Джей Крауновер - Любовь вне правил
Мое сердце перестало биться, в легких не хватало воздуха, кожа вдруг словно натянулась, как на барабане, и я не смогла выдавить в ответ ни слова. Потом я списала это на глупую подростковую влюбленность; братья Арчеры были на редкость красивы и обладали качествами, которые делали их особенно притягательными. Каждая девушка, которую я знала, непременно, хоть раз в жизни, влюблялась в плохого парня. Разумеется, они перерастали свои увлечения, когда понимали, что заслуживают лучшего обращения, а эти плохие парни просто придурки. Но время шло, жизнь менялась, а мои чувства оставались прежними, хоть и было ясно, что они не взаимны. Рул считал меня всего лишь довеском к Реми, избалованной маленькой богатой девочкой, а когда мы стали постарше — подружкой брата. Я расстраивалась, потому что никогда не была ни избалованной девочкой, ни подружкой Реми, и отказывала одному парню за другим просто потому, что знать не желала никаких хороших мальчиков. Я мечтала о том, кто совершенно не понимал моих чувств.
Я ведь и правда была хорошей девочкой. Верной, честной, усердной. Я тратила много времени и сил, чтобы обеспечить себе достойное будущее. Я не лезла в неприятности и очень старалась быть, с одной стороны, утонченной и вежливой, о чем мечтали мои родители, а с другой, успешной и энергичной. Этому я научилась, глядя на Арчеров. К сожалению, я никогда даже не старалась стать такой, какой себя чувствовала в глубине души. Настоящая Шоу пряталась где-то внутри, задавленная, но все еще питавшая надежду, что Рул однажды обратит на нее внимание. Я страшно устала и в минуты беспощадного откровения признавала, что сама не знаю, сколько еще выдержу.
Глава 3
В салоне выдалась сумасшедшая неделя. Наверное, в основном потому что пошел массовый возврат налогов, и у людей появились лишние деньги. Всю субботу клиент шел косяком, мне даже в выходной пришлось доделывать одну татуировку, которую я начал пару месяцев назад. Нэш был занят не меньше. К вечеру субботы мы оба мечтали расслабиться и напиться. Утро воскресенья прошло точно так же, как и на прошлой неделе, только на сей раз, провожая девушку к машине, не нужно было беспокоиться о том, что Шоу станет свидетельницей сцены, которую я не желал ей демонстрировать. Я позвонил Рому, чтобы узнать, когда тот собирается в город, но, видимо, за неделю атмосфера дома не улучшилась — он сказал, что пока не готов оставить маму. Я вообще-то хотел проявить сочувствие, пожалеть ее, но как-то не получилось.
Я уже собирался открыть пиво, устроиться перед теликом и посмотреть матч, когда из комнаты появился Нэш, натягивая полурасстегнутую куртку через голову. Он на пару дюймов ниже меня, коренастее и притом гораздо красивее. Черные волосы он стриг совсем коротко, потому что голову с обеих сторон украшали парные татуировки. Яркие глаза на фоне смуглой кожи казались, скорее, фиолетовыми, чем синими. Пирсинга у Нэша было меньше, только кольцо в носу и обсидиановые плаги в ушах. Он почему-то не делал татуировок на руках и на шее, и меня это всегда смешило — он ведь разукрасил себе голову. Мы стоили друг друга, а потому, когда ходили вместе развлекаться, обычно не приходилось возвращаться домой в одиночестве. Нэш вообще был приятнее, чем я, просто выглядел законченным отморозком.
— Джет и Роуди сейчас в «Линии ворот», смотрят матч. Если ты на мели, так они выручат.
Роуди работал с нами в салоне, а Джет пел в местной рок-группе, которая нам обоим нравилась. Таким составом мы обычно тусили в городе. Я подумал, что смотреть матч в баре приятнее, чем в одиночестве грустить на кушетке, а потому поставил пиво обратно в холодильник и сунул ноги в ботинки.
Нэш сел за руль своего реконструированного «Доджа» семьдесят третьего года. Это был настоящий монстр — черный металл, хром, мотор. Наверняка весь квартал слышал, когда мы уезжали и приезжали, потому что мотор ревел как бешеный. Я знал, что машина много значила для Нэша, потому что он восстанавливал ее, по большей части, сам. Биографию Нэша я знал пунктиром, но поскольку и мое прошлое вряд ли кто назвал бы звездным, я никогда не лез с расспросами. Я знал, что его отец умер уже давно, а мать вышла замуж за какого-то богатого придурка, с которым Нэш по сей день отказывался иметь дело. Фил, тот самый Фил, который взял нас к себе в салон, послужил главной причиной того, что Нэш дожил до взрослых лет без тюремной отсидки и кучи незаконных детей.
Бар находился в центре, в Лодо, как называли этот район большинство коренных денверцев. Он пользовался у местных популярностью, а поскольку я уже сто лет никуда не выбирался по воскресеньям, я уже забыл, как людно там бывает, когда играют «Бронкос». Парни заняли столик прямо под огромным экраном и уже запаслись пивом. Мы обменялись приветственными кивками, и переполненный бар взревел, когда «Бронкос» заработали очко.
— Как дела, парни?
Нэш налил пива. Роуди поиграл бровями и ткнул пальцем через плечо, в сторону бара.
— Ну, разве тут хуже, чем дома? Твоя мамочка так точно не одевается.
Девушки, работавшие в баре, сплошь носили сексуальную «спортивную» форму — некоторые изображали участниц группы поддержки, другие были в крошечных свитерках и шнурованных брючках. Лично мне больше всего нравился судейский костюм, который едва прикрывал зад.
— Да уж…
Приятно было просто расслабиться с друзьями, ведь обычно воскресенья доставляли мало удовольствия. И я уж точно предпочитал сидеть в баре, чем терпеть от предков критику за каждый вздох. От такого эгоизма мне самому стало капельку совестно, но я прекрасно знал, что пиво все излечит.
Джет оторвался от тарелки с начос, которые безостановочно пожирал, и ткнул пальцем в сторону бара.
— Подожди, пока не увидишь девочку, которая нас обслуживает. Супер, просто супер, по-другому не скажешь.
Группа Джета, «Ненависть», пользовалась популярностью в городе, и я прекрасно знал, что у него полно поклонниц. Если Джету понравилась какая-то девочка, значит, она наверняка тянула на десять баллов, и мне не терпелось на нее посмотреть. Мы болтали и потягивали пиво примерно полчаса, вокруг становилось все шумней, но я развлекался от души. Вскоре пиво закончилось, но неуловимая Суперофициантка к нам не спешила. И тут у меня волосы дыбом встали. Я заметил блондинку, пробиравшуюся к столику. Волосы у девушки были не просто светлые, а почти белые, собранные в два одинаковых хвостика, ярко-зеленые глаза смотрели из-под безупречно прямой челки, рот напоминал алую рану на фоне бледного — и хорошо знакомого мне — лица. Как положено, она щеголяла в костюме судьи, с черными пышными шортиками и чулками в сеточку, и в черных сапогах, совсем как у меня, но изящных, которые охватывали божественные ножки почти до самых колен. Пока я мучительно боролся с собой, а мои идиоты-дружки пялились на нее, Нэш поднялся на ноги и заключил Шоу в мощные объятия.
