кто первым доберется до обозначенного на карте места, тот победил и может забрать приз. В игре можно использовать все. Главное – добраться первым.
– И… кто победил?
– Заболоцкий подобрался к месту очень близко, но его неуемная тяга к блондинкам сыграла с ним злую шутку. На пути к обозначенному месту ему попался пляжный бар, а я подогнал туда блондинку и бутылку филиппинской текилы кустарного производства. Вот там-то я и узнал, что полстакана зеленой жидкости с Филиппинских островов выбивают Славу наповал. Пока он лежал на столе лицом вниз, мы с блондинкой успели добраться до места первыми и поделили выигрыш.
– А что же Заболоцкий?
– Ничего. Вернулся к нам на яхту, и мы продолжили веселиться дальше.
– И часто вы играете в такие игры?
– Нет. Это было всего лишь однажды, и больше в такие экстремальные приключения меня не затянешь ни за какие коврижки.
Бекетов подошел к своему авто и галантно открыл мне дверцу.
– Мой брат сегодня утром подписал одно нехорошее постановление, – признался он. – Я бы сказал, очень нехорошее постановление.
– Какое? – аккуратно вкладывая договоры в папку, насторожилась я.
– С сегодняшнего дня всем городским застройщикам запрещено портить архитектуру города. «Эльфийский дом» не исключение. Никакой дружбы с мэром у Заболоцкого не получится. Он нацелился на лакомый кусок земли возле набережной, хотел обманным путем уладить все вопросы с городской администрацией, да только ничего у него не выйдет. Хорошо, что наш клиент не видел утренние новости.
– С вашей стороны было нечестно так поступать! Он ведь ждет от вас ответной помощи в решении вопросов с администрацией!
– Даша, поверьте, нет бизнесмена более хищного и беспринципного, чем господин Заболоцкий.
– А если он решит отомстить?
– За что нам мстить? Мы ведь не отвечаем за действия администрации города. А банкет он сам устроил. Никто не просил его вскрывать сейф в девять тридцать пять.
Бекетов поправил галстук и повернул ключ в зажигании. Спустя несколько мгновений его хищный внедорожник стального цвета сорвался с места и влился в поток машин на перекрестке.
Глава 8. Дарья
Когда мы вернулись в бизнес центр, на полу у двери кабинета генерального директора я обнаружила красиво упакованную коробку с домашним печеньем. Аккуратно вставленная в коробку открытка гласила, что подарок сделан собственными руками и предназначен Руслану Эдуардовичу от его тайной поклонницы.
– Вау! – оживился вошедший за мной следом босс. – Это мне? Вы умеете печь печенье, Даша?
Я покачала головой.
– Не надейтесь, я не ваша поклонница.
– У меня появилась тайная поклонница! Черт возьми, как приятно!
Он вскрыл коробку. Не удержавшись от любопытства, я вытянула шею и увидела домашнее печенье.
– Миндальное! М-м-м… не люблю миндаль, но к чаю сойдет. Почему бы нам с вами не отметить удачную сделку и не выпить по чашечке чая, Даша?
Бекетов беспардонно всунул мне в руки коробку с печеньем и сладко улыбнулся.
– Раз вы не моя тайная поклонница, жду вас в моем кабинете с чаем и красиво оформленным печеньем через пять минут!
Я вдохнула пряный аромат миндаля, захлопнула коробку и потащилась в переговорную, готовить чай. Интересно, кто его испек? Неужели Яна?
Распаковав новые офисные кружки, я сделала боссу чай. Уложила подаренное печенье в вазочку и водрузила все на поднос. Отнесла в его кабинет. Бекетов с кем-то разговаривал по сотовому и махнул рукой, указывая, что поднос надо поставить на его стол.
Обрадовавшись, что не придется выслушивать его колкости, я поспешила выйти из кабинета.
Включив свой рабочий компьютер, я принялась разбирать почту.
Через некоторое время Бекетов показался в приемной.
– Даша, печенье ужасное, я едва не сломал зубы! Выбросьте его, пожалуйста. Я уезжаю на встречу с клиентом, если меня будут спрашивать, я вернусь через час.
– Хорошо, Руслан Эдуардович.
Босс ушел, а меня разъедало любопытство. Поборовшись с собой несколько минут, я не удержалась, решила продегустировать печенье, принесенное тайной поклонницей. Очень уж мне хотелось знать, как готовит Яна.
Я осторожно приоткрыла красивую коробку и отломила кусочек.
Удивленно приподняла бровь – оно таяло во рту. Почему же Бекетов сказал, что едва не сломал о него зубы?
«Кажется, боссу пора сменить стоматолога», – проскользнула крамольная мысль.
И тут я вдруг вспомнила про своего Власова. Чай заварен, прекрасное печенье есть в наличии, а Бекетов отчалил без всяких уловок с моей стороны!
Можно рассказать Григорию сказку про то, что приготовила печенье я сама. Глядишь, он и растает. Решено! Сейчас, или никогда!
Собравшись с духом, я вышла из приемной. Когда проходила мимо юридического отдела, Власов приоткрыл дверь кабинета.
– Дашенька! А я собирался заглянуть к вам, позвать на обед, – обрадовался моему появлению он. – Думал, вы там скучаете.
– Скучать я не успеваю.
– Да, наш новый генеральный директор не подарок, – сокрушенно покачал головой он. – Скажу вам по секрету, наш новый босс совсем не ладит с семьей.
– Почему? – насторожилась я.
– Кто его знает, Дашенька…
– А у меня есть для вас сюрприз! – Я улыбнулась. – Я испекла чудесное печенье, заварила чай и жду вас в переговорной, как в старые добрые времена. Руслан Эдуардович уехал по делам, будет в офисе не раньше, чем через час. Так что, нам никто не помешает.
– Ну, раз девушка приглашает, почему бы не согласиться…
Власов поймал мое запястье и поднес мою руку к губам. Я зарделась и загнала поглубже укол совести, сообщающий, что печенье не мое.
Вскоре мы сидели в переговорной и пили чай из новых чашек, привезенных по приказу Бекетова накануне.
Власов заливался соловьем, рассказывая мне об очередных поправках в гражданском кодексе, а я млела
