Босс с "прицепом", или Счастье с Чудовищем (СИ) - Лайт Татьяна

Босс с "прицепом", или Счастье с Чудовищем

Пролог

Наталья

Стою, смотрю вниз с третьего этажа большого МОЛЛ. Зачем я это делаю? Не знаю. Просто надо что-то делать! Надо занять себя чем-нибудь, взять тайм-аут у жизни. Вижу ли я что-нибудь перед собой или внизу? Нет. Я смотрю не куда-то, а в себя. И тут меня из раздумий вырывает истошный детский крик. Плачет маленький ребенок. И плачет не потому, что привлекает внимание, а действительно с болью, отчаяньем.

Стала вглядываться в людей стоящих, внизу.

- Ты раззява! – тут же раздается властный, но все же еще детский голосок.

В это время передо мной пролетает красивый шарик, он сделан в виде головы Мини из мультика Дисней, он явно надут гелием и теперь стремиться все выше и выше.

- Да, была бы я шариком! Я бы тоже сейчас улетела, выше, выше и еще выше, - прошептала я себе под нос.

Сама же обратила свое внимание опять на нижний этаж Торгово-развлекательного комплекса. И почему-то мне показалось, что я нашла источник звука – вокруг красной прогулочной коляски кружилась молодая девушка, постоянно взмахивая руками, как курица-наседка. Рядом, сложив руки на груди, стоял мальчишка, лет так семи, а может я ошибалась. Все-таки было высоко.

- И что ты будешь делать? – гаркал он, стараясь выглядеть старше или более значимо в этой ситуации, и манера разговаривать и вести себя мне показалась до боли знакомой, но я откинула эти мысли.- Это был единственный такой шарик. Эмма не хочет другой!

И действительно, детский крик не прекращался. Даже более того, казалось, он перешел в неконтролируемую истерику.

Женщина начала метаться с большей амплитудой, схватила коляску и поволокла ее к ларьку, где упаковывают подарки, продают шарики и разного рода сопутствующие товары для праздника. Она предлагала разные шары, сидящему в коляске ребенку, но та не унималась. Все предложенные варианты отметались. Молодая женщина была сама испугана и смущена. Она предлагала ребенку воду, сок, красивую коробку… Но все было безрезультатно.

- Мими, мимииии – кричал писклявый детский голосок.

- Это Мини, Эмма, МИНИ, - проговорил грубо мальчишка, - а твоя няня глупая курица! Кто дает в руки ребенку шар с гелием? Ты физику учила? Его надо было привязать! Слышишь! Привязать! Вот сюда! – и мальчишка похлопал по перегородке, удерживающей ребенка в коляске.

Женщина вскинула голову и нашла глазами причину начавшейся катастрофы. Шарик спокойно висел под самым потолком. Длинная веревка свисала почти до третьего этажа. Но так как он был посередине, то дотянуться до него было невозможно.

- Что хочешь делай, но достань! – скомандовал мальчишка, - я больше не могу это слушать! Учись летать.

Мне почему-то стало жалко женщину, а еще больше - девочку, которая растирала слезки по лицу маленькой ладошкой, и от рыданий красивые кудряшки светлыми колечками дрожали у нее над головой, казалось, что плачет ангелок. Огляделась. Никаких предметов, с телескопической ручкой вокруг не нашла. Осмотрелась еще раз. И тут я обнаружила, что именно от того места, где я стою, на противоположную сторону протянут трос. К нему прикреплены разного рода украшения, которые меняются вместе с временами года или предстоящими праздниками. Хмыкнула.

- Судьба ведет, - усмехнулась я, - Наташа, вспомни прошлое, которое ты так яростно пытаешься забыть!

Сняла высокие шпильки. Благо сегодня я была в брюках. И хоть я за это получила выговор от шефа, сейчас мой наряд был как нельзя кстати. Перелезла через прозрачное ограждение и встала ногами на трос, чтобы проверить, выдержит ли. Немного на нем попрыгала. Держит. Отлично.

- Женщина, это в другом месте! Это не в мою смену. Слезьте немедленно! – кричал тучный охранник, который рванул ко мне со второго этажа.

Показала ему жестом – Тихо! Отпустила периллу второй рукой, улыбнулась и стала продвигаться по канату в сторону веревочки от шарика. Я смотрела только вперед. Вокруг была пустота. И объект моего внимания тихонько извивался в потоках воздуха. Вокруг наступила зловещая тишина. Такое забытое, странное чувство. Сколько раз я ступала так же на канат без страховки, сколько раз весь зал замолкал и даже, кажется, не дышал, пока я шла по тонкой линии, держащей меня под куполом цирка. Столько эмоций я не испытывала больше никогда, никогда с тех пор… Ах. Старые воспоминания пошатнули мою уверенность, я начала мотаться на канате и трясти руками, чтобы вернуть равновесие. Но равновесие нужно было вернуть не телу. А моей душе.

