Мой сводный грех (СИ) - Ильина Настя

— Денис! Открой сейчас же! — наконец, девчонка по ту сторону моего безумия обретает силу слова. Она начинает барабанить в дверь руками и даже прикладывается ногой, понимая, что я ей точно не открою и не отдам заветный сотовый телефон – связь с её, мать его, парнем.

Мозг кричит: «Уходи, уходи!», а сердце в это время бьётся синхронно с её ударами по двери: «Останься! Останься!». И от этого коктейля эмоций меня штормит.

— Ты не имеешь права вмешиваться! Это мой сотовый! Верни! — надрывается она.

Надо же, насколько для неё важен этот звонок! И от этой мысли все мои кишки реально сворачиваются узлом, а руки впиваются в дерево двери так сильно, что ещё немного – и оно лопнет, покрыв деревянными осколками всё вокруг.

— Денис! Так нельзя! — она останавливается на минуту, чтобы буквально провыть мне эту фразу, а потом снова приступает к штурму.

Эти её слова будоражат всё моё внутреннее «я». Конечно же, нам нельзя! Конечно же, так нельзя! Но почему-то я не могу допустить, чтобы она смела общаться с каким-то левым мужиком, улыбаться ему, дарить своё настроение и частичку своей невыносимо сладкой энергии. Эгоистично, извращённо, неправильно, но я хочу, чтобы всё это принадлежало мне. И только мне.

Она изо всех сил ударяет ногой по двери и вдруг ойкает. Видимо, не рассчитала силу. С ней это довольно часто случается, кстати.

Алёна замолкает и шипит ругательства сквозь зубы. Я тут же резко открываю дверь. Сам не знаю, что хочу сделать: убедиться, что с ней всё в порядке? Сделать ей хуже? Схватить её и прижать к себе? Оттолкнуть и сбежать вниз по лестнице подальше от своего личного безумства? Не – зна – ю.

Девушка стоит и смотрит, открыв рот, на меня. Она обескуражена снова моим внезапным появлением. И вдруг фыркает, как кошка и выставляет вперёд свой длинный указательный палец. Направляет на меня, как пистолет, и, прищурившись, начинает на меня наступать:

— Это мой телефон! Моя вещь! Ты не имеешь права у меня его отбирать, ты понял?

Мои руки снова сжимаются в кулаки, внутри ураганной воронкой закручивается что-то тёмное, страшное, плохое, но в последний момент мой взгляд падает на вазу на хлипком табурете у зеркала.

Выкинув на пол цветы, я резко выливаю воду из неё на Алёну.

— Освежись и успокойся, — цежу сквозь зубы.

Она замирает, ошарашенная, отплевывается, убирает сосульки волос с лица, чтобы удостовериться в том, что это действительно я стою перед ней, а не сам дьявол во плоти.

Выпрямляется, явно собираясь с силами, чтобы снова обрушить на меня весь свой гнев, и тут я… зависаю. Реально зависаю, как тупой пацан над взрослым глянцевым журналом для мужчин, где нарисованы женские прелести.

Shit! Своей тупой выходкой я сделал только хуже!

Вода буквально обнажила передо мной то, что Алёна скрывала. Она обрисовала каждую клетку её прелестного тела, каждый сантиметр моего желания. Тонкий трикотаж быстро намок, и лёгкая ткань благодарно прилипла к её соблазнительным изгибам.

Shit! Shit! Shit!

Я тупой мудак! У меня даже перед глазами всё поплыло, а кровь реально отлила от головы.

Она действительно совершенна, теперь в этом не осталось никаких сомнений. Совершенна, и полностью… в моём вкусе.

Fuck! Теперь с этим наваждением старикашка «Джек Дэниэлс» точно не справится. Никто уже не справится.

Я делаю шаг к ней навстречу, уже ощущая, как приветливые двери геенны огненной распахиваются передо мной, и чувствуя, как проваливаюсь в бездну, фиолетовую бездну своего безумия.

И только в последний момент невероятным чудом беру себя в руки и резко шагаю назад, захлопываю дверь, припечатываю её кулаком, так сильно, что в месте удара появляются трещины, а на моих костяшках выступает кровь. Плевать.

Алёна, уходи. Тебе лучше уйти сейчас.

