Сицилиец для Золушки - Анна Штогрина
— Может, оденешься потемнее. Черная сорочка… Ну или там цвета хаки. Какой-нибудь удобный костюмчик… А впрочем, ладно. Ты ведьма — тебе виднее.
Глава 8
— Вот зачем ты с ней закрепила договор кровью? — ворчал Антонио, когда мы сидели под кирпичной стеной бывшей резиденции Медичи.
Тюрьма эта была уникальная. Во-первых, в ней действовал ресторан в старинной часовне. Прислуживали и готовили посетителям мафиози, убийцы и воры. В помещении играла живая музыка. Пианист Натенель Марченелли в свободное от ресторана время отбывал пожизненный срок за убийство.
Попасть в ресторан у нас с Антонио не было возможности. Всех посетителей проверяли на входе металлоискателем и обыскивали все вещи. Кроме того, записываться в него надо было за две недели. И Министерство юстиции Италии тщательно перепроверяли документы на подлинность.
Потому мы поужинали в колоритной пиццерии La Vecchia недалеко от холма Медичи. После пасты карбонары и тирамису в стаканах, мы пришли ждать в темноте нашу ведьму. На часах было уже одиннадцать. Провести целый час в уличной темноте было сомнительным удовольствием. Но мы с Антонио были непривередливые. Достаточно только вспомнить, как в Будве по горам шатались и не ели несколько суток. Я с облегчением сняла жаркий парик и помассировала голову. Антонио снял пиджак и постелил на пригорке.
Вид открывался потрясающий. Ночной город сиял сотней мелких огоньков вдали. Черепичные рыжие крыши сейчас казались черными коробками, наваленными на холмистой местности в хаотичном порядке.
— Приляг, отдохни, — заботливо предложил Антонио.
Я не отказывалась. С благодарностью растянула тело, измученное за целый день мытарств. Еще с утра я была в Черногории. Сейчас я в Тоскане в Вольтерре. Минуты тишины и звездное небо над головой создавали хороший антураж для лирических размышлений. Рука не болела после пореза Беллы, что было удивительно. Мы зашли в аптеку и обработали кожу антисептиком, приклеили широкий пластырь. Вроде заражения от смешивания моей крови с Беллы удалось избежать. Антонио присел у моей головы прямо на землю. Приподнял мои плечи и положил себе на бедро. Устроил меня, как на подушечку.
— Зачем ты пообещала ведьме дочь? — тихо спросил Антонио. Я пожала плечами и с унылым вздохом призналась:
— Я была не в себе. Видно, она меня приворожила. Хорошо, что у меня нет этой самой дочери…
— Ну, это пока. Ты ведь понимаешь, что рано или поздно будет.
Я упрямо покачала головой.
— Дарио хочет наследников. Я буду рожать ему только мальчиков.
— Глупость. Не тебе решать, какого пола будут дети. Когда родится дочь, Белла заявит на нее свои права.
— Дарио скорее пристрелит эту Беллу, чем отдаст нашего ребенка ей.
— Хм… Тут дело уже не в ней. Я ведь тебе объяснял, когда мы шли. У ведьм в Вольтерре очень мощная гильдия. Здесь у них как штаб-квартира. Этих энергетически сильных женщин по миру тысячи. И все они собираются раз в году на шабаш. Ходят слухи, что они руководят многими сильными правителями. Дон Паолоретти не раз приезжал в Вольтерру и советовался с Беллой.
— Что-то это ему не помогло, — иронично заметила я. Но вообще удивилась. Не ожидала, что влиятельный дон мафии прислушивался к рыжей девчонке с мертвыми глазами. — В любом случае до восемнадцатилетия дочери еще дожить надо.
— В этом, Мария, ты права. Пока что ты делаешь все возможное, чтоб этого не случилось.
Я пропустила мимо ушей упрек. Прикрыла веки. Вспомнила рокот любимого голоса Дарио. Такой пронизывающий до самого сердца. Особенно он был низкий и рычащий, когда муж сжимал меня в объятиях. Тогда он шептал мне пошлости на ушко и щекотал жесткой бородой нежную кожу на шее. Дарио рядом со мной был как вековой кряжистый дуб, а я виноградной лозой гибко и тесно обвивала его ствол. Наши отношения начались с моего страха перед гонористым жестоким мафиози. А прервались в момент моего прозрения. Когда я узнала, что такое любовь такого могущественного, умного и опытного мужчины. Рядом с ним я чувствовала себя девчонкой, молодой и счастливой. Он меня оберегал и осаживал в моменты моих истерик. Теперь все мои претензии, что мне мало свободы, казались верхом идиотизма. Я так истосковалась, что готова была с радостью быть заперта с ним в камере тюрьмы Медичи. На пожизненном. Лишь бы рядом, в одной камере.
— Арманд сегодня звонил, — вывел меня из воспоминаний голос Антонио. Я вздрогнула. Мне жаль было Арманда и его безответные чувства ко мне. Но у него давно нет шансов. И я планировала, как вернусь с Дарио в Черногорию, сразу объясниться с ним. Сердцу не прикажешь. А оно у меня занято бородатым здоровяком. Таким огромным, что места совсем не осталось. Он вытеснил всех других мужчин раз и навсегда!
— Он знает, что мы в Вольтерре.
— Зачем ты сказал? — я аж привстала. Антонио уложил меня обратно.
— Он сейчас в Палермо, встречается с Брианом Ноланом. Сказал, после встречи приедет. Просил несколько дней ничего не предпринимать.
— Ты сказал ему, что мы сегодня планируем освободить Дарио, — при этих словах аж сердечко запрыгало в предвкушении. Но тут же появился первый женский страх. Вдруг за прошедший год Дарио разлюбил меня. Ему ведь было одиноко и тяжело в заточении. Я себя уверила, что стоит мне поцеловать мужа, как он сразу все вспомнит. Простит мне и потерянного ребенка. И то, что я не смогла найти его раньше.
— Нет. Про Беллу я ничего не сказал. Арманд бы не одобрил этого поступка. Тем более, за все время существования тюрьмы Медичи из нее не сбежал ни один преступник. Я еще сам до конца не верю в то, что Дарио Манфредо жив, и что нам удастся его спасти.
— Достаточно того, что я верю. Я его чувствую. Он точно рядом. И эта Белла… Она справится. Я ощутила ее колдовскую энергию. Где бессильны простые люди, на помощь вступают иные силы.
— Ага. Главное, чтоб на помощь, а не на погибель…
Как в фильмах ужасов — белый яркий всплеск и замогильный голос:
— Эй! Вы чего расселись. Уже двенадцать!
Мы с