- Дыши, Наташка! Дыши, шальная ты егоза! – повторила себе под нос слова моего тренера, который, как и я, в тот день ушел из цирка.

Он был пожилой мужчина. Ему было давно пора на пенсию. Но он никак не мог расстаться с манежем. То, что произошло со мной, подтолкнуло его. Но его слова не один раз спасали ситуацию. Он мог выкрикнуть мне и во время представления, тем самым спасая меня от неверного шага, который мог стоить мне жизни. И вот сейчас, я вспомнила его, легкая улыбка коснулась моего лица. Жизнь. Какая сложная штука. Все мы идем по тонкой ниточке. Неверный шаг и…

Перед лицом появился блестящий хвостик шарика. Взяла его одной рукой, и продолжила движение вперед. Я чувствовала взгляд задыхающегося охранника спиной.

- Там мои туфли! Принеси их мне туда! – чуть вздернула подбородок, указывая им направление своего пути.

В МОЛЛ начали раздаваться вздохи. Детского плача не было слышно, как и попыток подражать взрослым того мальчишки. Все явно смотрели на меня! И от этого было так здорово! Исцеляюще! И в то же время бередяще старые раны, которые я столько лет старалась маскировать. Я засунула их далеко вглубь себя, я забыла о них, прикрыла легкой улыбкой, идеальной картинкой, красивым макияжем. Только эта боль не забыла меня. И сейчас она сковала опять мою душу, вывернула сердце, и пролилась нескончаемым водопадом слез, которые текли сами по себе, смывая макияж, странно смотрясь вместе с привычной, застывшей на лице улыбкой. Когда я дошла до конца, глаза окончательно застилали слезы. Я не видела ничего перед собой, только руками ухватилась за перегородку. Ноги стали трястись, и не слушались, хоть я и пыталась перекинуть их через ограждение.

- Я тебя убью, вот ей-богу, еще одна такая выходка и сам лично придушу. Лучше я, чем ты сама извращенным способом! Слышишь? – рычал мне в ухо до боли, до дрожи в коленках, знакомый голос моего босса.

Мужчина меня перетащил через ограждение, поставил перед собой, вытер руками мои слезы, отобрал шарик, и кинул под ноги туфли, что я оставила там, на другой стороне МОЛЛ.

- Вот это было круто! – раздался уже детский, но знакомый голос мальчишки.

В нем было много восторга, именно детского, неподдельного восхищения. В таком состоянии он не мог подражать взрослым. Он жил своими собственными чувствами.

- Мими мими, - раздался радостный голос от куда-то из-за спины.

Спрятала лицо в ладонях. Потерла его, возвращая себе здравое мышление и успокаивая. Одела шпильки.

- Где туалет? – спросила, почему-то осипшим голосом у женщины, что скакала вокруг ребенка в коляске.

- Там, - махнула она рукой в сторону поворота, - спасибо вам! А как это у вас получилось? – с нескрываемым восторгом спросила она.

- Я цирковая, - только и смогла выдавить из себя я, направляясь в дамскую комнату.

Мне надо смыть макияж, прийти в себя и понять, что тут делал мой босс. И как теперь мне быть?

- Идите, Иван Андреевич, разберется с полицией! – отозвалась женщина, привязывая шарик к коляске и вытирая слюни, что стекали из беззубой улыбки маленькой девочки.

Полиция? Только и мелькнуло у меня в голове. Но заострять не стала. Я ведь ничего не нарушила. Надо просто привести себя в порядок.

Туалет нашелся быстро! И там даже никого не оказалось. Что странно, обычно в женском туалете всегда кто-то есть. Но и на этом не стала заострять внимание. Смыла все с лица. Волосы собрала в конский хвост. И вот опять на меня с отражения в зеркале смотрела Наталья Блеск. Молоденькая девочка, перед которой вся жизнь сияла красками. Прыснула водой на зеркало! Нет. Больно, это слишком больно! Не хочу! Как ни странно, конфликт на работе, из-за которого я оказалась в этом торговом центре, ушел в сторону. Я о нем больше не думала. Вот так, всего лишь стоило ковырнуть старый гнойник и все новое померкло.