Генри Хаггард - Она и Аллан
— Кроме того, я слышал об Исиде из Египта, леди Тайны, супруге Осириса, чей ребенок был Гором Мстителем, — продолжал я, стараясь не вступать в споры.
— Да, и я думаю, услышите от нее еще много интересного, что касается нас всех. Я не единственная, кто нарушила клятву Исиды и заслужила ее проклятие, Аллан, как вы можете узнать в ближайшие дни. Но что скажете о небесных богинях?
— Только то, Айша, что они — выдумка людей, как и многое другое, что выдается за правду. И то, что вы говорите о них, как о реально существующих, озадачивает меня.
— Скучно принимать все на веру, не подвергая сомнению, Аллан. Тем не менее, если у вас есть воображение, вы могли бы понять, что эти богини — как великие венцы природы: Исида — сама мудрость на троне и добродетель. Афродита — воплощение любви. Бывают люди, в том числе и женщины, которые, будучи земными творениями, остаются в памяти как боги
И становятся великими и священными для нас. Не будем углубляться в подробности земного и небесного в людях, сегодня на земле есть создания в обеих ипостасях. Я ответила на ваш вопрос?
Честно говоря, я не был удовлетворен ответом и совсем не понял, что именно она пыталась мне втолковать, но я подумал, что лучше оставить эту тему, и продолжил:
— Если я понял правильно, Айша, описанные вами события происходили во времена царствования фараонов. И все же вы говорите, что прожили столько лет, и в этом, должно быть, ошибка, потому что такое невозможно. Поэтому я думаю, что эта история дошла до вас в письменном виде или, возможно, во сне. В разные века разные мудрецы написали много книг, а вы прочитали их или увидели во снах. По крайней мере я так думаю, — торопливо добавил я, боясь, что и так сказал слишком много. — И для того, чтобы быть такой мудрой, как вы, надо много прочесть, существовать две тысячи лет невозможно. Тот, кто говорит это, должен страдать слабоумием.
Едва она выслушала эти вполне невинные замечания, как вскочила на ноги в ярости, которую только могла позволить себе царица.
— Не может быть! Романтика! Сны! Заблуждения! Сумасшествие! — воскликнула она звенящим голосом. — Ах, истинно вы утомили меня, и у меня хватит ума, чтобы направить вас туда, где вы узнаете, возможно это или нет.
В самом деле, я бы сделала это, но мне нужны ваши услуги, а вместо вас послать некого, ваш луноликий товарищ помешался, а дикари не в счет. Послушайте, глупец! Нет ничего невозможного. Почему вы считаете, что нельзя поместить весь большой мир между ваших двух рук и взвесить тайны Вселенной вашим мелким умом? Жизнь вы признаете такой, какой ее видите. Почему не допустить, что если семена могут храниться в земле сотни лет и потом прорасти, а жаба жить замурованной в скале и очнуться, то человек не может? Есть же у вас вера, которая допускает еще и не такие чудеса? Нет, Аллан, имеется достаточно форм жизни, о которых вы не подозреваете сегодня и которые станут понятными лишь для тех поколений, что следуют за вами. Вам стоит поучиться у того старого черного колдуна Зикали, который живет в стране, откуда вы пришли.
И он куда мудрее и прозорливее вас, белых людей, потому что он существует в гармонии со мной и с миром. Через таких людей матери могут говорить с нерожденными сыновьями, безутешный любовник услышит голос своей милой через моря. Может быть, в будущем люди будут общаться с обитателями звезд и даже с мертвыми, которые чередой прошли в тишине и темноте. Вы слышите и понимаете меня?
— Да, — ответил я еле слышно.
— Вы лжете. Как часто вы склонны соглашаться, что понимаете этот огромный мир. Я не верю вам, как и вы не в силах отвести взгляд от этой толщи времени в две тысячи лет.
— Я не достоин таких знаний, — ответил я, который в тот момент не чувствовал ни малейшего желания проживать ее две тысячи лет, даже рядом с такой женщиной, поколение за поколением.
Конечно, сейчас, когда я стал старше, я сожалею, что упустил шанс (если, конечно, он был) узнать секрет продолжительного существования. Сколько упущенных возможностей, сколько неразгаданных судеб!
— Что сделано, то сделано, — проговорила она с некой долей возмущения. — По крайней мере я поняла, что вы не пересекались со мной на тысячелетнем пути моей жизни, но, возможно, были властителем мира, как и я.
