Валерий Горбунов - Секреты для посвященных
— Поздравляю, Грачев, — сказал, обращаясь к Вячеславу, капитан Немцов. — Я, честно говоря, не очень-то верил в эту вашу затею. Однако, как всегда, вы попали в самую точку. Разрешите пожать вашу руку…
Вячеслав сквозь толстые линзы очков огляделся окрест. Изумительных пропорций старинная церквушка, крутой берег, поросший ивняком, река, похожая на вырезанную из фольги ленту… И затянутое рваными облаками северное небо, по направлению к которому тянулся размытый ветром густой дымок от догоравших досок пристройки.
Вячеслав вдруг ощутил: жизнь его была бы неполна, если бы судьба не забросила его в эти суровые края, под это небо.
4Как ни странно, но о пусках ракет на полигоне не говорили. Это называют работой: «Вчера в 20.00 выполнили работу. Замечаний нет». И ракеты не называют ракетами, это изделие: «Изделие доставлено в указанную точку. Отклонения от цели в норме».
Но для Вячеслава то, что завтра на рассвете должно произойти на полигоне, было не заранее запланированным будничным событием, а чудом. Ему, одному из немногих, было доверено присутствовать при запуске новой военной, а следовательно, строго засекреченной ракеты, которая с небывалым напряжением создавалась усилиями сотен научных коллективов, десятков заводов, с тем, чтобы свести на нет усилия предполагаемого противника, располагающего самой современной в мире технологией и практически неистощимым запасом денежных средств.
Вместе с представителями десятков фирм и организаций, причастных к ожидающемуся запуску, Вячеслава пригласили на командный пункт. Он расположился в приземистом здании, опоясанном балконом. Сначала все собрались в большом зале. Зрители, они же «болельщики», кровно заинтересованные в успехе запуска, а следовательно, и в высокой оценке их собственной работы, расселись на стульях вдоль стен. За столом, во главе которого занял место председатель государственной комиссии генерал-лейтенант Волков, уселись те, кто имел прямое отношение к операции.
— Товарищ председатель государственной комиссии, разрешите доложить обстановку в месте предполагаемого падения изделия.
Волков кивнул, седой хохолок над высоким лбом взметнулся.
— В нейтральных водах появился корабль, а в воздушном пространстве к границе приблизился американский самолет-разведчик. Его уже посетил заправщик, в воздухе перелил горючее и отбыл на базу.
Легкая усмешка тронула губы Волкова:
— Я думаю, будем начинать? Как ваше мнение?
— Конечно! — члены комиссии были единодушны в своем решении.
Волков поднялся со своего стула и в сопровождении членов комиссии и командования полигоном пошел в святая святых — помещение, где находилась аппаратура, предназначенная для управления полетом. На пороге на секунду задержался, обернулся, поманил к себе пальцем заместителя генерального конструктора Гринько, приглашая его следовать за собой, приветливо улыбнулся Вячеславу. Дверь за ними закрылась.
Из репродуктора на стене громко прозвучали команды:
— Приготовиться к пуску!
— Протяжка один…
— Протяжка два…
В наступившей тишине чей-то командный голос методично отсчитывал последние секунды той огромной, жизненно важной для страны, для народа работы.
— Пять, четыре, три, два, один…
Накануне с разрешения генерал-лейтенанта Волкова Вячеслава свозили на место старта. Он ожидал увидеть знакомые по телерепортажам с Байконура громоздкие металлические конструкции, ракету высотой с многоэтажный дом, стартовый стол с котлованом под ним, куда должен ударить вырвавшийся из сопел ракеты столп бешено ревущего пламени.
Однако ничего такого там не было… Ему почудилось, что он оказался на захолустной железнодорожной станции. На рельсах стояло несколько обыкновенных товарных вагонов.
— А где же ракета? — озираясь, спросил Вячеслав.
— Там!
Сопровождающий махнул рукой в сторону вагонов. И только тут Вячеслав заметил толстые кабели, которые бежали по железнодорожной колее, между рельсами. В одном месте они отрывались от земли и устремлялись под днище вагона.
— Пуск!
Он мысленно представил себе, что произошло в этот миг на «захолустной железнодорожной станции». Крыша одного из вагонов внезапно отскочила, и, подчиняясь какой-то не слышимой и умной силе, в образовавшуюся щель выплыло наружу сигарообразное тело ракеты. Она отклонилась в сторону, как бы присела перед прыжком… И тотчас со страшным ревом включились двигатели, из сопел ударило пламя, и ракета устремилась в небо.
