Заноза - Екатерина Орлова
Пожимаю руку брата и выезжаю со двора, чтобы снять номер в небольшом отеле на выезде из этого района. Администратор за стойкой так старательно мне улыбается, что я прошу ее лично принести мне в номер кофе, что она и делает, а выходит из него спустя час на трясущихся ногах. Я ж не виноват, что все вокруг меня занимаются сексом, а мне приходится только смотреть или слушать. В конце концов, я здоровый мужчина, и у меня есть некоторые потребности.
После того, как уходит Алина – администратор, – я принимаю душ и заваливаюсь спать. Просыпаюсь уже к вечеру, изрядно отдохнувший, и остаток дня провожу, тупо шатаясь по городу и узнавая его заново.
В понедельник в десять мне звонит риелтор и назначает встречу для просмотра квартиры. В одиннадцать я уже на месте. Паркую машину и выхожу, разглядывая дом. Он выглядит так, будто его только вчера достроили. Аккуратный фасад, закрытая территория с газонами, клумбами и детскими площадками. Мне нравится. Квартира тоже хороша: светлая, с большими окнами, минимум мебели. Две комнаты: гостиная, совмещенная с кухней, и спальня. Просторная ванная комната со всем необходимым, отдельный туалет и даже небольшой гардероб. Судя по всему, в этой квартире хорошая шумоизоляция, потому что соседей совсем не слышно, хотя риелтор говорит, что девяносто процентов квартир в этом доме уже заселены. Мы подписываем договор найма, я сразу же сбрасываю Диме на счет деньги и забираю ключи. Можно переезжать.
Вечером заезжаю к брату за оставшимися вещами.
– Ваня! – выкрикивает мой племянник Вадик и бросается ко мне.
Я присаживаюсь и подхватываю его на руки. Немного кружу под наш общий смех, а потом целую светлую макушку.
– Как дела, разбойник?
Он хихикает.
– Я ел пилозки все выходные. Мама сказала, сто тепель мне надо много бегать, а то я буду толстый, как дед Андлей, – делится он со мной.
– Тогда бегай, Вадик, мама права.
Я ставлю его на землю, и он тут же срывается с места, чтобы гоняться за их собакой Дорой. Иду в дом, собираю свои вещи, а потом выхожу во двор, как раз когда Ира накрывает ужин в беседке.
–Поешь с нами? – предлагает она.
– Не откажусь, – отвечаю, усаживаясь за стол.
Через пару минут к нам присоединяются Витя и Вадик.
– Ты не надумал вернуться на родину? – спрашивает брат, когда мы приступаем к ужину.
– М-м-м, Ир, жаркое просто нереально вкусное, – произношу я, плавно съезжая с темы, которую уже устал обсуждать.
– Спасибо, – улыбнувшись, отвечает она и подмигивает мужу.
– Хватит уходить от ответа, – недовольно бурчит Витя.
– Ну что ты хочешь от меня? – устало спрашиваю я. – Сказал же, я остаюсь в Гааге.
– Ты только представь себе, какие тут перспективы с твоим опытом и образованием! – восклицает Витя. – Ты ж можешь и тут консультировать и подавать документы.
– Вить, ну давай реально прикинем, сколько людей подает иски в ЕСПЧ*? Что молчишь? А я тебе скажу. За последние пять лет не больше двадцати исков.
– Да эта двадцатка обеспечит тебе безбедное существование на все пять лет! – давит он. – И, кстати, Макар с ребятами решили развивать направление международного права. Тебе можно сдать экзамен, получить адвокатскую лицензию и работать у них.
– Вить, если я когда-нибудь и вернусь на родину, то буду сам себе начальник, ни на кого работать я точно не стану.
– Ох, какой гонор, видела, Ир? И откуда только?
– Очень смешно, – скривившись, отвечаю я.
– А если серьезно, задумайся. Найдешь себе здесь достойную девочку, женишься, построишь дом неподалеку. Кстати, есть вариант выкупить участок через два дома от нашего. Красота же! Свежий воздух, и на работу добираться недалеко. Я куплю тот участок, а ты начнешь строить, когда надумаешь переехать, а? Подарю его тебе на свадьбу.
– Экий ты скорый, – качая головой, отзываюсь я. – Что тебе неймется?
– Вадик! – восклицает Витя, когда сын выдавливает кетчуп прямо себе на футболку.
Брат перехватывает у сына бутылку с кетчупом, ставит ее на стол, а потом берет Вадика и несет его в дом, приговаривая, что так себя за столом вести нельзя.
– Он скучает по тебе, – говорит Ира, как только парни скрываются за дверью, и я перевожу на нее взгляд. – Никогда не скажет этого, но скучает. Постоянно читает о выигранных делах в ЕСПЧ, выискивая твое имя. Он гордится тобой и безумно любит, но произнести это вслух будет как-то не по-пацански, вот он и выражает свою любовь как может. Кстати, тот участок он уже давно купил, но никому не говорит об этом, даже мне. Думал, что от меня можно такое скрыть, наивный. Витя и правда надеется, что ты вернешься.
Я молча киваю. Мы оба понимаем, что эти слова – еще один способ давления на меня. Я и так знаю, что брат любит меня, а он знает, что его чувства взаимны. Но, чем дольше ты живешь в Европе, тем меньше тянет возвращаться в родную страну. Потому что ты знаешь, что перестанешь жить и станешь выживать. Независимо от того, сколько у тебя денег, жизнь в нашей стране – это всегда вызов. Хотя, надо признать, что с каждым годом тоска по дому становится все сильнее. Но я не признаюсь в этом даже самому себе. Иначе зачем все это было? Любимый мужчина мамы старался не просто так, и мне кажется, если я сдамся и вернусь, все его старания пропадут даром. Даже учитывая уже принятое для себя решение, слова Иры заставляют меня задуматься.
_________
*ЕСПЧ – Европейский суд по правам человека
Когда рушатся планы
Я делаю первый глоток чая, когда на кухню заходит папа. Поставив чашку, разворачиваюсь на выход, но слышу за спиной его голос:
– Ася, сядь.
– Мне надо домой.
– Сядь, я сказал! – грозно приказывает отец, и я медленно разворачиваюсь. Когда он в последний раз так со мной разговаривал? Ага, точно. Ни-ког-да. Поэтому я стою и шокировано пялюсь на него. – Нам нужно поговорить.
– Ты с Кристиной не наговорился?
– Не дерзи. Сядь за стол.
Мне не нравится слышать такой тон по отношению к себе, но ослушаться я как-то не рвусь. Приземляюсь на стул и готовлюсь слушать.
– Во-первых, напомню тебе, что все, чем ты богата, дал тебе я. А потому, мне кажется, заслужил твое уважение. К тому
