Татьяна Тронина - Страсти по Адели
– Сколько здесь людей, все столики заняты… – огляделась Алиса, садясь напротив Романа. Уткнулась вострым носиком в меню.
– Считается, что это модное кафе… Хотя ничего особенного, – лениво заметил Роман. – Но надо признать, что именно кофе здесь хороший. И выпечка в основном вкусная.
– Я, наверное, закажу себе горячий шоколад… – Она ткнула в меню пальцем с почти под корень остриженным ногтем без следов лака.
– Горячий шоколад здесь – это небольшая чашечка грамм на пятьдесят, в которой подают густое нечто, по консистенции напоминающее растопленную плитку обычного хорошего шоколада. К нему дадут стакан воды. Но по мне это ужасно – запивать горячий шоколад холодной водой. Он на языке, да и в горле схватывается и словно в замазку превращается.
– Куда же вы меня пригласили… – нервно засмеялась женщина. – Ладно, кофе так кофе! Хочу большую-большую кружку, с молочной пенкой. А как насчет штруделя?
– Штрудель здесь прекрасный, – кивнул Роман. В этот момент к ним подошла официантка, и он продиктовал заказ.
Алиса огляделась:
– Красиво. Подготовились к Новому году – все сияет и переливается.
Она вдруг замолчала и пристально уставилась на Романа. И, кажется, больше уже не смущалась. А он, наоборот, испытал неловкость и страх. Потом все-таки заставил себя произнести:
– Я никогда не был женат.
– А я была замужем, года два, давно. Послушайте, давайте сразу о самом главном, чтобы времени не терять, – дружелюбно предложила Мусатова. – Вы детей хотите? Если да, то тогда это не ко мне. У меня не может быть детей. Стопроцентная гарантия.
– Да я и не собирался становиться отцом… – с облегчением вздохнул Роман. – Наоборот, я как раз искал одинокую бездетную женщину, это для меня идеальный вариант. Ну куда мне в сорок четыре, на пятом десятке – в отцы? Я опоздал. Да и не хочу, если честно…
– Минутку! – подняла палец Мусатова. – Видимо, вы не в курсе, Роман Петрович. Я не бездетная и не одинокая. У меня есть сын. Ему восемнадцать, он сейчас живет в Питере, у своего отца, учится там в институте. И да, вот еще что… Больше всего на свете я люблю своего сына и никогда не сделаю того, что пойдет вразрез с его интересами. Это вас не пугает?
Роман задумался. Потом усмехнулся:
– Нет, не пугает. Это нормально… Меня устраивает. Вот от женщин, которые ради штанов готовы на все что угодно, я держусь подальше… Как и от старых дев, кстати. Так что мне ваша прямота очень по душе, Алиса Николаевна.
Она вдруг улыбнулась, вернее, почти оскалилась, показав острые ровные зубки. «И страшненькая, и симпатичная одновременно – пришла Роману в голову странная мысль. – А с этим хвостом на затылке похожа на лису».
Официантка принесла заказ.
Отхлебнув кофе, Роман продолжил:
– Мне хотелось бы, чтобы мы с моей будущей женой жили у меня. Все расходы на мне.
– От работы своей я не откажусь.
– Вот как?
– Да. Я работаю с восьми до двух, и с двух до восьми. Иногда, бывает, и по субботам, но тоже не долго.
Роман задумался. В идеале он хотел, чтобы жена всегда присутствовала в доме, неприметная и неслышная, пока он работает у себя в студии. Но тот график, что озвучила Алиса, не показался Роману слишком неудобным. Да и дуреют люди, сидя в четырех стенах… Пожалуй, только какая-нибудь бездельница согласилась бы сидеть все время дома…
– В принципе меня и это устраивает, – был вынужден признать Роман. – Не хочется заставлять женщину готовить, хотя, если честно, я был бы рад домашней пище. Сами же мне рекомендовали!
– Я могу готовить. И даже люблю. Так что я не против! В конце концов, мне хочется за кем-то поухаживать, – мрачно призналась Мусатова. – Ведь после отъезда сына я осталась совсем одна… Мне нужен кто-то, о ком я могла бы позаботиться. Но рубашки гладить не стану!
– А мне не нужны глаженые рубашки, я в офис не хожу. И потом, давайте сразу обсудим все матримониальные вопросы… Если мы собираемся официально пожениться, то… вопросы наследства встанут, не так ли? Мы не вечны, вдруг кто-то из нас помрет… Вот видите, о смерти стал думать… Вы, наверное, хотите, чтобы все ваше имущество досталось вашему сыну, я же хочу все свои накопления передать своей родной сестре и племяннику.
– Да, как я не подумала… У меня накоплений особых нет, но квартира… Она должна принадлежать только Максу! Максим – это мой сын.
– Ну вот видите, как мы похоже мыслим! – обрадовался Роман. – Все эти вопросы мы должны решить до брака, чтобы потом не было никаких неожиданностей и случайностей.
– Отлично! – энергично кивнув, тряхнула своим хвостом Мусатова. – Но можно поступить проще и не заключать официальный брак. Жить в гражданском.
– Да, пожалуй. И вообще не будем торопиться, приглядимся друг к другу. Говорят, иногда люди не могут сойтись лишь на том основании, что один из них жаворонок, а другой – сова.
Мусатова слушала Романа с блестящими глазами и снова одобрительно кивнула. Потом достала кошелек, из него – фото ярко-рыжего юноши:
– Это Максим, мой сын. Никому его не показываю и в социальных сетях не выставляю…
– Ого! Вот он – настоящий рыжий, – засмеялся Роман. Он растрогался – понял, что сейчас ему оказывают доверие. – Замечательный сын. А у вас, Алиса Николаевна, только намек на рыжину… Знаете, мне кажется, вам бы очень пошел именно этот яркий оттенок… Ну, мне так кажется, – спохватившись, добавил он.
Мусатова, похоже, смутилась и пожала плечами.
Остаток вечера они болтали непринужденно, уже о каких-то отвлеченных вещах – кино, погоде…
Давно стемнело. Расставаясь около шести вечера, они встали рядом с кофейней.
– Созвонимся еще. Вас проводить, Алиса Николаевна?
– Нет-нет, ни к чему! – замахала руками та и исчезла за пеленой снегопада.
Роман вернулся к себе домой в странном, неопределенном состоянии. С одной стороны, все вроде бы складывалось более-менее удачно. Алиса, если можно так выразиться, подходила по многим параметрам. Но с другой стороны – это же все бред. Бред, бред, бред!
Зачем он это затеял… Всю жизнь жил один, и тут здрасте – точно петух ему куда клюнул. Приспичило! Старости и болезней испугался… Да до них, настоящих тяжких возрастных изменений, еще плыть и плыть по течению жизни!
Уснул Роман с твердым решением, что ни с кем связываться не станет. А среди ночи вдруг проснулся весь в поту, с колотящимся от ужаса сердцем. Он один! Темнота давила на него. В тишине отчетливо слышался бешеный стук сердца. Может быть, вызвать «Скорую»?
«Это просто паническая атака… – попытался Роман воззвать к своему разуму. – Ничего страшного не происходит!» Он лежал так без сна часа два, потом все же уснул.
Проснулся разбитый, вялый, работать не смог – просто валялся перед телевизором. Схватился за телефон:
– Алиса Николаевна? А давайте в кино сходим, что ли?
На заднем фоне что-то гудело и жужжало, раздавались чьи-то голоса. Мусатова явно находилась вне дома.
– Если только завтра, Роман Петрович. Я до двух работаю, а потом совершенно свободна.
– Ладно, завтра так завтра, – вздохнув, был вынужден согласиться Роман.
Они встретились в понедельник, снова около четырех, на площадке возле большого торгового центра, в котором располагался кинотеатр.
Мусатова оказалась на месте чуть раньше, она с задумчивым видом бродила в сиренево-синих сумерках вокруг большой елки, украшенной светящимися гирляндами и шарами.
– Извините, я опоздал…
– Ничего, это я пришла раньше. Хожу тут, любуюсь. У вас есть новогоднее настроение? – вдруг спросила она.
– Что? Да вроде… даже не думал! – засмеялся Роман и, глядя на счастливое востроносое личико Мусатовой – та, задрав голову, разглядывала елку, – почувствовал нечто похожее на радость. Или он этой женщине так обрадовался?..
Вошли в торговый центр сквозь крутящиеся двери. Мусатова откинула капюшон назад, и Роман ахнул. Ее волосы… Они были насыщенного медно-красного цвета!
Настоящие рыжие волосы.
– Я вас не узнаю… Вы ли это? – Роман, не владея собой, довольно бесцеремонно развернул женщину к себе.
– Это я. Сходила вчера в парикмахерскую. Сама не решилась, не умею… А там меня покрасили и укладку сделали. Не то? – с тревогой спросила она.
– То, очень даже то! – засмеялся он. – Вы словно услышали мои мысли. Я вот прямо такой и видел вас на самом деле…
Роман купил билеты заранее, по Интернету. Было довольно тепло. Он скинул с себя куртку, а Мусатова – свое колючее пальто. И оказалась в темно-зеленом узком платье. «Вот так красавица!» – мысленно ахнул Роман, молча прижав к себе ее пальто.
В темном кинозале тоже сидели молча, ни разу не повернувшись друг к другу. На широком экране мелькали кадры боевика – довольно проходной фильм… Не самый подходящий для совместного просмотра, но и не самый худший.
После сеанса Роман пригласил Алису в ближайшее кафе, вернее, ресторанчик с японской кухней – он находился рядом, на той же линии торгового центра.