Вячеслав вместе с другими стоял на балконе, прилепившемся на высоте второго этажа к зданию командного пункта. Пристально вглядывался вдаль, в направлении, обозначенном для удобства наблюдения специальным полосатым шестом, вбитым в землю. Но, несмотря на готовность Вячеслава все увидеть, услышать и понять, для него почему-то оказалось неожиданным появление над горизонтом ослепительно яркого огненного пятна, которое по невидимой и однако же четко очерченной дуге пошло ввысь, оставляя за собой на серой глади предутреннего неба размытый темный след.
У присутствующих вырвался шумный вздох. Облегчения? Радости? И все, ухватившись руками за прохладные металлические поручни балконного ограждения, инстинктивно наклонились вперед, чтобы быть ближе к ней — уходящей в просторы неба ракете.
Светящееся пятно скрылось в облаках, и только тогда до них донеслись далекие раскаты грома. А ракета, прорвав земную атмосферу и сбрасывая отработанные, ставшие ненужными части, продолжала свой стремительный путь к дальней цели.
Балкон опустел, все вернулись в зал. Расселись по местам.
— Пятьдесят секунд! Полет протекает нормально.
— Шестьдесят секунд! Полет протекает нормально.
Как только звучало очередное сообщение, кто-то из присутствующих вскакивал, не скрывая своей радости. К нему тянулись руки, счастливчика поздравляли.
— Вам-то хорошо! У вас уже все в порядке. А нам еще ждать.
Если голос в динамике медлил, ритм поступавшей информации нарушался, тотчас же кто-то из присутствующих менялся в лице, начинал нервно двигаться по залу.
Но звучало очередное сообщение, и человек мгновенно успокаивался, переходя от тревоги к тихой, спокойной радости.
Менее чем через полчаса поступило известие, что ракета достигла намеченной цели на восточном побережье страны, где-то в районе Камчатки… Узнав об этом, Вячеслав испытал такое чувство душевного подъема, как будто бы он сам, своими руками смастерил это чудо-«изделие» и теперь пожинает плоды своего труда.
5Зал пресс-центра МИДа на Зубовском бульваре переполнен. У большинства собравшихся здесь журналистов, наших и иностранных, в руках магнитофоны, у многих — фото- и киноаппараты, в проходах на треножниках одноглазые циклопы камер телевидения.
Вячеслав не раз следил за пресс-конференциями на экране своего домашнего «Рубина». Сегодня он в зале впервые. Это неудивительно, как правило, редакцию в пресс-центре представляют лощеные, одетые по последней моде сотрудники иностранного отдела. На этот раз по личному указанию главного редактора в их число включен и Грачев. Кажется, это связано с его недавней поездкой на полигон.
Вячеслав опускается в мягкое кресло и обращает взгляд к сцене. На ней появляются двое — представитель МИДа и военный с генеральскими погонами. Они усаживаются за стол президиума. Перед ними таблички с фамилиями. Но и без таблички Вячеслав опознает в одном из двух мужчин своего знакомого — генерал-лейтенанта Волкова. Прямая, худощавая фигура, седой, «суворовский», хохолок над высоким лбом, безупречные манеры старого русского интеллигента.
Председательствующий, сотрудник МИДа, поправил узел темно-вишневого галстука в вырезе серого жилета, четко и значительно произнес:
— В СССР создана новая межконтинентальная баллистическая ракета СС-24, что находится в полном соответствии с Договорами ОСВ-1 и ОСВ-2. Развертывание этих МБР железнодорожного базирования обеспечивает укрепление выживаемости советских стратегических сил и в сложившейся ситуации содействует сохранению стратегической стабильности.
После нескольких секунд мертвой тишины под сводом зала взметнулся многоголосый шум. Кто-то из иностранных журналистов спросил:
— Итак, вы нашли ответ на американскую ракету MX. Браво! И все же: как только что сделанное сообщение согласуется с политикой, провозглашенной перестройкой?
С места поднялся Волков:
— Вы, конечно, знаете, не так давно Советский Союз объявил об одностороннем сокращении своих вооруженных сил. Сокращение довольно-таки солидное. А как реагирует на наши шаги Североатлантический союз? Мы по-прежнему окружены военными базами США. Их количество не уменьшается. Пятнадцать авианосных ударных соединений США или уже развернуты, или находятся в готовности к развертыванию в районах, прилегающих к нашей территории. Американцы форсируют работу над космическими вооружениями, которые планируют разместить в околоземном пространстве. И перестраиваться пока не спешат.
