Театр убийц (СИ) - Родионов Леонид Михайлович "Делони Ворон"
Вначале Милони́я как-то нерешительно посмотрела на Альмину, словно подозревала, что ее хотят обмануть, словно все это сон или просто морок, но после недолгой паузы, она накинулась на свою старшую сестру, тихо расплакавшись ей в плечо, Альмина сделал то же самое. Наблюдая за этим чудесным воссоединением со стороны, у Стриина на лице невольно вылезла улыбка умиления, настолько это было мило и чудесна, что актер по неволе вспомнил свою сестру, которая такими же теплыми объятьями встречала его и деда после охоты. Но идиллия продлилась недолго. По всему коридору в мертвой тишине, которую нарушал лишь плач двух принцесс, раздался громкий и протяжный раскат рога. Кто-то внизу нашел вырубленного стражника и поднял тревогу.
Стриин в туже секунду забыл о ностальгии, напрягся, словно струна, злобно оскалился и выхватил из ножен оружие. Быстро оказавшись возле принцесс, он отстранил их назад, себе за спину, предполагая самое плохое, ведь под некогда сломанным коленом вновь заныло, а это ничего хорошего не предвещало. В покои принцессы ворвались сразу трое и им понадобилась лишь секунда, чтобы оценить ситуацию, выявить нарушителей и начать действовать. Комната была не слишком большой, но в столь малых квадратах трое стражей и актер умудрялись каким-то образом махать своим оружием, круша все вкруг себя.
- Приказываю остановится, – неожиданно за спиной закричала Милони́я.
Стражники послушались неохотно, лишь один замер с занесенным оружием, двое других все еще пытались зарубить нарушителя.
- Именем короля, – теперь взревела Альмина, намного злее и громче своей сестры. – Сложить оружие.
Подействовала, двое других в туже секунду замерли и в удивление скосились на вторую принцессу. Стриин не став провоцировать вояк, сделал шаг назад и тоже опустил оружие, но убирать в ножны пока не стал, мало ли чего у них может в голове щёлкнуть.
- Немедленно пошлите за моим отцом, – Милони́я вышла вперед, сердито оглядев трех нерадивых защитников, – пусть ему доложат, что моя сестра, его дочь Альмина, жива.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
<p align="center">
ГЛАВА 15. РАЗГОВОР О ТОМ, КАК ПОБЕДИТЬ ПУСТОТУ.
- Вы что, оглохли, – Милони́я явно пришла в себя. В голосе появились злые нотки, лицо стало каменным, а взглядом можно было топить снег. – Немедленно пошли за моим отцом.
В коридоре вновь послышался топот, Стриин конечно напрягся и был готов к любому повороту, но под коленом перестало зудеть, значит ничего дурного случится не должно. Посылать этих трех истуканов, открывших рот и переводящих взгляд с воскрешённой принцессы на актера, уже не пришлось, король явился сам, в окружение пяти рыцарей, на кирасах которых был изображен объятый белым светом меч, а на его острие висела корона. Орден безгрешных, демона им в постель.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Его величество Лорэйн выглядел серьёзным и злым, настолько, что даже у Стриина все в груди сжалось. Лицо у него было не выспавшимся, поросшим щетиной, но янтарные глаза метали искры и первым кого они обожгли, был актер.
- Что здесь происходит? – гневно прорычал король Зарлии.
- Отец, – за спиной Стриина робко подала голос старшая принцесса.
Лорэйн перевел обжигающий взгляд с актера на нее и в секунду преобразился. Глаза смягчились, с лица ушла вся усталость и гнев, скинув королю пару лет, а рот слегка приоткрылся. Он сделал нерешительный шаг в сторону дочери, Альмина же виновато, словно провинившийся школяр, стояла возле кровати.
- Альмина, – едва слышно проронил король.
Старшая принцесса наконец оттаяла, бросилась к отцу и тот спрятал ее в объятьях. Он уткнулся носом в ее волосы, прикрыв глаза, а старшая дочь не скрываясь заплакала. Вот наконец и произошло воссоединение королевской семьи. Если бы не стоящие рыцари и стражники, Стриин бы мог расслабиться и облегченно вздохнуть, даже выдавить улыбку, но обстановка складывалась не в его пользу. Пока король и его дочери обнимались, как в последний раз, безгрешные рыцари недобро косились на Стриина, периодически посматривая в сторону юного ухажёра, который все еще валялся возле кровати в бессознательном состоянии.
- Доченька, – прошептал Лорэйн. – Дорогая, я знал, что ты жив. Я до последнего не верил, даже когда мне привезли тело той девушки, я до последнего не верил, что это ты, как и твоя мама.
- Простите, – сквозь слёзы заговорила Альмина. – Простите меня, что я так долго.
