Вера и Марина Воробей - За красивые глаза

Вера и Марина Воробей

За красивые глаза

1

– Ну, ведь я уже ходила гулять с Мотей, теперь твоя очередь!

Катя стояла посреди комнаты с раскрасневшимся от возмущения лицом и настойчиво протягивала поводок старшему брату.

– Я занят, не видишь?

Артем сидел за компьютером, откинувшись на спинку стула, и лениво щелкал мышкой.

– Ну конечно, занят! А то я не вижу, что ты опять пасьянс свой раскладываешь. Не можешь, что ли, оторваться, с собакой погулять?

– Пусть твоя собака потерпит десять минут! Так ей и передай.

И тут Мотя так посмотрела на Катю, что девочка не выдержала и, схватив поводок, решительно направилась к двери.

– Да ну тебя на фиг! Пошли, Моть! – Она пристегнула поводок к ошейнику. Собака принялась прыгать и скулить как ненормальная. – Да идем, идем, не суетись! Дверь закрой! – крикнула Катя, обращаясь на этот раз к брату, потом повернула несколько раз замок и, вся взъерошенная, выскочила на лестничную площадку.

Собака с неожиданной силой рванулась к лестнице. Видимо, ей действительно было уже невмоготу. Несмотря на свои довольно скромные габариты, Мотя была мощной и сильной собакой. Почувствовав, что падает, Катя ухватилась за перила. Но тут, непонятно каким образом, нога ее соскользнула со ступеньки и оказалась зажатой между двумя железными перекладинами. Мотя сделала еще одну попытку вырваться из рук хозяйки, но та держала поводок крепко, и в следующую секунду девочка почувствовала острую боль под коленом. Она выпустила из рук поводок, пытаясь выдернуть ногу, и неожиданно кубарем покатилась по лестнице…

«Бедная Мотя! Кто же ей откроет дверь?» – это было последнее, о чем успела подумать девочка, прежде чем потерять сознание…

– Катя, Кать! Ты слышишь меня? Ну, открой глаза, Катенька! Господи, что же я надел! – Красивые глаза Артема застыли от ужаса. – Ну что смотрите? Вызовите «скорую»! Она не дышит! – крикнул он высунувшейся из двери соседке.

Он сидел на коленях, наклонившись над младшей сестрой, и трепал ее по щекам. Но Катя была неподвижна и ни на что не реагировала.

…Артем Андреевич Андреев или, как его называли друзья, «Три А», был парнем заметным и циничным. Иногда Катя задумывалась: а нет ли тут ошибки – что, если одного из них перепутали в роддоме? Настолько брат с сестрой были непохожи. Причем Катя была почти точной копией мамы, а вот ее брат даже отдаленно не напоминал ни одного из родителей. Стало быть, вывод напрашивался сам собой: в роддоме перепутали не ее, а Артема.

Самой примечательной деталью его внешности были глаза. Голубые, окаймленные черными пушистыми ресницами, они ярко выделялись на бледном, почти бескровном лице Артема и составляли предмет зависти любой девчонки. Соломенного цвета волосы, вкрадчивый голос, немного замедленные движения и холодная, подчеркнуто отстраненная манера держаться делали Артема похожим на шведа или датчанина – уроженцев холодной Скандинавии с соответствующим темпераментом. Казалось, ничто на свете не может вывести его из себя, заставить потерять над собой контроль, закричать, в конце концов…

Катю же, напротив, часто захлестывали эмоции, сдерживать которые она даже не стремилась. В результате за ней прочно закрепилась репутация «человека без тормозов». О таких еще говорят, что у них в одном месте шило. Всегда энергичная, веселая и шумная, она могла «подбить» класс на любую авантюру. И редкий день проходил без того, чтобы Каркуша (эту кличку придумал ей Юрка Ермолаев) не попала в какую-нибудь историю. Ведь свой несколько крупноватый с горбинкой нос она совала «во все дыры». Постоянно растрепанная, с черными короткими волосами и удивленным взглядом карих глаз, Катя Андреева всем своим видом и вправду напоминала непоседу Каркушу из передачи «Спокойной ночи, малыши!». Впрочем, чуть длинноватый нос нисколько ее не портил, скорее, он придавал ее лицу особую изюминку, делал еще обаятельней и забавней. И хотя Катю Андрееву не без оснований называли «девочкой-аварией», она была искренним и непосредственным человеком.

От большинства сверстников Каркушу отличали непомерно развитые воображение и фантазия. Если б к этим качествам добавить хоть чуть-чуть усердия и силы воли, то из Кати наверняка получился бы отличный сочинитель сказок. Поражала легкость, с которой Каркуша выдумывала свои небылицы. Так, опоздав однажды в школу (в тот раз она явилась в класс за пять минут до конца урока), Катя заявила, что попала в пространственно-временную дыру. Встретив же изумленный взгляд Буравчика, Каркуша пояснила, что это вполне обычное дело, и уж кому-кому, а учителю физики стыдно не знать таких элементарных вещей. Из вдохновенного рассказа Каркуши следовало, что наши пространство и время полны этих самых дыр.

– Вот катит по рельсам трамвай, – размахивала руками она. – Обычный такой, самый, можно сказать, заурядный трамвай… Останавливается, открывается дверь. Ты в него – прыг и едешь себе. А на самом деле это никакой не трамвай, а ловушка, капкан! Выходишь на следующей остановке – а тебя, оказывается, два года уже родственники ищут! Мне еще повезло в этом смысле – видите, как быстро они меня отпустили!

– Интересно, – озадаченно нахмурил брови Андрей Егорович. – И кто же они, эти «они»?

– Обитатели параллельных миров! – не моргнув глазом, парировала Каркуша.

Артем не только внешне являл собой полную противоположность сестре – он страдал совершенным отсутствием воображения. При этом он собирался стать актером и учился во ВГИКе, на втором курсе!

– Одного понять не могу, – поражалась Каркуша, побывав на учебном спектакле студентов ВГИКа. Она не умела лицемерить и всегда говорила то, что думала. – За что тебя в этом институте держат?

– За красивые глаза! – самодовольно и нагло улыбнулся Артем.

– Я бы такого бездаря давно в шею выперла! – продолжала рубить правду-матку Каркуша. – Ходишь по сцене как истукан!

– В кино, да будет тебе известно, не талант главное, а внешность! – высокомерно поучал он младшую сестру.

И на это Каркуше возразить было нечего – Артем и вправду обладал исключительной внешностью.

Не трудно догадаться, что девушки сходили по нему с ума. Порой даже в буквальном смысле слова. Однажды, когда Катин брат учился еще на первом курсе, девушка, которая была старше его на два года, чуть не покончила с собой из-за того, что Артем ее бросил. Она выпила полпузырька какого-то сильнодействующего снотворного, но, к счастью, ее удалось спасти. Предсмертная записка, которую оставила Аня (так звали эту девушку), каким-то непонятным образом стала достоянием общественности, и потом ее содержание передавалось из уст в уста: «Артем, ты ни в чем не виноват, но жить без твоей любви не могу. Это просто бессмысленно».