Как переспать с лучшим другом и не разрушить всё - Татьяна Тэя
Она пристально посмотрела на меня, оценивая мой ответ.
— Чест… Честер, это ты, а не я, должен оправдываться. Не переводи стрелки на меня, — её палец уткнулся мне в грудь, но она тут же отдёрнула его, словно обжегшись.
Пока она говорила, мой взгляд переместился к её нежным губам, я совершенно ничего не соображая, шагнул к ней ближе, так, что вынудил её прижаться к стене возле окна. Лили не испугалась, но насторожилась. Одна моя рука опустилась на стену рядом с её головой. Я наклонился.
— А я не собираюсь оправдываться, — тихо произнёс я, скользя взглядом по её лицу.
Лили нервно провела языком по губам и хотела что-то сказать, но нас прервал звук подъехавшей к дому машины.
Лили проскочила под моей рукой и вышла в коридор. Я последовал за ней, пытаясь вытряхнуть туман из головы.
Стоило мне всего раз коснуться её, как я уже не мог остановиться. Это всё подозрительно напоминало какой-то грёбанный роман, один из тех, которые так любит читать Лили. «Хреновы чувства и хренова чувствительность» и тому подобная ерунда, которой была завалена её книжная полка в спальне.
Посмотрев через её плечо в окно, я заметил серебристый джип мудака Бёрта. Пожаловал с извинениями?
— Это Калеб, — испуганно выдохнула Лили, словно Бёрту грозило при первом взгляде на наши лица определить, чем мы занимались вчера.
Я глубоко в этом сомневался. Скорее всего, он задушен собственным чувством вины, чтобы заметить какие-то странности в поведении Лили, или в моём.
Лили отшатнулась от окна, как только Калеб открыл дверцу машины, и нечаянно прижалась спиной к моей груди. Затем отскочила прочь, как ошпаренная, ударившись рукой о стену.
— Блин, уйди с моей дороги.
Она потёрла локоть и попыталась обойти меня, но я встал у неё на пути.
— Ты, что, серьёзно собираешься его простить? — уточнил я в шоке.
— Не знаю. — Она всё же как-то проскользнула мимо меня и начала спускаться по лестнице, я устремился следом. — Тебе лучше уйти.
Мне казалось, я мог проследить ход её мыслей.
Конечно, Чест. Спасибо, Чест. Ты был таким милым, Чест. Хорошо потрахались, Чест. Ты же всё ещё мой друг, Чест. А теперь вали отсюда, Чест.
— Конечно. — Я сдёрнул куртку с вешалки зло и раздражённо. — Уже ухожу. Только вот что, Лили, если ты простишь Бёрта — это будет… — я замолчал.
Она приподняла брови, поощряя продолжать.
— Большой ошибкой, — сказал я совершенно противоположное тому, что крутилось в моей голове.
— Одной большой ошибкой больше, одной большой ошибкой меньше. — Она откинула лезущие ей в лицо волосы за плечи. — И не смей ничего говорить Калебу.
Если я думал, что чувствовать большую ярость, просто невозможно, то сейчас, произнеся последние слова, Лили в буквальном смысле слова помахала перед моими глазами ярко-красной тряпкой, как раз под цвет своих трусиков.
Уж кем-кем, а треплом-то я не был. Не удержавшись, я хмыкнул и полоснул по подруге многозначительным взглядом.
— И ты тоже хорош, — добавила она. — Ничем не отличаешься от Калеба. Точно такой же.
Видя, что я не понимаю, она всплеснула руками и произнесла всего одно слово, вернее имя.
— Пэгги.
Я не стал ей говорить, что мне сейчас откровенно плевать на Пэгги, что она та ещё сука и не заслуживает сочувствия Лили
Накинув куртку, прежде чем выйти за дверь, я долгим взглядом посмотрел на неё. Она ответила мне тем же.
Слова закончились, а те, чтобы были сказаны, повисли в воздухе, как камни, поднятые неизвестной природы левитацией.
Выйдя на морозный воздух, я спустился по ступенькам крыльца на заметённую дорожку, едва не поскользнувшись на льду, припорошенном снегом. Холод проник под распахнутую куртку, но я даже не удосужился застегнуть её.
Навстречу мне шёл Калеб. Шёл с повинной к Лили, которая ждала его, чтобы, скорее всего, простить.
От этих мыслей желчь поднялась к самому горлу.
Виноватое выражение лица Бёрта, как только тот заметил меня, как ветром сдуло. Он замер, сузил глаза и поджал губы, зло поглядывая на меня.
— А ты что тут делаешь? — без всяких приветствий начал он.
— Выполняю ТВОИ прямые обязанности, — не останавливаясь, ответил я.
Моей иронии он, конечно, не понял. Но над фразой задумался. Видимо, мозги ещё не все протрахал.
Когда я поравнялся с ним, меня охватило непреодолимое желание задеть его плечом, толкнуть так, чтобы он в сугроб улетел, ну, или, на крайний случай, просто подровнять ему лицо в паре мест. Но я не стал этого делать. Не думаю, что подобное поведение как-то поднимет меня в глазах Лили.
Поэтому, ответив ему не менее резким и колким взглядом, я просто прошёл мимо.
Не знаю, чего я ждал от Лили, какой реакции? Мне хотелось, наверное, чтобы она тут же кинулась мне на шею с восторгами и просьбами повторить? Ну, так этого не случилось. И никогда бы не произошло. Или я думал, что она скажет: Боже, Чест, я так давно этого ждала? Я люблю тебя с детства? Ты самый важный для меня человек?
Но, видимо, из нас двоих только я питал эти сентиментальные чувства столько лет.
Для Лили я всегда был всего лишь другом. Пусть так.
Но сейчас я знал одно абсолютно точно — возврата к прошлому нет.
И не будет.
Глава 6. Между двух огней
Лили Айден
Стоило двери закрыться за Честером, как я буквально съехала вниз по стене. Умоляя себя собраться, но, чувствуя разбитой как никогда (и дело вовсе не в том, что каждая отдельная мышца моего тела буквальным образом ныла после ночи, проведённой с Честом), я выпрямилась и пошла на кухню.
От перспективы встречи с бывшим (почти бывшим) парнем меня немного пошатывало. Всё закружилось в какой-то безумной карусели, с которой очень хотелось побыстрее слезть.
У меня было ещё некоторое время до того, как Калеб постучит в мою входную дверь, его как раз хватит, чтобы поставить чайник. Очень хотелось кофе. И даже не потому, что голову разрывала боль, притуплённая аспирином, и вовсе не оттого, что кофе действовал на меня успокаивающе. Просто надо будет чем-то занять руки во время разговора с Калебом, чтобы не пасть перед ним ниц и не начать вымаливать прощения за то, что я изменила ему со своим лучшим другом.
Стоп. Но ведь и он изменил мне. Кто тут больше виноват?
Тогда главное — не сорваться и не разбить кружку с горячим кофе о его дурную голову.
Если бы он не трахнул
