Белая Леди (СИ) - Клеттин Антон

     Вскоре в помещение ввалился и десяток Римана с ним во главе. Бойцы сразу направились к их компании и одобрительно загудели, рассмотрев содержимое стола. Правда, Тима справедливо полагал, что большую часть одобрения заслужили не закуски, а тот самый бочонок. И ему почему-то показалось, что одним бочонком дело сегодня не обойдется.

     Несмотря на пессимистические ожидания, вызванные физической кондицией Голша, ужин получился на славу. Все было сытно и вкусно, а главное — не дорого. В городе подобный пир обошелся в два-три раза дороже. Пиво тоже оказалось вполне недурственным, даже на Тимин, очень предвзятый, вкус.

     Где-то к середине трапезы показалась одна из местных подавальщиц и сообщила, что баня для господина готова. Тима тут же поднялся из-за стола и подошел к Риману, сидящему на другом конце стола.

     — Пойдем, составишь мне компанию, — хлопнул он по спине десятника.

     — Куда? — удивился тот, очевидно не услышав подавальщицу.

     — В баню, — пояснил попаданец, — помыться да поговорим.

     Если Риман и удивился, то не подал виду. Он что-то сказал своим парням, поднялся на ноги и направился вслед за Тимой, который, в свою очередь, шел за подавальщицей.

     Местная баня представляла собой небольшое, слабо освещенное помещение. Справа от входа стояли две огромные деревянные бадьи. Одна с горячей водой, а вторая с теплой. Напротив них стояла длинная, во всю стену, широкая скамья, над которой распологались полочки с местными средствами личной гигиены. В дальнем от входа конце комнаты находилась задняя стенка печи со специально подставкой для камешков, которыми, при желании, можно было подогреть остывшую воду. Рядом с печью находилась стойка на которой были разложены разнообразные мочала, лоханки и прочие подобные вещи.

     О мыле в этом мире знали и умели его варить, но удовольствие это было не из дешевых, поэтому глупо было ожидать, что в первом же придорожном трактире, пусть и находящимся неподалеку от столицы, оно будет в наличии. Вместо мыла тут использовали некую смесь, которая своими цветом и текстурой напомнила Тиме мягкую пасту ГОИ. Тем не менее отмывала грязь эта штука ничуть не хуже того самого мыла. Правда, был у нее один недостаток — на плотном волосяном покрове она имела дурную привычку скатываться в небольшие шарики, отдирать которые от оного покрова было тем еще удовольствием.

     — О чем ты хотел со мной поговорить, господин? — поинтересовался Риман, когда они, смыв с себя дорожную грязь, устроились на лавочке в компании трех кружек холодного пива и простенькой закуси.

     — Погоди, сержант, погоди, — улыбнулся попаданец, — еще не время для разговоров. — Эй, ты! — заорал он и кинул небольшой ковшик в дверь бани, — поди сюда!

     Дверь тут же распахнулась, повеяло холодком и внутрь заглянул местный банщик — суховатый старичок с всклокоченной седой бородой.

     — Звались, а? — прошамкал он беззубым ртом.

     — Звали, звали, — закивал попаданец, развалившись на лавке, — ты это, скажи истопнику, чтобы в печку жару добавил. Пусть не жалеет дров. Я все оплачу. Но чтобы как паровоз работать топка. Понял?

     Банщик не знал что такое “паровоз”, но в остальном приказ был вполне понятен и не вызывал особых вопросов, поэтому он кивнул седой бородой и заверил:

     — Все сделаем, вашество!

     — И еще. Скажи подавальщицам, чтобы через полчасика нам еще по кружке с пивом принесли. Свободен.

     Дверь закрылась, а Риман, не выдержал и поинтересовался:

     — А зачем печку то топить сильнее? Тут вродь не холодно. Да и вода еще теплая.

     — А затем, что я показать как у нас моются. На моя родина. А то эти ваши бани и не бани вовсе, а баловство одно.

     Риман на это лишь хмыкнул.

     Спустя некоторое время в комнатке стало намного жарче и Тима, взяв ту самую, “лишнюю”, кружку с пивом подошел к стене печи и выплеснул пиво на горячие камни, лежащие на ней. Зашипело и вскоре все помещение затянуло плотное облако пара.

     — Вот, теперь можно и попариться нормально, — с наслаждением проговорил попаданец, усаживая обратно на свое место и жадно прикладываясь к кружке, — Сейчас посидим немного, пропотеем а там и поговорим.

     Сидели молча. Тима видел, что подобные банные процедуры совсем не по душе его сержанту, но виду не подавал. Наконец, когда красный как рак Риман бросил очередной умоляющий взгляд на него, молодой человек проговорил:

     — А теперь давай за мной, бегом! — с этими словами он выскочил из бани во двор. Сержант бежал за ним следом. Зима только-только вступала в свои права, поэтому снега на дворе было мало, но Тима заранее заприметил кучку как раз рядом с баней. Видимо рабы нанесли, убирая двор. В эту кучу снега он и нырнул с головой. Когда же вынырнул обратно, то увидел раскрасневшегося сержанта, огромными глазами смотрящего на него.

     — Давай, давай. Прыгай сюда. Так надо, — поманил попаданец его.

     Риман собрался с духом и тоже запрыгнул рядом.

     — Ну, а теперь, бегом обратно в баню! — скомандовал молодой человек, вскакивая на ноги и несясь обратно. Пробегая мимо удивленного дедка-банщика, он крикнул тому:

     — Пусть несут пиво! Самое время!

     А дальше все было как должно. Они пили пиво, обсуждали баб и парились, периодически выбегая из бани и ныряя в сугроб. Не хватало, конечно, березовых веников, но обошлись без них. И вот, спустя, примерно, час таких развлечений, когда Риман был распарен до красноты и добродушен до безобразия, Тима и поинтересовался:

     — Что ты должен со мной сделать? Каково твое задание?

     Сержант, как раз приложившийся к кружке с очередной порцией пива, подавился и, закашлявшись, вывернул на себя половину.