Сладкий грех. Искупление - Лина Мур
— Мисс, у вас есть возможность выйти на улицу на двадцать минут. — Мужчина, который нёс меня сюда, входит в комнату.
— Хм, спасибо. Я соглашусь, — киваю ему.
Это хороший шанс сбежать. Я не верю в то, что эти штуки на мне работают. Не верю, и всё. Слэйн думал, что запугает меня, но я не боюсь. Кажется, я больше ничего не боюсь.
Мы спускаемся по лестнице. Здесь есть ещё одна лестница справа. Они обе огибают стены и встречаются внизу, словно влюблённые после долгой разлуки. Я должна заметить, что мне интересно рассматривать стены и полоток. Он выполнен больше из стекла, которое я сама делала когда-то. Хотя здесь преобладает деревянная тёмная обивка, но вот эти вкрапления стеклянных разводов с небольшим блеском выглядят потрясающе. Это, наверное, единственное, что мне сейчас нравится в Слэйне. Его любовь к этому виду стекла. Оно восхитительное.
Оказавшись на улице, я приоткрываю губы в шоке, оглядывая невероятно зелёные лужайки вокруг. Здесь нет вычурных фонтанов или фигурок из зелени. Только деревья, поднимающиеся в гору, а впереди озеро. Большое, красивое и чистое. До меня доносится кряканье уток. Я улыбаюсь и спускаюсь по лестнице.
— Здесь так красиво, — восхищаясь, шепчу.
— Вам нельзя отходить от дома больше, чем на десять метров. Здесь электрический забор, мисс. По периметру расставлены флажки, — сухо говорит мужчина.
Я цокаю и начинаю злиться. Зачем он всё испортил? Козёл. Но… но я вижу флажки. Они невысокие, и нет никакой изгороди, забора из металла или чего-то в таком духе. Ничего нет, только флажки. Что за чушь? Конечно, так я и поверила, что есть какой-то ток на границе территории, разрешённой для прогулки.
Бросаю взгляд на мужчину, смотрящего исключительно перед собой. Затем я изучаю красные флажки.
Резко срываюсь на бег и несусь в сторону флажков, смеясь над идиотизмом и тем, что за мной никто не гонится. Перепрыгиваю забор, и внезапно моё тело бьёт током. Я падаю на землю и скулю от боли. Каждую мою мышцу словно пронзили тонкие иголки. Боль настолько сильная, что я плачу от неё. Меня трясёт от того, что сейчас произошло. Я злобно шмыгаю носом и не верю в то, что здесь есть чёртов забор. Как такое возможно? Но меня ударило током! Настоящим, мать его, током!
С криком подскакиваю на ноги и прыгаю в воздухе. Удар молниеносно проходит через моё тело. Меня откидывает назад, и я ударяюсь о землю. В голове всё звенит. Уши наполняются шумом. Чёрт… я теряю сознание от боли. Хочу кричать, но боль настолько сильная, что я даже рта открыть не могу. Всё, что я помню из последнего, это то, как по телу проносится новая волна из иголок, сотрясая меня в жутких конвульсиях.
Глава 4
Энрика
Скучающе смотрю в окно на озеро и глубоко вздыхаю. Солнце скрывается за горизонтом. Оно окрашивает озеро в алые и рыжие тона. Трава горит от последних лучей уходящего, солнечного дня. Завтра будет дождь. На горизонте уже собираются тяжёлые и мрачные тучи.
Находясь в своей новой тюрьме уже три дня, больше попыток сбежать я не делала. Меня прилично ударило током. Два раза. Каван смеялся мне в лицо, пока я пыталась прийти в себя утром. Мне постоянно хотелось пить, и ничего смешного в своей попытке освободиться я не нашла. Но больше нарушать правила тоже не хотела. Поэтому я предпочла сидеть в комнате и ничего не делать. Это сложно, потому что постоянно приходится думать. Я не могу отключить свои мозги. Хотела бы, но не получилось. Я была вынуждена обдумать всё, что случилось. У меня появились вопросы, но задать их некому. Каван сегодня не приходит, а вчера он смеялся надо мной, и я послала его к чёрту. Слэйн не вернулся из Дублина, бросив меня здесь одну. Это жестоко. Я жертва. Я. И да, я чувствую себя жертвой. Это убивает меня.
— Хочу на улицу, — сдаюсь и выхожу из комнаты.
— Уже закат, — отрезает мужчина.
— Пять минут. Мне нужно хотя бы пять минут подышать свежим воздухом, — фыркаю, направляясь по коридору. Я вновь бросаю взгляд на накрытые тканью портреты, но иду дальше. Не хочу знать, что под этой тканью. Не хочу. Я хочу быть живой, но такой себя не чувствую сейчас. Скорее мёртвой. Мою жизнь вынужденно поставили на паузу, и я понятия не имею, жив ли Ангус, что ещё натворил Слэйн, и что будет со мной дальше. Мысли меня уничтожают. Поэтому лучше смотреть на природу.
Обиженно поджимаю губы, понимая, что мне даже к озеру подойти нельзя. Флажки меня бесят. Даже не буду пытаться перейти через них. Я до сих пор иногда вздрагиваю от ощущения, что меня бьёт током. Разряд был приличным. Мне повезло, что я выжила.
Всё вокруг полностью поглощается темнотой ночи, и я наблюдаю, как один за другим включаются уличные фонари. Я бы хотела ещё посидеть здесь, но меня заводят обратно в дом и запирают его.
Вхожу в спальню и забираюсь в кровать. Мне скучно. Мне безумно скучно…
— Боже мой, — взвизгиваю я, когда внезапно слышу вой. Хмурясь, подскакиваю с кровати и оглядываюсь. Вой и рычание окружают меня. От этого у меня кровь стынет в жилах. Я бегу к двери и стучусь в неё.
— Помогите, пожалуйста, — прошу, оглядывая в очередной раз комнату. Никого нет. Это странно. Это жутко.
Дверь открывается, и входит мужчина, он наставляет на меня пистолет. Мне приходится поднять руки, чтобы убедить его в том, что я нападать не буду.
— Что случилось, мисс? — мрачно спрашивает он.
— Здесь… вой… животное, — мямлю я.
Жуткое рычание повторяется, и меня начинает трясти от страха.
— Вот! Вот! Вы слышали? Что это? — кричу я, поворачиваясь вокруг себя. Я смотрю на всё, что стоит вокруг меня, но никакого животного, которое может издавать такие звуки, нет.
— Ах, это. Дикие животные. Вокруг дома заповедник, и здесь может такое происходить. Всё в порядке, мисс, — заверяет меня мужчина, убирая пистолет.
— В порядке? Это не в порядке. То есть здесь бродят животные, которые могут ворваться сюда и разодрать человека к чёрту! — возмущаюсь я.
Рёв вновь сотрясает мой разум. Я всхлипываю и тру лоб. Мне так страшно. Меня всю трясёт от ужаса. Сердце с болью бьётся о грудную клетку.
— Не волнуйтесь, мисс. Дом закрыт. Здесь стоят пуленепробиваемые стёкла, и вы в безопасности. Дело в том, что поместье очень старое, и некоторые вентиляционные трубы выходят на улицу. Поэтому вам кажется, что животное близко. На самом деле оно далеко.
— Но это… это точно безопасно? — хмурясь, спрашиваю его.
— Точно. Я могу принести вам таблетку успокоительного или снотворного, чтобы вы смогли отдохнуть, — предлагает он.
— Нет. Не буду я
