Беременна по ошибке - Ксения Богда
– Что ты тут делаешь?
Внизу живота все начинает покрываться льдом. Стараюсь успокоиться, напоминая о том, что не одна и теперь такие стрессы ни к чему. Но желание раствориться никуда не исчезает.
– Приехал, чтобы ещё раз извиниться перед тобой, а тут твой истеричный мужик…
Он замирает прямо напротив и засовывает руки в карманы. Смотрит, немигая, – и по спине пробегает озноб. Он изменился. Или я изменилась…
– Собирайся.
– Что?
Думаю, что у меня начались слуховые галлюцинации, и замираю, часто моргая. Может, хоть так Гаврилов исчезнет и оставит, наконец, меня в покое.
– Собирайся, ты едешь со мной.
– С какой этой стати?
– А с такой стати, что ты носишь моего ребенка.
– С чего ты взял? Откуда ты вообще о моей беременности знаешь?
Ярослав громко усмехается.
– Да твой Игореша орал как истеричная баба. Думаю, половина двора теперь точно знает, что ты в интересном положении.
В его голосе проскальзывают стальные нотки. Весь его вид говорит о том, что он не собирается отступать. Но и во мне уже начинает подниматься волна раздражения. Меня потряхивает от такой наглости. Как он смеет вообще?
– А с чего ты взял, что он твой? Да и весь этот цирк ты же не просто так устроил, не для того, чтобы избежать слухов!
– О чем ты?
Глаза Ярослава наливаются гневом, но я на уровне подсознания не ощущаю страха. Знаю, что он не способен причинить мне боль.
– О том, что все это время мне в голову вбивали мысль, что все, через что я прошла, – это только плод воображения. Кошмары на фоне депрессии.
Начинаю орать. Тело колотит от еле сдерживаемой истерики. Я готова вот прям сейчас вцепиться в него и расцарапать лицо.
– А вот это уже интересно. Ладно. Потом разберусь. Собирайся.
Глава 6
– Пошел к черту! Ты не имеешь никакого права заявляться ко мне и требовать чего-то. Это не от тебя ребенок, понял?
Ярослав хмыкает. На мое счастье, ничто сейчас не мешает сцедить весь накопившийся яд на этого напыщенного индюка.
– Ну а от кого тогда ребенок, Уль? От твоего сбежавшего мужичонки? Я тебя умоляю. Это даже не смешно. Про его бесплодие я тоже слышал.
– А может, у меня после того раза ещё кто-то был?
Зло выплевываю прямо в лицо. Ярослав складывает мускулистые руки на груди и расслабленно приваливается к стене. Неужели никуда не спешит? Он же политик! У него явно тысяча встреч.
– Не глупи, Ульян. Собери вещи…
– Или что?
– Или я поручу это своим людям.
Силы резко приливают, и я вскакиваю с места, подходя вплотную. Тыкаю пальцем в его каменную грудь. Сегодня на нем простой свитер и низко опущенные джинсы. Одергиваю себя. Не время отвлекаться на ненужные детали.
– Послушай меня. Я никуда не поеду, – каждое слово выделяю, чтобы до него дошло, – ни с тобой, ни с кем-то ещё.
Хоть слова и даются с трудом, потому что губы все разбиты, я не собираюсь отмалчиваться.
Мою руку перехватывают и дергают на себя. От такой близости дыхание застревает в груди, и я сталкиваюсь с его глазами.
– Это почему?
Голос звучит на удивление спокойно, а лицо замирает в миллиметре от моего. Меня кидает в воспоминания дня, когда я просила его спасти от участи, которую мне уготовили похитители, встает перед глазами.
Делаю глубокий вдох, наполняя легкие запахом его парфюма.
– Потому что по твоей вине я пережила настоящий ад. И ребенок, который сейчас внутри меня, не имеет к тебе никакого отношения. Ты вообще захотел это все красиво обстряпать и выставить меня ненормальной.
– Я понятия не имею, о чем ты. Но обязательно выясню, после того как с тобой разберусь. Не глупи, Уль, – его хватка усиливается, и я шиплю от боли, что сразу же заставляет его ослабить захват, – тебя только что избили. И этот ребенок точно имеет отношение ко мне. Потому что до меня ты год ни с кем не была. А после сразу же начала встречаться со своим хмырем, который, как мы теперь знаем, не мог заделать тебе ребенка. Пораскинь мозгами, ты же не глупая.
Сердце ускоряет бег. Я знаю, что он прав, хотя ещё какой-то час назад была уверена, что это ребенок Игоря. Но, столкнувшись с его реакцией, поняла, что это не ложь. Не попытка сбежать от ответственности.
– Ты этого не докажешь. Он мой!
Снова начинаю я сопротивляться. Собираю последние силы и отрываюсь от его тела. Отхожу на безопасное расстояние, чтобы не подпадать на его действие. Ещё там, в замкнутом помещении, от него исходила внутренняя сила и уверенность в себе. Сейчас же я боюсь, что она меня подавит, и мужчина одержит верх.
– Не вынуждай меня идти на крайние меры, солнце.
Обращение неприятно режет слух, и я дергаюсь.
–Это на какие?
– Собирайся, иначе я через пять минут закину тебя на плечо и загружу в машину. Время пошло. Я итак уже тут задержался.
В его глазах разливается стужа.
– Да хрен тебе. Это мой ребенок, и ты не имеешь к нему никакого отношения. Тебя три месяца где-то носило. И тут ты вдруг решил-таки извиниться! Хрен тебе…
Ярослав шумно выдыхает и снова впивается в меня взглядом, под которым можно сломаться.
– Во-первых, на то были причины, и ты очень хорошо умеешь прятаться, солнце. А во-вторых…не поедешь, говоришь?
Мотаю головой и настороженно прищуриваюсь. Мне не нравится его взгляд.
– Хорошо…
Я уже облегченно выдыхаю и ощущаю, как скованное напряжением тело начинает расслабляться. В мгновение оказываюсь запрокинутой на его плечо и чувствую, как меня куда-то несут.
– Ты что творишь?
Начинаю отчаянно вырываться и лягаться. Надеюсь, хоть куда-то попаду —и он меня отпустит.
– Успокойся, Уль.
Он даже не морщится от моих пинков и продолжает идти, как ни в чем не бывало.
– Подумай о своей депутатской заднице, Гаврилов.
– А что о ней думать? Нормальная задница была. Никто не жаловался.
– А вдруг журналюги снаружи? А тут я кверху пятой точкой. Что подумают твои драгоценные избиратели?
Он начинает громко ржать, чем вынуждает меня вырываться ещё активнее. Этот мужчина раздражает одним своим присутствием. Ещё и смеет надо мной издеваться. Шипит сквозь зубы, и я мысленно начинаю ликовать.
– Да че ж у тебя коленки такие острые, блин. Ну-ка угомонись!
Мне прилетает по пятой точке, и я выпячиваю глаза от удивления. Замечаю на лавочке местных бабулек, и из груди вырывается невольный стон.
– О, гляди-ка, –
