Александр Ройко - Всегда вместе Часть І "Как молоды мы были"

— Вот видите. Плохо знаем свою историю, точнее историю родного города, — вновь отозвался Олег.

— А ты что, знаешь каких–то известных наших земляков? — скептически спросил Пригожин.

— Знаю, только вы о них вряд ли слышали. Есть очень известный наш земляк — актёр, певец, режиссёр, продюсер, только он в конце прошлого века эмигрировал в Америку

— Да ты что! И кто же это?

— Это пионер еврейского театра в Америке Борис Томашевский или Томашевски. Родился он в ноябре 1866‑го года в Тараще, а умер в 1939‑м году. Он эмигрировал в Америку. При этом он обладал красивым голосом и по субботам подрабатывал пением в синагоге на Генри — Стрит в Нижнем Ист — Сайде. Впервые Томашевский вышел на сцену в 1982‑м году в Манхэттене в полулюбительской постановке по пьесе Гольдфадена «Колдунья». Это самый известный еврейский сын Таращи.

— Ты смотри, как хорошо знаешь историю еврейской народности в нашем городе, — удивился Лемберт. — Молодец.

— Кстати, — продолжил Алик, — женой Бориса Томашевского была тоже наша землячка — Бесси Томашевски (Бесси Баумфельд — Кауфман). Она родилась в нашем городе в 1873‑м году и тоже переехала с родителями в Америку. А познакомилась она с Борисом в 14-летнем возрасте, когда труппа Бориса Томашевского, ставшего уже знаменитым еврейским артистом, играла в Балтиморе. Немногим позже Бесси убежала из дома и присоединилась к труппе Бориса, а в 1891‑м году вышла за него замуж и стала играть все женские роли, которые, как ни странно, до этого играл муж. Умерла она совсем недавно, в прошлом году, в возрасте 89 лет.

— Любопытные сведения, — протянула Алина.

— А ещё в нашем городе похоронен один из влиятельных хасидских цадиков рабби Рафаэль из Бершади, — продолжил свою импровизированную лекцию Олег. — Правда, он не уроженец Таращи.

— Оп–па! А это ещё кто такие? — удивился Антон. — Что ни слово, то и непонятное.

— Рафаэль — это имя, рабби — то же самое, что и раввин, только на древнееврейском языке — служитель культа в иудаизме, означает — мой учитель. Хасид — еврейское религиозное учение, цадик — праведник. Бершадь — город в Винницкой области, известен как поселение со средины 15‑го столетия. Рафаэль подом из Бершади, а умер в наших краях, здесь же и похоронен.

— И чем он знаменит? — спросила Зоя. — Это же не художник?

— Конечно, не художник. Я же сказал, что он был служителем культа.

— Попом что ли?

— Можно сказать и так, привязываясь к православной религии. А известен он был тем, что он был хорошим проповедником, просветителем, а ещё его отличала необыкновенная скромность. Важным качеством Рафаэля было то, что он никогда не лгал. Он повторял: лучше погибнуть, чем сказать ложь. Его исключительная правдивость и привела его к гибели. Есть даже свидетельства того, как это случилось. В одном из судебных слушаний речь шла о даче клятвы перед судом о еврее, подозревавшемся в контрабандной торговле — нужно было свидетельствовать, что он к этому не причастен. Но такую клятву Рафаэль дать не мог, поскольку не был уверен, что этот еврей не виноват. Он рыдал, понимая, что надо спасти еврея, но опасался своей возможной лжи. Рафаэль уже был стар и болен, сказались годы, проведенные им в бедности. Его больное сердце не выдержало это испытания, и он умер.

— Да, ну и познания у тебя! — уважительно протянул Гаркавенко. — А мы так свою историю не знаем. О дедах, отцах, воевавших в Великую отечественную войну, о некоторых наших земляках в те годы немного знаем, помним — и всё.

— И каких же это ты наших воевавших земляков знаешь? — ухмыльнулся Пригожин.

— Ну, например, Навроцкий Михайло Карпович.

— Ладно, этого все знают, — дело в том, что фамилия была на слуху, потому что в Тараще проживало немало Навроцких. — А ещё?

— Ещё? — задумался Антон.

Не успел он вспомнить, как на помощь ему пришёл Самойлов:

— А ещё Вернигора Пётр Леонтьевич, тоже Герой Советского Союза.

— Пилипченко Дмитрий Алексеевич, Герой Советского Союза, — подсказала Великанова.

— Шевченко Александр Евсеевич, — снова вставил слово Антон.

— Э, нет, — уверенно сказал Дейман, — этот Шевченко то ли из Рокитного, то ли из Узина. А я вот знаю ещё одного нашего земляка, правда, не Героя Советского Союза — Севериновский Израиль Владимирович. Он был командиром подводной лодки, погиб в августе 1941‑го года.

