Внебрачный ребёнок генерального (СИ) - Романовская Ирина

Смотрю на родителей и не могу поверить, что вот уже сорок лет они живут душа в душу. И все так же нежно к друг другу относятся. Мать каждый раз, когда отец входит в комнату, целует его в щеку, а он всегда отодвигает для нее стул за столом.

Аппетитно пахнущая курица заставляет нас всех отодвинуть разговоры на потом и приступить к дневной трапезе. Мама, как всегда, расстаралась на славу. Кажется, что не два сына приехало в дом, а целая рота солдат. Стол ломится от блюд. Помимо упомянутой курицы, здесь ещё есть фаршированная рыба, салаты трех видов, картофель, запечённый с сыром, нарезка мясная, нарезка овощная, соленья, и даже маленькие тарталетки с какой-то непонятной мне начинкой.

— Мам, спасибо большое. Твои руки, как всегда, готовят самую вкусную еду на свете. Никакие заграничные рестораны не сравнятся с твоими блюдами.

— Ой, скажешь тоже. Это я так, на скорую руку приготовила, — как всегда мать отмахивается от комплиментов. Но каждый раз по проступившему румянцу на щеках, я знаю, что ей безумно приятно слышать такое.

— Ты лучше расскажи, как у вас дела с Мариной? Не помирились? — вот опять началось. Это главная причина по которой я не хотел ехать на сегодняшний обед.

— Мы и не ссорились, ма. Просто настала пора это сделать, — стараюсь вежливо дать понять матери, что эта тема не обсуждается.

— Но как же так, Олег. Вы же четыре года женаты. Такое пережили и тут ты решил ее бросить, — мать моим намекам не вняла и продолжает допытываться.

— Ма, давай не будем об этом. Ты и так все знаешь. Я решил развестись, потому что нас ничего не связывает, — убираю с колен салфетку и кладу на стол. Кажется, это надолго, — Не люблю я её. Не люблю. И почему мы вообще с Мариной поженились, ты тоже знаешь.

— Ладно. Не хочешь, не говори. Но Мариночка тебя очень сильно любит. Плачет каждый раз все сильнее, что ты её бросаешь.

— Вы с ней разговариваете? — а вот это интересный поворот. Как мой номер, так она заблокировала, а как матери моей, так звонит и жалуется постоянно.

— Конечно. Мы всегда с ней беседуем. Вот вчера только звонила. Плакала, что ты трубку от нее не берёшь.

— Вот же ж актриса. Передай ей при следующем вашем телефонном разговоре, чтобы явилась в суд. Нас все равно разведут. Месяцем позже, но я все равно получу развод.

— Ох, деточки, да что ж вы делаете.

Я понимаю, что мать из тех людей, которые если замуж вышли, то все до конца своих дней вместе. Но я не такой. Я не хочу ни себе, ни ей ломать остаток жизни. Мы попробовали. У нас не получилось. Пора расходиться. Только Марина никак этого не поймет.

— Антонина, прекращай. Взрослые люди сами разберутся. Тем более делить им нечего. Ни жилплощади, ни детей общих нет. — отцу тоже, видимо, надоел весь этот сыр-бор.

— Но ведь можно ещё раз попробовать? Я столько лет жду внуков. А он разводиться решил, — резко прерываю жалостливый тираду матери скрипом отодвигаемого стула.

Я знаю, как давно она мечтает о внуках. Но раз у нас с Мариной не получилось. Ребенка не получилось. Значит — это знак. Дети должны рождаться в нормальной семье, где оба родителя любят друг друга. А не так как у нас было с Мариной.

— Спасибо, мама. Спасибо папа. Я наелся. Извините, мне пора. Денис созвонимся потом, — встаю из-за стола и поспешно иду на выход.

Вот и съездил к родителям отдохнуть на выходные. Хватило их и меня ровно на пол дня.

Ладно, поеду в город. Может там получится развеяться. А вечером можно в клуб к брату заехать. Как раз и заценю, что он там за последний год переделал. Парни из команды говорили, что слава про ночной клуб «Амичи» снова растет по всей округе. Прям как в студенческие годы, все стремятся попасть в тоже место.

Есть стойкое желание набрать Яну. Отвлечься от плохого разговора с матерью. Обсудить с Захаровой планы на рабочую неделю. Уже даже телефон достал. Но вовремя притормозил себя.

