Обними. Поклянись. Останься - Арина Александер
Только был ещё и разум: трезвый, умело оценивающий ситуацию и вопящий во всю глотку о постигшей меня опасности. Где гарантии, что мне бы помогли в милиции? Возможно, я бы даже не дошла до неё.
К родителям ехать — тоже не вариант. И не только потому, что туда могли нагрянуть. Просто жизнь с ними была сродни пыткам. А вот Тоне большое спасибо. Если бы не её помощь, я даже не знаю, как бы всё сложилось. Куда бы я бежала, где именно пряталась.
Об Игнате старалась не думать. И так еле справлялась с накопившейся злостью. Значит, я должна была всё принять и податься в бега, потому что так надо, а кто-то даже не соизволил признаться во всем вовремя.
— Ах, Игнат, ах!.. — смела рукой собравшуюся на пустых кухонных полках паутину, кусая от досады губы. — Как же ты нас всех подставил!
Хоть бы какой-то пакет круп завалялся. Из еды нашла только пачку рассыпного чая и полупустую сахарницу. Но легче от этого не стало. Пока перемывала припорошенную пылью посуду, ни с того ни с сего над головой вдруг с треском перегорела лампочка и мне не оставалось ничего другого, как горько разрыдаться, рухнув за поскрипывающий от старости стол.
Что делать? Как быть? За что сначала хвататься и куда идти? Денег с трудом хватит на месяц, а потом как? Неизвестность убивала, лишала какой-либо надежды. Интуиция подсказывала, что мы тут надолго, поэтому стоило приступить к поискам работы как можно скорее.
Выплакавшись, подошла к окну, распахнула шторы, впуская в комнату лунный свет, и прижалась разгоряченным лбом к прохладному стеклу.
Метель прекратилась, являя спящему городу звёздное небо. Кое-где в окнах светился свет, выставляя напоказ сквозь не плотно зашторенные окна личную жизнь. Я безучастно скользнула по ним взглядом и сосредоточилась на усыпанной снегом улице.
— Не поняла… — смахнула с ресниц остатки слёз, всматриваясь в стоявший возле подъезда внедорожник. — Он что, не уехал?
* * *
Пришлось несколько раз моргнуть, проясняя зрение. Не может быть! Сначала была мысль, что это просто совпадение и нас с Варей несказанно повезло: подвёзший нас мужчина не просто ехал в нужный нам город, а ещё и жил в том же дворе. Но потом… Свет от фонаря отлично освещал придомовую территорию, и я четко увидела спящего в водительском кресле мужчину.
Это как понимать?
Ему что, некуда податься или же… Нет-нет, преследовать меня он точно не мог. Будь это так — сразу бы отвез к своему шефу в качестве приманки. А вдруг ему стало плохо? В жизни ведь всякое бывает. Ни за что не поверю, что ему некуда податься…
Опомнилась уже на выходе из подъезда, когда обутые в растоптанные тапки ноги лизнул январский мороз.
Замерла, кутаясь в наброшенную на плечи шубу. А оно мне надо, а? Какое мне дело, уснул он там просто или отдал богу душу? Словно своих проблема мало.
Думала одно, а вот ноги всё равно понесли к грозному танку. Всё-таки спокойная жизнь не для меня.
— Эй! — поскреблась ноготками по стеклу, заглядывая в салон. Господи, пускай он окажется жив. Мне только трупа тут не хватало.
Ноль реакции.
— Глеб! — застучала сильнее, начиная замерзать. Твою ж мать. — Вы меня слышите? Просыпайтесь.
После моей «канонады» мужчина наконец-то изволил подать признаки жизни. Сначала лениво открыл один глаз, потом второй, и уставился на меня, будто на полоумную.
— Богдана? — приоткрыл дверь, зевая во весь рот. То, что у него проблемы с воспитанием я поняла ещё в пути. Бескультурный. Хоть бы рот прикрыл. — Что-то случилось? — вылез из салона, разминая широкие плечи, а мне вдруг стало не по себе. Не скажу, что была значительно ниже его. Может, на полголовы. Просто энергетика у него была такая, что хотелось невольно втянуть эту самую голову в плечи.
— Ничего не случилось. Думала, вам плохо.
Я уже успела пожалеть о своей добросердечности. Что-то не очень нравилось, как он на меня зыркнул. Раньше в моем представлении самыми холодными глазами были серые и голубые. Но теперь я пересмотрела свое мнение, добавив к этому разряду ещё зелёно-карие. Было в этих глазах что-то такое, отчего у меня в венах стыла кровь. Неестественный какой-то оттенок. Никогда не видела, чтобы карий настолько отдавал желтизной.
— Вам? — удивился знаток разновидностей вшей. — Я считал, что после по-братски разделенного хот-дога мы давно перешли на «ты».
И не понять, серьёзно говорит, или с издевкой. Не знала, как и реагировать. Не чувствовалось в его тоне заигрывания или маломальского флирта. Ни разу не посмотрел на меня двусмысленно, что признаюсь, было слегка удивительно. Зачастую мужчины старались завязать со мной разговор, строили глазки, подмигивали, а этот… Смотрел исподлобья, как на врага народа. Будто у меня на лбу написана вся биография. И вроде, неплохой. Сразу видно: заботливый, внимательный, и в то же время… далекий, безучастный, равнодушный. Такой точно не будет заигрывать просто так, от нефиг делать.
— Какая разница — «ты», «вы», — поежилась, зарываясь носом в меховой воротник. — Вы… то есть, ты, почему не уехал? Столько времени прошло, поздно уже.
Глеб криво ухмыльнулся, рассматривая меня оценивающим взглядом.
— А может мне некуда ехать.
Ого! Вот это поворот! Забираю свои слова обратно. Может, не так уж он и пофигистически настроен в мою сторону.
— Чушь. Всегда есть куда поехать.
«Даже мне», — добавила про себя, уперев глаза в заледенелый асфальт.
— Мне некуда, — пожал плечами. Спокойно так, будто говорил о погоде. — У меня в этом городе нет ни знакомых, ни родственников. В гостиницу ехать не захотел, ни разу не скитался по подобным местам и впредь не собираюсь.
— Ну да, в салоне-то лучше, — съязвила, посматривая на дом. Никогда не понимала таких чудаков. С виду посмотришь — и при деньгах, и по-любому при власти, а на номер в гостинице жмутся. — Тогда, — развернулась к подъезду, — мое предложение тебе точно покажется нелепым. Извини, что потревожила. Спокойной ночи.
И так вдруг волнительно стало — не передать словами. Необъяснимое состояние. У самой на душе кошки скребутся, выть хочется от безысходности, и одновременно