На этой фразе она остановилась, задохнувшись в ее почти детском гневе, и, поскольку я ничем не мог ей помочь, я лишь сказал:
— Такая власть, даже если вы приобретете весь мир, не даст вам счастья. Если я стал бы хозяином мира, то не выбрал бы жизнь среди дикарей, которые едят людей и обитают среди развалин. Может быть, проклятия Афродиты и Исиды сохраняют силу до сих пор? — И я замолчал в ожидании.
— Этот смелый аргумент — сейчас я вижу, что он действительно был смелым, казалось, удивил и даже озадачил мою прекрасную собеседницу.
— Вы более мудрый, чем я думала, — произнесла она задумчиво, — я пришла к пониманию того, что на самом деле никто не является господином ничего, так как выше всегда найдутся еще более сильные господа, и пример тому — великие правители прошлого, которые мнили себя великими, но их деспотия превращалась рано или поздно в прах. Что-то подсказывает мне, что я должна вам помочь. И я вижу будущее каждого из ваших спутников, что бы вы ни думали о моих способностях.
Печальный белый человек жаждет освободить свою дочь, и она останется невредимой, но в отношении его самого я не обещаю счастливого конца. Сильный черный командир победит врагов, завоюет славу и добьется того, чего ищет, и того больше. Маленький желтый человечек ничего не просит для себя, только быть со своим хозяином, как собака, и чтобы удовлетворить свои потребности в пище и обезьянье любопытство. Вы, Аллан, увидите души мертвых, о которых думаете по ночам, хотя вас ожидают и другие награды, потому что вы не прокляли меня и не надругались надо мной в своем сердце.
— Что мы должны сделать, чтобы получить обещанное? — спросил я. — Как мы, скромные создания, можем помочь тому, кто силен и собрал в уме знания двух тысячелетий?
— Вы должны воевать под моим знаменем и избавить меня от моих врагов. Дослушайте до конца мой рассказ и решайте.
Я подумал, что удивительно, как эта царица, которая, по утверждениям, обладала сверхъестественными силами, нуждается в нашей военной помощи, но решил, что разумнее держать мои размышления при себе, и ничего не сказал. На самом деле я мог бы ничего и не говорить, ведь обычно она угадывала мои мысли.
— Вы, конечно, удивляетесь, Аллан, что я, всемогущая и бессмертная, вынуждена обратиться к вам за помощью в каких-то мелких стычках между племенами, тем более дикарями, но они более, чем дикари, они все же люди, охраняемые древним богом старинного города Кора, великим богом, дух которого живет в этих развалинах и сила которого по-прежнему защищает верующих, кто цепляется за него и практикует его нечестивый обряд человеческих жертвоприношений.
— Как зовут этого бога? — спросил я.
— Резу его имя, и от него пришли египетские Ре или Ра, так как в начале Кор был сердцем Египта, и народ Кор взял своего бога с собой, когда они ворвались в долину Нила и покорили ее народы задолго до того, как первый фараон Менес надел египетскую корону.
— Но ведь Ра был солнцем, не так ли? — спросил я.
— Да, и Резу также был богом Солнца, который с вышины своего трона давал жизнь людям или убивал их молниями, засухами, эпидемиями и бурями. Он не был добрым королем, а требовал крови жертв у своих поклонников, даже у женщин и детей.
Так случилось, что народ Кора, который видел, что девы убиты и съедены жрецами Резу, а их дети сожжены дотла в огне, зажженном его лучами, стали поклоняться нежной Луне, богине, которую они назвали Лулалой, в то время как другие выбрали другую богиню, Истину, так как она, по их словам, была могущественнее и лучше, чем жестокий король-солнце или даже медоточивая Луна. Выбрали Истину, которая сидела над ними на троне среди самых дальних звезд.
Тогда демон, Резу, разгневался и послал моровую язву на Кор и его земли и убил свой народ, за исключением тех, кто признался ему в великом отступничестве, и некоторых других, которые служили Лулале и Истине, не знаю, почему.
— Вы видели эту моровую язву? — заинтересованно спросил я.
— Нет, прошло много поколений, прежде чем я пришла в Кор. Один жрец описал эту историю в пещерах, там, где у меня дом и где хоронили тысячи убитых. Я расскажу вам историю гибели моего народа. Они были рассеяны на землях среди камней, которые когда-то были городами. Эти люди стали называться амахаггерами. Это были потомки тех, кто избежал чумы.
