Свят. Начало (СИ) - "MAD Gentle Essence"
Сам тихонько отстранялся, ослабляя напор, не сомневаясь – парню уже нравится. Аккуратно вёл за собой, за теми ощущениями, которые дарил Святу, побуждая его к ответным действиям.
И вот тогда, взбудораженный чувственными нежностями, Свят и брал в свои руки инициативу, добиваясь продолжения головокружительно откровенного поцелуя. Хотя это было и довольно напористо с его стороны, но всё же мягко, без перегибов.
С осторожностью, как бы прощупывая почву, пытаясь быть ведущим. Но при этом не вести себя упрямо, как баран, - нужно было всё-таки уступать, позволяя направлять себя.
И всё это почти на автомате, бессознательно.
Док улыбался. Свят понимал почему: он улыбался его реакции, невольно сбивающемуся дыханию, вырывающимся поскуливаниям, которые Свят старался заглушать.
Только получалось всё хуже, происходило то, что должно было – из всего этого постепенно, осторожно, на ощупь практически, рождалось жаркое удушающее желание.
Обоюдное.
Для этого и следовало пока его направлять, дразнить, выводить на эмоции нужные в постели, учить быть страстным и нежным, чувствовать партнёра, и то, чего он хочет.
И работать в койке не только на себя.
Всё это как-то само собой, негласно для них обоих, перешло в отношение «учитель-ученик», когда Свят начал отзываться на действия Дока повторением их же.
Со взглядом, в котором плескался восторг и трогательное смущение, расстегнул молнию на спортивной майке Дока, в ответ на расстёгнутую им своей рубашки-поло.
После этого, поочерёдно друг с друга стянули эти вещи и аккуратно исследовали тела кончиками пальцев. Подушечками по увлажняющейся коже… По чуть выделяющимся грудным мышцам, немного стыдливо по напряжённым соскам, стараясь, чтобы не дрожали губы и пальцы.
А уже когда Док уложил Свята на спину, поменял касания рук на губы и язык.
Свят переживал внутреннюю дрожь и от переизбытка адреналина в крови, и от накатывающего волнами сексуального возбуждения, и от чувственных ласк.
Чужих…
Не его Яна, но таких нежных, что казалось, будто та ласка, которую ему сейчас дарили, просачивалась сквозь кожу, обволакивая теплом, негой всё внутренности, всё нервы, трепещущие от накала эмоций.
Хотелось большего.
Святу, столько дней сдерживающему своё дикое возбуждение по отношению к брату и почти звериную похоть к парням, занимающимся с ним в бассейне, это желание уже не казалось удивительным. И не смущало по одной веской для Святослава причине – он очень чётко понимал, насколько разнится эта жажда секса по внутреннему окрасу.
Это было для него два совершенно разных понятия: заниматься сексом с кем-то и любить брата.
Что он чувствовал по отношению к Доку?
То, что хотел приобрести первый опыт с этим парнем в качестве актива - в этом Свят не сомневался, но, узнав Артура чуть поближе, понимая, что он ему не просто по-человечески симпатичен, но и как партнер, это желание слегка видоизменилось.
Хотелось не просто тупо кого-то иметь, но и понимать, что тот, кто под тобой, идёт на это из-за реальной к тебе симпатии.
А когда дело стало продвигаться к сексу, и Святослав в руках Дока начал с удивлением понимать, что практически плавится от тактильного общения до такой степени, что приходилось заставлять себя держаться во вменяемом состоянии – вскоре пришлось удивиться ещё раз, когда почувствовал: эти нежности хочется дарить в ответ. Почти как с Яном…
И видеть на это ответную реакцию тела.
Видеть, что от того, что ты делаешь, он сходит с ума.
Док захватил губами большой палец руки, которой Свят вжимался в собственный пресс, сминал кожу до боли, этим немного возвращая себя в реальность, едва-едва ослабляя сладкое наваждение заставляющее стонать.
Но когда его палец оказался в плену рта Дока, он чуть нервно выдохнул, а потом, словно стесняясь своей реакции, настойчиво и уверенно подмял под себя Дока, также едва себя контролирующего.
И ему оставалось только выгнуться и, едва сдерживаясь, подавить стон, когда горячий язык парня лизнул его напряжённый сосок. Рука на автомате легла на затылок Свята, словно боясь отпустить от себя, но Свят и не мог бы сейчас прекратить целовать грудь Артура, была необходимость вернуть весь накал режущей всё его внутренности ласки.
- Да… - шептал Док. - Так…
И Свят гладил подрагивающий под его пальцами живот, целовал покрывающуюся ощутимой испариной грудь. Целовал нежно-нежно, и ему нравилось, как на это реагировал Док.
Желание, как говорится, налицо: он дышал открытым ртом, был влажным, таким же, как и сам Свят, у него горели щёки, покраснели плечи и грудь, вздутые вены на шее лихорадочно пульсировали, прогоняя через себя расплавленную похоть, тестостерон, алкоголь и адреналин. Тело периодически покрывалось мурашками.
То, что Дока плющит от желания, Истомин понял уже давно и без этих признаков, стоило только взглянуть на его ширинку. Святослав тоже был возбуждён, но пока всё-таки больше эмоционально, чем физически, и ему это нравилось.
В том, что в нужный момент он будет готов полностью - даже не сомневался.
Хотя…
Самое раскованное и интимное, что он себе позволял с задницей брата, так это сминать её, такую притягательную, волнующую своей упругостью и нежностью кожи.
И стискивая челюсти так, что казалось ещё чуть - и будет слышен скрежет зубов, сжимал упругие ягодицы брата, едва себя сдерживая, порой до тихого стона Яна, и тогда оставались синяки.
А ещё он пару раз гладил его ТАМ.
Просто гладил, не покушаясь на большее. Стараясь изо всех сил не сорваться и не наделать непростительных для самого себя глупостей.
И он себя останавливал, тем более что мышцы под пальцами реагировали непроизвольным сжатием, и отступал, всегда ощущая, что брат замирает, затаив дыхание.
А потом Ян едва слышно выдыхал, и Свят понимал, что это был не только вздох облегчения, но и лёгкого разочарования.
«Не сейчас… Нельзя сейчас… Я не могу сделать этого с тобой… Не могу позволить… Но так хочу…»
И вот теперь, настроившись на полноценный секс с другим, с точностью на сто процентов он так и не смог точно определить, зачем это делает.
То ли действительно, чтобы вообще не трогать брата, то ли, чтобы набравшись опыта с другим, уже без страха сделать больно, всё-таки заняться с ним сексом.
