Айрис Джоансен - Бронзовый ястреб
Она отрицательно покачала головой и с благодарностью взяла теплый стаканчик замерзшими руками. С наступлением вечера воздух заметно похолодел, и она начинала чувствовать это даже в своей куртке. Кофе был горячим, крепким и ароматным, так что Келли прислонилась к стенке гондолы и довольно вздохнула.
С наслаждением жуя бутерброд с ветчиной и сыром, она спросила:
— Ну как, ты закончил свою головоломку? Ник покачал головой.
— Нет еще. Но мне кажется, что я нашел ключ. — Он пожал плечами. — Главное — найти ключ, а потом уже все просто. Завтра я все расшифрую. — Он отпил кофе. — Стоит найти ключ, и все это уже теряет для меня интерес. — В сгущающихся сумерках его глаза казались странно усталыми. Усталыми и немного одинокими.
Келли почувствовала легкую дрожь и поспешно опустила взгляд.
— Это плохо, — сказала она как можно беззаботнее. — Теперь тебе придется искать новое развлечение. — Она заметила, что он не взял бутерброд, и спросила: — А почему ты не ешь? Неужели совсем не проголодался?
Он покачал головой.
— Я уже поел, пока ты спала. — В его глазах появился веселый блеск. — Надо же было чем-то отвлечь себя, пока ты тут крутилась и вертелась. Ты знаешь, что во сне издаешь очень сексуальные звуки?
Келли возмущенно уставилась на него.
— Ты что, хочешь сказать, что я храплю? — грозно спросила она, доедая бутерброд и скатывая фольгу в блестящий шарик. — Очень невоспитанно смотреть на спящих!
Ник ухмыльнулся.
— Я не говорил, что ты храпишь. Это нечто вроде удовлетворенного урчания. Я нахожу это очень эротичным. — Он допил кофе и смял свой стаканчик. — Но ты права. Нельзя было подглядывать, когда ты была так беззащитна. — Он опять улыбнулся. — А что, если я предложу теперь поменяться ролями?
Келли невольно улыбнулась.
— Ты совершенно невозможен, Ник О'Брайен, — строго сказала она, укоризненно покачивая головой. — Тебе скоро наскучит тратить на меня свое неотразимое обаяние. Понимаю, что я в данный момент единственная доступная женщина, но я далеко не Мария Домингес.
Лицо Ника потемнело, и он нетерпеливым жестом швырнул стаканчик в корзинку.
— Да у тебя просто пунктик насчет этой женщины, — хмуро сказал он. — Я же сказал, она меня вообще не интересует.
— Я нисколько в этом не сомневаюсь, — сдержанно заметила Келли. — Любая женщина вряд ли заинтересует тебя надолго. — Она допила кофе и аккуратно поставила стаканчик на пол. — С моей стороны было бы глупо сомневаться в этом, после того, как я собрала на тебя такое досье, что сам Казанова устыдился бы.
— К черту твое досье! — воскликнул О'Брайен с неожиданной для Келли резкостью. Он захлопнул корзинку для еды и отпихнул ее в сторону. — Какое отношение оно имеет к нам?
— Как какое? — Келли удивленно подняла брови. — А ты не думаешь, что меня не очень-то привлекает быть одной из строчек в твоем списке, Ник? Не думаю, что мое эго это позволит.
О'Брайен цинично скривил губы.
— Ну конечно, понимаю. Совсем забыл, ведь ты привыкла, чтобы твои поклонники танцевали по твоей указке. Ты сама выбираешь, кого любить, а кого бросить.
— Это неправда! — с горячностью возразила Келли. — Это у тебя, возможно, есть время для таких игр, но не у меня. Если хочешь знать, я слишком серьезно отношусь к работе.
— Ты уж прости мое недоверие, но я знаком с тобой всего один день, а уже столкнулся с двумя из твоих почитателей. Да тебя бы вообще здесь не было, если бы меня не возмутили донжуанские условия пари, которые твой издатель тебе поставил! Я бы сказал, что мы как раз одного поля ягоды, в том, что касается личной жизни.
Мак — Дон-Жуан? Это было так же смешно, как и его представление о ее похождениях.
— Ты всегда приходишь к ни на чем не основанным заключениям? — Она сердито подняла подбородок. — Лучше оставим эту тему. Это в любом случае не актуально. Мы оба знаем, что единственная причина, по которой ты меня сюда взял, это мой шантаж.
Ник откровенно расхохотался.
— Черта с два, дорогая моя! Чтобы ты знала: деятели из правительства умоляли корпорацию О'Брайена, чтобы им позволили первыми получить новую модель, сошедшую с конвейера. Даже и думать нечего, чтобы они отказались от контракта из-за моей интрижки с Марией.
Зеленые глаза Келли изумленно расширились.
— Так почему же ты позволил мне думать, что это я заставила тебя согласиться? И почему же тогда я здесь?
Ник нахмурился.
— Сам не знаю, — проворчал он, и в его глазах она уловила гнев и какое-то чувство, заставившее ее вспыхнуть. — Мне совсем не нравится, до какого состояния ты меня доводишь, Кудряшка. Как только я тебя увидел, я мечтал затащить тебя в постель и не выпускать оттуда неделю. Ни одна другая женщина не зажигала меня так. — Он секунду помолчал. — Если бы дело ограничивалось только этим, то мы оба были бы сейчас вполне удовлетворены. Но все гораздо сложнее, черт возьми! Ты вызываешь во мне такие чувства, к которым я совершенно не привык! Я никогда не ощущал такого стремления к полному обладанию, стремления защищать и оберегать, такую бешеную ревность — и все это одновременно. Меня вполне устраивала моя жизнь — до появления в ней некоей зеленоглазой блондинки!
— Ну, я уверена, что это все ненадолго. Через неделю ты вообще забудешь мое имя. — Интересно, почему слова О'Брайена так задели ее? Понятно, что он не привык к серьезным отношениям и не стремится к ним. Разве не то же самое она совсем недавно говорила себе? Келли заморгала, почувствовав подступивший к горлу ком. Еще не хватало расплакаться у него на глазах!
Она вскочила на ноги и отвернулась от Ника, делая вид, что поглощена разглядыванием закатного неба. В любое другое время у нее бы захватило дух от невероятной красоты этого зрелища. Пурпурные огненные лучи играли на облаках внизу, превращая их в царство розового тумана, пронизанного золотыми коридорами. Холмы и равнины внизу были темно-фиолетовыми, но здесь, в вышине, царствовали звонкие вибрирующие цвета. Келли безучастно фиксировала окружающую красоту, пытаясь побороть в себе боль, вызванную резкими словами Ника.
— Хотелось бы воспринимать это так же легко, как и ты, Кудряшка. — Она не слышала, как он подошел, но его голос раздался прямо у нее за спиной. Он был так близко, что она могла почувствовать идущее от него тепло, а его дыхание щекотало ее ухо. — Но ты забываешь, что у меня отличная память. Это наваждение может оказаться постоянным.
Келли задохнулась, почувствовав, как его губы нежно касаются ее уха. Ник придвинулся ближе, прижавшись к ней всем телом и обняв руками за талию.
— Ну а если мы оба согласны, что серьезные отношения нам ни к чему, то лучше бы сразу разрушить этот покров тайны, правда? — тихо сказал Ник слегка охрипшим голосом и покрыл ее затылок легкими нежными поцелуями.
