Сандра Браун - Трудный выбор

Сандра Браун

Трудный выбор

1

Она специально села на последний ряд в аудитории, чтобы как следует рассмотреть его, не привлекая к себе внимания. Удивительно, но он почти не изменился. Эти десять лет, что прошли со дня их последней встречи, лишь подчеркнули его мужественную привлекательность, которую она так часто вспоминала. В свои двадцать с небольшим он обещал стать магнетически неотразимым, сильным, обаятельным человеком; и вот теперь, насколько она могла судить, спустя десять лет он полностью сдержал обещание.

Ручка Шелли слегка поскрипывала от усердия, с которым девушка записывала в тетрадь его лекцию. Шла всего вторая неделя осеннего семестра, а он уже начал разбирать материал, который собирался давать на экзаменах в конце семестра, сразу перед Рождеством. Аудитория слушала его лекции с сосредоточенным вниманием, боясь упустить даже слово.

Курс политических наук читался в одном из старейших зданий университетского городка, чьи увитые плющом старые стены придавали университету на Восточном побережье значимость и достоинство. Сам возраст здания, его деревянные полы, высокие потолки, огромные пустынные коридоры, навевающие тишину, – все придавало этому месту атмосферу строгой сдержанности, которая невольно передавалась и студентам, вызывая в них чувство благоговения.

Преподаватель Грант Чепмен читал лекцию, стоя перед аудиторией, опершись обеими руками на массивный дубовый стол кафедры. Невольно разглядывая напряженные мускулы рук мистера Чепмена, Шелли думала, что он так же крепок и мускулист, как и десять лет назад. Много юных сердец трепетало от восторга, когда он играл за факультетскую баскетбольную команду против сборной университета. Одетый в спортивную форму, Грант Чепмен сводил с ума всех девчонок из Вэлли-Хай-Скул. В том числе и, конечно же, ее, Шелли Броунинг. Последние десять лет лишь сделали еще рельефнее его великолепную мускулатуру, придав ей зрелую силу и мощь.

О нелегких прожитых годах говорили лишь отдельные серебряные ниточки, появившиеся в темных по-прежнему длинных волосах, небрежно зачесанных назад. В Вэлли-Хай-Скул придерживались очень строгих правил, которые категорически запрещали носить длинные волосы, и молодой учитель по основам гражданского права оказался в ряду самых злостных нарушителей этих правил.

В памяти Шелли очень живо и ярко вспыхнули воспоминания о том дне, когда она впервые услышала о Гранте Чепмене. Был как раз первый день, когда она пришла в школу после летних каникул.

– Шелли, Шелли, ты бы видела нашего нового учителя по праву, это просто мечта! – Лицо ее подруги раскраснелось от волнения, она подбежала к Шелли, горя нетерпением поделиться с ней такой великолепной новостью. – – Он просто сногсшибательно красив! И он молод! Занятия по праву – это будет что-то потрясающее! – Подруга чуть перевела дух и помчалась дальше поделиться с кем-нибудь еще невероятной, на ее взгляд, новостью о том, как им повезло. – Да, его зовут мистер Чепмен! – обернувшись, крикнула она уже издалека.

И вот сейчас Шелли слушала его глубокий, богатый интонациями голос – он отвечал на какой-то вопрос студента. Но смысл его обстоятельного ответа так же не доходил до нее, как и заданный перед этим вопрос, она просто вслушивалась в звучание этого голоса, ловя все его оттенки. Шелли сидела, закрыв глаза, и вспоминала, как она впервые услышала этот низкий, звучный голос:

– Мисс Броунинг, Шелли, вы здесь? Ее сердце сразу же ушло в пятки. Кому же хочется, чтобы его вызывали к доске в самый первый день после каникул. Двадцать пар удивленных глаз с любопытством уставились на нее. Шелли подняла чуть дрожащую руку.

– Я здесь, сэр.

– Мисс Броунинг, вы уже успели потерять свои гимнастические шорты. Мисс Вирджил просила вам передать, что вы можете забрать их в женской раздевалке.

Класс мгновенно взорвался, послышались язвительные шуточки, перешептывание, смех и даже свист. Шелли с пунцовым от смущения лицом, запинаясь, пробормотала благодарность своему новому учителю, готовая провалиться сквозь землю. Должно быть, он решил, что она законченная растеряха. Забавно, но его мнение было для нее гораздо важнее, чем отношение ее сверстников.

В конце дня, после уроков, когда она выходила из класса, он остановил ее возле двери.

– Извините, если я смутил вас, поставив в затруднительное положение, – сказал он извиняющимся тоном.