Сегодня суббота. Выходной. У неё своя жизнь кипит: сын, жених и все такое. А я просто начальник, с которым она работает. Да еще и тот начальник, с которым она то находит общий язык, то снова конфликтует и мы провоцируем друг друга на колкости.

— Эй, Олег, может вернёшься? А то отец уже во всю мать отчитывает, чтоб не лезла к тебе. — практически у самых ворот меня нагоняет братец.

— Увы, но желания нет возвращаться. — смотрю на родительский дом еще раз и вижу, что мать уже в окно наблюдает за нами.

— Из-за того, что мать доложит обо всем Маринке? — хлопает меня по-братски по плечу. Поддерживает.

— И это тоже. А еще разговоры эти про детей, внуков. В общем, ковыряют по живому.

— Не хочешь больше?

— Наоборот, хочу. Но не с Маринкой. Понимаешь, мы мучаем друг друга этим браком. Иллюзий тешимся. Семья типа. Которая уже год живёт порознь. Поэтому меня аж тошнит, когда она всем вокруг рассказывает, как меня любит и какой я мудак, что подал на развод.

— М-да уж. Ситуация не из простых, — Ден стоит переминается с ноги на ногу. Достает из кармана пачку сигарет и закуривает.

— Пора уже бросать, Ден. Сколько раз тебе говорить. А ты все продолжаешь травить себя и окружающих никотином.

— Та бесполезно. Не могу я без них. — Ден усмехается и делает очередную затяжку.

— Это без девушек ты не можешь. А без сигарет точно проживёшь.

— Ой, кто бы говорил. Как там твоя Яночка? Не сдаётся крепость?

— Крепость никто и не осаждает. — толкаю носом туфли маленький камень, который увидел под ногами. Братец порой тоже умеет, как и мать, надавить на больной мозоль.

— Да ладно? Настолько все плохо? — Ден не может поверить, что я ни фига не делаю в сторону Яны. Он бы на моем месте наплевал уже бы на все и пошел на пролом.

— У неё есть жених и сын. И я ей неинтересен. А я умею слышать слово «нет».

— Прям не узнаю своего брата. Что с тобой случилось? Тебе там прилетело футбольным мячом по голове что ли? Чтобы ты и не стал обхаживать отказавшую тебе девушку. Да быть того не может. Точно влюбился в девушку. Прям как тогда в универе в Катьку.

— Ой, блин, не напоминай. Как вспомню, каким влюблённым ослом был, аж стыдно.

— Как ты там твердил вечно после ее отъезда: «От Титова Олега ни одна цыпочка не уйдет, только если я этого не захочу». — продолжает Денчик.

— Одна уходила. — тут же вспоминаю один случай из своей жизни.

— Ты про Катьку что ли?

— Нет, другая. — вырывается у меня. Блин. Я поэтому никому и не рассказывал об этом, чтобы не задавали вопросов. А теперь у Дена начнется допрос. Определенно теперь стоит уезжать.

— А можно поподробнее с этого места?

— Нет нельзя, — хлопаю теперь уже я брата по плечу и прощаюсь, — Ладно, поехал я домой. Вечером жди, приеду к тебе в клуб.

Сажусь в машину и уезжаю в сторону дома.

8

Яна.

— Мама, вставай! — мои глаза закрыты и голос сына звучит где-то далеко-далеко.

Я лежу на берегу лазурного моря и загораю. Вокруг меня высокие пальмы, белый песок и кристально чистая морская вода. Недалеко от берега вижу, как плещутся большие и маленькие дельфины. Стая, наверное.

Пляж, к моей радости, немноголюдный.

Боже, как же обалденно ничего не делать. Лежишь на шезлонге и никаких тебе телефонных звонков, посетителей, а самое главное никакого Олега Юрьевича Титова. Кайф.

Так, пора переворачиваться на живот. Пусть и моя спина примет теплые солнечные ванны.

— Мама, вставай скорее! — звучит громче требовательный голос сына.

— Тимур, еще минут пятнадцать и пойдем в номер. — бормочу я, и переворачиваюсь на живот. Утыкаюсь носом в подушку. Странно. Что делает подушка на шезлонге? В прочем какая мне разница. Главное мягко и комфортно. Продолжаю загорать.

— Какой номер, мам? Какие пятнадцать минут. У меня через час игра отборочная, — сын пытается стащить с меня полотенце-одеяло.

— Какая игра? — мой лазурный берег постепенно от меня отдаляется. Солнце прячется за тучами и как гром звучат новые слова сына: