Театр убийц (СИ) - Родионов Леонид Михайлович "Делони Ворон"

И тронув коня сапогами пустила Снежинку вперед, оставив актера позади, с ошарашенным лицом и иглой, пущенной из уст до этого доброжелательной барышни, прямо в сердце. До пристани они добрались меньше чем за десять минут и среди десятка кораблей, разных размеров и назначений довольно быстро нашли нужное судно. Как и сказал Лимерий, темна-синяя шхуна, с потускневшей желтой ватерлинией по обоим бортам, стояла почти у самого дальнего причала. Ее бело-красные треугольные паруса были видные за много метров, а уж ярко разукрашенная носовая фигура, представляющая собой прекрасное лицо девы на лебединой шеи, и вовсе сразу бросалась в глаза, посреди скучных рыбацких судёнышек и бригов. Подъехав по ближе, Стриин понял, что на “Жених русалки” активно что-то грузили. Люди в синих рубахах и разноцветных слоппах только и успевали что забегать на борт, спускаться в трюм, а после выбегать с высунутым языком обратно, чтобы вновь поднять на борт какой-нибудь ящик или бочку.

Оперившись руками о правый борт и внимательно наблюдая за процессом, периодически подгоняя “медузьих выродков”, стоял великан. Ростом не меньше двух метров, если не больше, обветренное лицо, покрытое множеством шрамов и порезов. Длинная русая борода, заплетена в две тугие косы, в левом ухе четыре серьги, в правом две, палец и одна фаланга на левой руке отсутствовали, как и маленький кусочек носа, можно сказать самый кончик. На вид этому суровому гиганту было лет шестьдесят, но если внимательно приглядеться, то можно скинуть как минимум десяток. Седых волос ни на грамм, морщин и прочих старческих признаков также не наблюдалось. Одет великан был прилично: расстёгнутый красный кафтан, расшитый какими-то завитушками, под ними расстёгнутая до середины груди рубаха, являющая миру волосатую грудь, и знак церкви крови, висевший на шеи. На ногах атласные штаны, за пояс которых было заткнуто два пистолета, с кожаного ремня, помимо огромного палаша, почти до середины берда свисала цепочка, с приделанными к ней каким-то безделушками. Сапоги на тугой шнуровке были черные, как смоль, при этом из каждого торчала по рукояти кинжала.

Когда Стриин и Альмина подъехали к короблю почти вплотную, капитан судна быстро перевел на них грозный и оценивающий взгляд. Актеру даже начало казаться, что он видит его насквозь.

- Это вы мои пассажиры, – крикнул Торлин, не отрывая взгляда от Стриина, который медленно кивнул. – Поднимайтесь на борт, – а после повернувшись к своим ребятам рявкнул. – Чего стоите, чайки ощипанные, помогите нашим почетным гостям. Да поживее, чтоб к вам осьминоги в кровать пробрались.

От общего строя грузчиков отделилось трое крепких парней, все высокие, загорелые и крепкого телосложения. Двое были явно закаленные в боях, судя по шрамам, ожогам и большому количеству различных татуировок, а вот третий, который выглядел самым молодым, пороха и крови еще явно не нюхал, слишком уж гладкая кожа, да взгляд какой-то смущенный. Когда оба всадника спешились, два матроса тут же взяли поводья, а третий, что был самый крепкий, да к тому же с шикарной бородой, окрашенной в синей цвет, снял с коней сумки, водрузил их на плечи и потопал на корабль.

- Разрешите представиться, – капитан раскланялся, в основном косясь на Альмину. – Я капитан “Жениха русалки”, моё имя Торин, но вы можете звать просто То или капитан, как вам удобно.

- Меня зовут Дикут, – Стриин поклонился, – это моя жена Идэм.

- Очень рад знакомству, – капитан улыбнулся во все зубы, добрая половина из которых была золотыми. – Проповедник Лимерий сказал, что вы его особые гости и что вы направляетесь в столицу. Поэтому с этой минуты и до конца нашего совместного плавания я и моя команда в вашем полном распоряжение. Ваша каюта рядом с моей, Линки вас проводит.

Торин свистнул, настолько резко, что у Стриина заложила ухо. Через пять секунд возле капитана вырос матрос, тот самый, что выглядел самым молодым и неопытным. Поклонившись, Линки пропустил гостей вперед, а сам косясь в пол пошел за ними. Спустившись на нижнюю палубу, молодой матрос провел гостей до аркообразной двери, из темного дерева, поклонился, сказав, что скоро отплытие, и все также косясь в пол пошел назад.

Пройдя в каюту Стриин остался доволен. Внутри было светло, тепло и уютно, словно он не на корабле, а в каком-то приличном трактире. Первое, что порадовала актера, это наличие двух больших кроватей, теперь не придется смущаться, лежа рядом с принцессой. Затем в глаза бросился большой овальный стол, и приставленные к нему стулья. В комнате также стоял огромный кованый сундук, в который можно было разместить все свои вещи, и небольшой шкаф, в который спокойно поместилась вся одежда. Освещалась каюта в дневное время двумя большими иллюминаторами, оба находились на левом борту, в паре метров друг от друга. В ночное время за освещения отвечали две масляные лампы, стоявшие на столе.  

Пока Стриин раскладывал вещи и изучал обстановку, Альмина ничего не сказав, легла на одну из кроватей, отвернувшись лицом к стене. Поначалу актер хотел подойти к ней, спросить, что ее беспокоит, не хочет ли она поговорить об этом, но отдернул себя от этой мысли. Принцесса была подавлена, вестью о кончине лорда Альвина и гибели ее двойника, который все приняли за нее. Оно и понятно, мастер Горти поработал на славу. Когда все лежало на своих места, Стриин решил подняться наверх, подышать свежим морским воздухом и немного подумать о грядущем, ненадолго оставив принцессу со своими мыслями.

Поднявшись на верхнюю палубу, актер как раз застал момент отплытия. Капитан То орал команды так истошно, что было просто удивительно, как его не было слышно внизу. Матросы бегали по палубе взад и вперёд, кто-то полез наверх, чтобы начать разворачивать паруса, кто-то внизу вязал канаты и занимался прочей мало понятной для Стриина работой. Подойдя к левому борту, актер посмотрел в море. На первый взгляд все было спокойно, ни одной тучки, ветер был спокойным, и вокруг была тишь да гладь. Только вот море штука непредсказуемая, через десять минут после отплытия может подняться ветер или того хуже шторм, но о таком лучше не думать.

За созерцанием моря, Стриин все же пропустил момент, когда корабль начал отходить от берега. Лишь когда кто-то крикнул “Лево руля. Держим курс на закат”, актер понял, что корабль пришел в движение. Насмотревшись вдоволь на море и на удаляющийся берег, Стриин уже было хотел спуститься вниз и как Альмина забыться блаженным сном, но не успел, с юта к нему улыбаясь во весь рот шел капитан Торин, вместе с каким-то хмурым мужчиной, с очень пышными, но смешными усами, завитыми в спираль и окрашенными в красный.

- Господин Дикут, – протянул чуть охрипшим голосом капитан. – Мы наконец смогли выйти в море, с чем я вас и поздравляю. Если бы не эти ленивые медузы, мы бы еще полчаса назад плыли в закат.