POV Алёна

Денис бесцеремонно выталкивает меня из своей комнаты и хлопает дверью перед самым носом, едва не оторвав его. Он ведёт себя так, словно это я ворвалась в его комнату, помешала ему разговаривать и отняла у него телефон. А я стою, задыхаюсь от возмущения и понятия не имею, как действовать дальше. Я просто растеряна. Ничего не понимаю.

Вот же засранец!

Вода стекает по лицу, а мокрые волосы прилипают к коже. Я зло смахиваю их и ругаюсь себе под нос всеми нецензурными словами, которые успела услышать за свою жизнь. Слава богам Олимпа, что мамы нет дома, и она не слышит, как громко и зло сквернословит её дочь.

Какого чёрта?

Что он себе позволяет?

Думает, что может просто взять и унизить меня?

А ещё этот дурацкий тон и желание указывать мне, что и как делать!

Я молочу кулаками по дверному полотну, желая добиться справедливости и забрать свой телефон, но Дэн врубает музыку так громко, что даже через дверь у меня могут лопнуть барабанные перепонки.

Громко топая ногами — хотя кого я обманываю? Он не услышит эти звуки, — я спешу к себе в комнату и с силой хлопаю дверью. На всякий случай закрываю её на щеколду, потому что не хочу его видеть сейчас. Или хочу? Я хочу прибить его… Наброситься на него и хорошенько настучать по его широким плечам. Хочу стереть улыбку с его лица… А ещё утонуть в его крепких сильных руках, найти в них защиту. От кого? От него же самого?

Перед глазами стоит его довольная физиономия, его губы, изогнутые в ухмылке… Губы, к которым хочется прикоснуться своими и попробовать на вкус.

От этой мысли по телу проходится электрический разряд.

Какого чёрта?

Этот самовлюблённый болван — мой брат! Брат! И почему мне вдруг пришла эта глупая мысль о его губах?

В грудной клетке появляется тяжесть, а из глаз брызгают слёзы. Я начинаю ходить по комнате, пытаясь понять, что со мной происходит. Ерунда какая-то! Это просто глупая мысль и не более того. Просто со мной никто не вёл себя точно так же. Он возомнил себя Господом Богом, что ли? Это я должна была облить его водой с головы до ног… Какого чёрта это сделал он, а не я? Это он набросился на меня, выхватил телефон и…

Из открытого окна дует ветер, и меня пробирает от холода, даже плечи передёргиваются. Я снимаю мокрую майку, достаю из шкафа просторную, а главное, сухую! — футболку и надеваю её.

Что он о себе возомнил?

Думает, что может просто ворваться в мою жизнь и начать вести себя, как самый настоящий хозяин?

Да он даже на роль старшего брата не годится!

Инфантил!

Я стискиваю зубы до появления противного скрежета и вспоминаю, что до всего этого происшествия я разговаривала с Максимом. С женихом, который в последнее время стал чересчур чувствительным к моим, как он говорит, выкрутасам. Хотя тут и не я виновата, но кто станет разбираться?!

Господи!

И что он себе успеет надумать после криков этого придурка?

А главное, что скажет мама? Снова начнёт прочищать мне мозг и твердить, что я не ценю такого дорогого и удачного жениха?

Я вспоминаю, что телефона у меня нет и перезвонить парню не получится, поэтому включаю ноутбук. Хотя бы сюда мой братец-диктатор добраться не успел!

Захожу в скайп, и он сразу же начинает звонить. Я нажимаю на кнопку ответа и виновато улыбаюсь.

Максим смотрит на меня перепуганными глазами и тяжело дышит.

— Малышка, ты не хочешь объяснить, что там за мужик у тебя орал? Что за ерунда? Ты отказываешь мне во встрече, говоришь, что идёшь спать, а потом какой-то морж орёт, чтобы я больше не звонил… — принимается упрекать меня Макс.

Его светлые под ярким освещением волосы взъерошены, наверняка, снова запускал в них пятерню — он всегда делает так, когда волнуется. В голубых глазах трепещет ярость.

— Я могу всё объяснить! — негромко пищу я.

— Ты уж постарайся, потому что иначе я приеду и набью ему рожу! — заявляет Максим.

Ой-ёй!..

Кто кому ещё набьёт?

Судя по комплекции Дэна — Максим сильно пожалеет, если приедет…

— Не надо никуда приезжать! Я на самом деле ложусь спать, а этот придурок — мой брат. Его выперли из колледжа, и он вернулся домой. Прости, я совсем забыла тебе рассказать об этом.