— С именем Израиль был командиром подводной лодки? — удивился Лемберт. — Что–то не верится.

— И, тем не менее, это так, — уверенно подтвердил Олег. — Между прочим, евреи перед войной составляли 46 % населения нашего города. У нас, вы, наверное, знаете, есть еврейское кладбище. Но есть ещё и овраг около него, получившем прозвище «Бабий Яр», как в том же Киеве. Так вот в том яру оккупанты за годы войны расстреляли более 1300 местных жителей, среди них были сотни евреев, а также пленных красноармейцев. И вот с гибелью этой основной массы евреев–таращанцев был уничтожен целый пласт этнической и культурной истории нашего города.

— А вот вы, наверное, не знаете, — поспешила поделиться своими познаниями Тома Стручкова, — что в нашем городе одно время жил и работал основоположник украинской классической музыки М. В. Лысенко. — Тома была музыкальной девочкой и хорошо играла на фортепиано.

— Когда же это и как он здесь оказался? — удивился Анатолий.

— Как мне говорили, он работал в нашем городе на должности мирового посредника, кажется в 1864–1865‑х годах.

Так беседуя, познавая историю своего края, ученики будущего 11‑го Б класса вошли в центр своего родного города и разбрелись по домам. Вечер, действительно, удался на славу.

ГЛАВА 4

И вновь школа

Какими бы календарно длинными не казались два с лишним месяца, школьные каникулы всё же закончились. Всё в мире относительно, а потому летний отдых ученикам длинным вовсе не показался. Но нельзя сказать, что в школу им не хотелось. Возможно, сидеть за партой в такие прекрасные сентябрьские денёчки не очень–то они жаждали, но в школу их тянула возможность вновь увидеться со своими друзьями. Ведь на лето бывший 10-Б, а теперь уже 11‑й разъехался кто куда. Недаром же на вечерний пикник перед днём Ивана Купала удалось собрать всего 11 человек. Обычно иногородние ученики, проживающие в общежитии, после каникул (особенно летних) приезжали за пару дней до начала занятий. Так было и на этот раз. А встретился 11-Б класс в полном своём составе в школе хотя и 1‑го сентября, но совсем даже не для учёбы. За парты в этот день они (как и все остальные ученики) так и не сели, и причина была довольно простая — этот день припал на воскресенье. Но в школу оба одиннадцатых класса, всё же, пришли, поскольку на следующий день в школе с утра должна была состояться торжественная линейка — первый звонок для первоклассников. На первый взгляд, это был очень удобный случай для того, чтобы провести такое торжественное мероприятие именно в выходной день, а уже завтра полноценно проучиться без срыва уроков. Для преобладающего большинства учеников такое решение было бы вполне справедливым. Но не для всех. И педагогическим коллективом было принято решение всё же проводить торжественную линейку в первый учебный день. Было это решение, вероятно, правильным. Можно пожертвовать первым уроком, но какое же это будет начало занятий для первоклашек, какой же для них это праздник, если они после линейки сразу разойдутся по домам, так и не узнав в этот день, что же это такое — школа. Далее–то у них будет учёба, а не праздники.

При хорошей погоде такое мероприятие обычно проводилось на школьном дворе в районе спортивных площадок. Но для этого праздника нужно было всё подготовить: разметить сыпучим мелом или белым песочком периметр линейки и прочее, установить разноцветные флаги, да и просто хорошо убрать территорию от уже падающих листьев и прочего мусора, накопившегося за лето. И кто же из них всю эту работу должен был делать? — ну, не младшие же классы. Во все времена эта работа поручалась самым старшим, будущим выпускникам. А таковыми сейчас как раз и был 11-Б с коллегами из параллельного класса. Эта работа была уже им хорошо знакома — в конце мая они так же готовили школьный двор к последнему звонку — было бы странным поручать подобную работу уже без одного дня выпускникам, ведь всё и готовилось то для них.

Собрались все на эту трудовую повинность вовремя и с большим удовольствием. Их совершенно не расстраивала работа в последний день каникул, для них это была не столько работа, сколько забава, которую они с радостью выполняли. Но ещё с бо́льшим удовольствием, соскучившись, они общались между собой. Для 11-Б класса была ещё одна любопытная неожиданная новость — у них в классе появился новый ученик, точнее ученица. После первых взаимных объятий девчонок и сдержанных приветствий ребят, Валентина Викторовна представила своим подопечным новую девушку, которая должна была вместе со всеми получать в следующем году аттестат зрелости. А сейчас же новенькая среднего роста, крепко сбитая, в очках скромно стояла в сторонке.