У стоящих рядом подруг глаза стали круглыми от изумления и зависти.

– Ничего, это ерунда, – робко ответила Шелли, боясь поднять на него глаза.

– Нет, не ерунда. За свою ошибку я дам вам пять дополнительных очков на первом экзамене.

Впрочем, она никогда не получила этих дополнительных очков, потому что набрала тысячу очков на первом экзамене, а также и на всех последующих. Гражданское право стало ее любимым предметом в этом семестре.

– Вы говорите о том, что было до Вьетнама или после? – спрашивал в это время у мистера Чепмена студент, которого волновал вопрос влияния общественного мнения на решения президента.

Шелли вернулась к действительности. Он, конечно, никогда не вспоминал о Шелли Броунинг и ее потерянных гимнастических шортах. Она сомневалась, помнил ли он вообще те четыре месяца, когда преподавал в Вэлли-Хай-Скул. Скорее всего нет, особенно если учесть, через что ему пришлось пройти позже. Нельзя преодолеть столь сложный путь, получив один из самых высоких постов в конгрессе, и стать помощником сенатора, оставаясь при этом сентиментальным, чувствительным человеком. Нельзя пережить публичный скандал, который выпал на долю Гранта Чепмена, и помнить при этом о событиях, произошедших многие годы назад в небольшом сельском местечке, сыгравшем столь незначительную роль в его яркой, богатой событиями жизни.

Последнее время она часто видела его по телевизору, когда репортеры буквально затравили его, желая получить комментарии по поводу скандала, много дней будоражившего общественные круги Вашингтона. Она внимательно рассматривала его фотографии в газетах, часто сопровождавшие статьи, более или менее подробно освещавшие эти события. Но даже по этим газетным не очень выразительным фотографиям она не могла заметить никаких следов времени на красивом мужественном лице, которое казалось ей совершенным и не давало забыть о себе все эти долгие годы.

Шелли была уверена, что он бы ее не узнал. В шестнадцать лет она была тоненькой и неуклюжей, как жеребенок. Сейчас, не потеряв стройности, она стала мягче, женственней, со зрелыми женскими формами. За эти прошедшие годы с ее лица полностью исчезла детская пухлость, выявив необычный овал лица с высокими скулами, привлекавшими внимание к её дымчато-голубым глазам.

Безвозвратно ушла в прошлое длинная челка из школьных лет. Теперь ее волосы были откинуты назад, оставляя открытым лоб, а также тонкие, красиво изогнутые брови. Естественная брюнетка, она получила в подарок от природы великолепные тяжелые густые волосы, которые рассыпались по ее плечам тем – ной волной, сверкающей в солнечных лучах, словно дорогое вино.

Канула в прошлое не только сама круглолицая девочка в школьной форме. Исчезли ее невинность и мечтательность, и она больше не верила в идеалы. Та женщина, что пришла ей на смену, слишком хорошо сознавала, что собой представлял этот жестокий мир с его эгоизмом и несправедливостью. И Грант Чепмен, без сомнения, также кое-что узнал об этом. Они оба уже не были теми людьми, какими были десять лет назад, и Шелли с некоторым недоумением спрашивала себя, зачем же она все-таки записалась в его группу.

– В то время была принята во внимание позиция президента Джонсона, – говорил он.

Шелли взглянула на свои часы. Оставалось всего пятнадцать минут до конца лекций, а она умудрилась написать в тетради всего несколько строк.

Если она и дальше будет так небрежно относиться к занятиям, ей вряд ли удастся добиться успехов в этом курсе политических наук, как когда-то в юные годы, когда Грант Чепмен читал у них курс гражданского права в Вэлли-Хай-Скул.

В следующий раз она постарается слушать более прилежно, пообещала себе Шелли и тут же унеслась воспоминаниями в далекий ветреный день, после первой в том сезоне бури с дождем и снегом.

– Не согласились бы вы помочь мне? – спросил он ее тогда. – Мне нужно разобрать кое-какие бумаги и документы. Быть может, вы смогли бы заниматься этим после занятий, скажем, пару раз в неделю?

На Шелли была длинная спортивная куртка, и она, сжав от волнения руки в кулаки, глубоко засунула их в карманы. Мистер Чепмен остановил ее во дворе между зданиями учебного корпуса и гимнастического зала. Порывы сильного ветра трепали его пышные волосы, чересчур длинные по нелепым правилам этого учебного заведения. Одетый в легкий, спортивного покроя плащ, он поднял воротник, ссутулился, стараясь повернуться спиной к северному ледяному ветру.