Дочь друга. Ты моя (СИ) - Мария Адельманн

Мария Адельманн

Дочь друга. Ты моя

Матвей

— Я обещал и когда это нарушал слово? Уже вылетаю. Жди меня, дружище.

Мой лучший друг отмечал свой юбилей на днях и пригласил меня. Мы не виделись с ним пять лет. Пять лет я не был в России, занимался бизнесом в Лондоне. С Максимом мы дружим с детства, он старше меня на четыре года, но это никогда не чувствовалось между нами. Порой я был старше, когда он совершал глупости. В двадцать лет он уже стал отцом и трудился, как бешеный, чтобы дать своему ребёнку лучшее будущее.

— Ты позвонишь? — сонно произнесла брюнетка, с которой я уехал вчера из клуба.

Имён я не запоминаю, но спрашиваю, чтобы завязать разговор. А порой вообще не доходит до имён. Они в моей жизни, как сквозняк, ни одна не задерживается больше недели.

— Нет. Мой водитель отвезёт тебя домой, — глухо ответил.

Взяв пиджак и даже не взглянув на неё, выхожу из спальни. Они всегда знают, с кем связываются и всё равно соглашаются, поэтому я не чувствую никаких угрызений совести. Это всего лишь хорошее времяпровождение, больше ничего, как и сами девушки.

Мой частный самолёт уже идёт на посадку. Совсем скоро я увижусь со своим другом. Он отмечает у себя дома, в кругу друзей, знакомых и партнёров по бизнесу.

— Здравствуйте, Матвей Александрович. Добро пожаловать снова в Москву.

С улыбкой встретил меня водитель Максима и пасмурная Московская погода.

— Здравствуй, Никита.

Я сел в машину и включил телефон. Несколько сообщений от Максима, последним было:

Не опаздывай, иначе будет как в детстве.

В детстве я один раз опоздал на его день рождение и пришёл поздно. Тогда не разговаривал со мной неделю. Человеком он был сложным, но отходчивым.

Мы подъехали к дому. Уже наступил вечер. Весь двор был в разных гирляндах, в цветах, как новогодняя ёлка. В его стиле, он любил такие украшения, хоть и не скажешь по нему.

— Матвей!

Шёл ко мне с деловой походкой и с улыбкой в тридцать два зуба Максим. В смокинге и с причёсанными назад волосами. Форму он не потерял, хоть и был меньше меня телосложением.

— Привет, друг.

Обнял его и похлопал по плечу.

— Ты вообще не изменился, Матвей. Всё тот же красавец.

Разглядывал меня друг, улыбаясь.

— Меня не было пять лет, а не пятнадцать. Держи от меня. С днём рождения, искренне желаю тебе только лучшее.

Протянул ему коробку с дорогими швейцарскими часами, которые сделали на заказ с его инициалами. Максим любил коллекционировать часы.

— Спасибо, Матвей. Ты всегда знал, что мне понравится.

Сразу же достал из коробки и начал восхищённо рассматривать, как ребёнок, который получил желанный подарок.

— Где Инна? И Полина? — поинтересовался, не увидев их рядом с ним.

— Инна с гостями, а Полина ещё в комнате. Пошли, Инна тебя ждала тоже.

Жена Максима была очень хорошей женщиной. Высокая блондинка с зелеными глазами Они полюбили друг друга ещё в школе. Вместе уже 23 года. Как они были счастливы, когда у них родилась Полина. Такая крохотная девочка с большими голубыми глазами. Всё её детство я баловал её подарками. Когда уезжал в Лондон, ей было пятнадцать лет, худенькая, с большими очками, с брекетами и с косичкой. На вид ей было десять лет.

— Наконец-то приехал, — обняла меня Инна, тепло улыбаясь.

— Как ты? Не надоел ещё Максим?

Максим обнял её за талию и поцеловал в висок.

— Никогда. Этот мужчина влюбляет меня в себя каждый день. Так что я просто чудесно, — нежностью посмотрела на мужа. — Ну рассказывай, ты то как? — обращается ко мне.

— Как акула в океане. Я и тебе привёз подарок из Лондона.

Вручил ей тоже коробку, где были бриллиантовые серьги от известного ювелира в Лондоне.

— Не стоило. Это же так дорого.

Попыталась отказаться Инна от подарка.

— Бери подарок. Я же от чистого сердца.

Она приняла её, поблагодарив, пошла к гостям.

— Всем привёз подарки? — спросил меня Максим.

— Да. Полине тоже. Давно её не видел, как она, твоя маленькая?

Максим усмехнулся.

— Маленькая… Приходится от неё всех ухажеров оттаскивать. Скоро начну с ружьём вокруг неё ходить и охранять круглосуточно.

У неё ухажеры?

Я удивился, потому что с самого детства она не отличалась красотой и в основном не имела друзей. Стеснялась общаться с детьми, особенно с мальчиками.

— Ты преувеличиваешь, Максим. Отцовская забота у тебя бывает на грани.

Рассмеялся я, он посмотрел через моё плечо.

— Вот и Полинка.

Я обернулся и выпал на несколько минут из реальности. Передо мной стояла Полина. Её светлые волосы были собраны в высокий хвост, оголяя тонкую, изящную шею, голубые глаза были идеально подчеркнуты длинными ресницами и светились как два огромных озера. Их блеск затмевал все вокруг, заставляя все больше биться сердце, а её пухлые красные губы были словно спелая вишня, которую хочется откусить и попробовать. На ней было белое коктейльное платье с тонкими бретельками и выше колен. Платье позволяло увидеть её тонкие изгибы талии, длинные ноги, а вырез декольте идеально подчёркивал упругие формы. Мои глаза исследовали каждую часть.

— Здравствуйте, дядя Матвей.

Мыло улыбнулась она. Слово "дядя", вернул меня в реальность, засунув в ледяную воду.

— Здравствуй, Полина. Тебя прям не узнать.

Прочистил горло.

— Теперь понимаешь меня, когда я говорил насчёт ружья.

Хмыкнул Максим, подходя к Полине.

Очень даже понимаю.

— Да просто выросла, как и все девушки.

Снова мило улыбнулась своими белоснежными и красивыми зубами.

— Я купил для тебя.

Она открыла коробку, где был золотой кулон с буквой П.

— Очень красиво, спасибо. Не поможете?

Протянула мне кулон, чтобы я сам одел на неё. Полина повернулась ко мне спиной и убирая волосы. Мои пальцы слегка коснулись её шеи и этого уже было достаточно, чтобы почувствовать какая у неё нежная кожа. Еле сдержался, чтобы не приблизиться и не вдыхать её аромат, как ненормальный.

— Тебе идёт, дочка. Умеет он женщинам подарки выбирать.

Я отошёл от Полины. К ней лучше близко не подходить.

Ты как будто первый раз девушку видишь. Что с тобой, придурок? Она дочь твоего лучшего друга.

— Спасибо ещё раз. Рада вас видеть снова в нашем доме.

— Не надо мне "выкать", а то начинаю чувствовать себя старым. Сорок тут исполняется только твоему отцу.

Мне не понравилось, что она так ко мне обращается.

— Папа очень даже