Связанные прошлым - Кора Рейли

Кора Рейли

Связанные прошлым

ПРОЛОГ

Данте

Предательство карается смертью.

Я убил так много людей, потому что они предали наше дело, предали Наряд.

Лицемер. Лжец. Убийца.

Вот кем я был.

Капо. Босс. Судья жизни и смерти.

Вот почему я все еще здесь, а не умер за свои преступления, за свое предательство.

Пять раз я предавал Наряд. Своей кровью я дал клятву нашему делу, поклялся в этом своей жизнью, пообещал поставить на первое место Наряд. Превыше всего.

Пять раз я выбирал женщину на благо Наряда. Я предал своего отца.

Мой обет. Моих солдат.

Некоторые Капо считали себя выше закона, выше поражений. Они не могли потерпеть поражений, потому что они были безошибочны. Я не разделял этих убеждений. Сам по себе Капо не был причиной этого. Наряд был, и я отвечал за свои действия.

И все же мои предательства оставались безнаказанными, по крайней мере по законам нашего мира. Но я расплачивался за каждое предательство предательством в свою очередь. Я предавал и был предан. Справедливость в чистом виде.

Что посеешь, то и пожнешь.

Моя жизнь была рассказом о предательстве. В конце концов, мне придется пойти на жертвы, которые могут стоить всего, если я хочу сохранить то, что имеет самое большое значение.

ПЕРВОЕ ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Данте, 19 лет

Приглушенные всхлипы заставили меня остановиться в коридоре. Из библиотеки доносились вопли. Я двинулся на звук и открыл тяжелую деревянную дверь. Инес сидела в кресле в своем любимом уголке для чтения с книгой на коленях, но я сомневался, что она могла разглядеть хоть одно слово из букв на страницах перед ней. На ее щеках выступили слезы.

Моя сестра не плакса, никогда ею не была, за исключением нескольких случаев, когда она была маленькой девочкой, я больше никогда не видел ее плачущей. Наш отец учил подавлять любые эмоциональные потрясения.

Я шагнул вперед, давая знать о своем присутствии. Голубые глаза Инес взлетели вверх, ее тело напряглось, но она расслабилась заметив меня.

— Ох, это ты.

Она быстро вытерла слезы, избегая моего взгляда. Я закрыл дверь, прежде чем подойти к ней, и опустился на маленький пуфик, который она обычно использовала, подпирая ноги во время чтения.

— Что случилось? — спросил я, заставляя свой голос оставаться спокойным, несмотря на то, что моя тревога и заботливость делало это трудным.

Она возилась со страницами своей книги, тяжело сглатывая.

— Отец решил, за кого меня выдадут замуж.

Инес было шестнадцать лет, так что пришло время принять данное решение. То, что отец так долго откладывал это дело, было только потому, что это давало ему рычаг давления. Дрожь в ее голосе усилила мое беспокойство.

— Пьетро попросил твоей руки.

Он был хорошим кандидатом. Тихий, сдержанный человек, раскрывающий свою темную сторону только тогда, когда это требовалось — как я. У меня было предчувствие, что он будет хорошо сдерживать это в браке.

Она кивнула и бросилась ко мне. После секундного шока я обнял ее за плечи.

— Инес, объясни мне, в чем дело. Немедленно.

— Отец отдает меня Якопо Скудери!

Напряжение разлилось по всему моему телу.

— Что? — прорычал я.

Инес всхлипнула, ее слезы пропитали мой воротник и шею. Она не переставала дрожать и плакать. Я никогда не видел ее такой, но учитывая сказанное ею, это казалось подходящей реакцией.

В прошлом мы с Якопо часто вместе работали, и не по моей воле. Отец хотел, чтобы я сотрудничал со Скудери, поскольку они были сыновьями его Консильери, но я глубоко ненавидел Якопо. Он был жестоким, мстительным существом, которое процветало на унижении людей, которых он считал меньшим — женщин, солдат низких должностей, подчиняющихся его командованию и его младшему брату, и хотя я был жестоким и мстительным человеком, я не находил удовлетворения в унижении других, тем более женщин.

Несколько раз, когда мне приходилось бывать в одном из наших борделей, я своими глазами видел то, что Якопо считал забавным. Я слышал еще больше ужасных историй от его младшего брата Рокко, когда он был пьян и не в состоянии был закрыть свой большой рот. Якопо был садистом, как в постели, так и во всем остальном. Я не мог себе представить, что Инес в курсе о степени его испорченности, и все же она знала, что он был худшим выбором.

Подавив свою ярость, я сказал:

— Ты уверена, что решение окончательно принято? Отец мне ничего не говорил.

Инес отстранилась, ее глаза были полны страдания.

— Все уже решено. Он сообщил мне об этом утром, сразу после встречи со Скудери.

Я кивнул, понимая, почему отец сделал свой выбор. А все потому, что я отказался жениться на ком-либо, кроме Карлы. Я бросил ему вызов, и он понял, что у него нет никакого способа заставить или наказать меня, поэтому он, наконец, уступил требованию своего Консильери. Отец знал, что за люди Скудери. Знал, что за человек Якопо, и все же отдал ему Инес. Он не раз ставил судьбу моей сестры над моей головой.

Я осторожно коснулся плеча Инес.

— Я поговорю с ним.

— Он не изменит своего решения. Он дал слово Скудери, — прошептала она, и ее плечи снова затряслись от рыданий.

Я встал и вышел из комнаты. Инес была для Якопо настоящим трофеем. Он и его отец уже много лет просили моего отца выдать Инес замуж за Якопо.

Я направился в кабинет отца, стараясь сохранять спокойствие. Ничто так не бесило отца, как то, что он не мог добиться от меня никакой реакции. В последние годы произошла смена власти. Она была постепенной, но определенно происходила. Он больше не мог наказывать меня с помощью боли, особенно после того, как долгие годы приучал меня к ней.

Я постучал в дверь, мои костяшки пальцев болели от силы удара. Врываться и требовать ответов было тем, что я действительно хотел сделать, но отец все еще был Капо, все еще хозяином этого дома, и ожидал уважения от всех вокруг.

— Войдите, — протянул отец.

Я натянул на лицо маску спокойствия. Было бы неразумно предоставлять отцу оружие против меня. Войдя внутрь, я увидел отца, который сидел в своем рабочем кресле и смотрел на календарь. Мы были очень похожи — факт, о котором люди никогда не переставали упоминать. Те же холодные голубые глаза, светлые волосы