Театр убийц (СИ) - Родионов Леонид Михайлович "Делони Ворон"

Чтобы не пугать принцессу своим неожиданно появлением, Стриин пошел к ней не скрываясь, громко шаркая по плитке туфлями. Едва он прошел пару шагов, Альмина молниеносно обернулась и ее взгляд застыл на актере. Стриин сделал то же самое. Он смотрел на ту, которая вверила ему свою жизнь, и ему было стыдно. Стыдно за ту ночь в таверне, стыдно за то, что подверг ее опасности в саду камней, стыдно за то, что отправил ее одну в неизвестном направлении через лес, кишащий опасностями, чтобы она спасла его жалкую жизнь. И самое главное, за что Стриин себя ненавидел, за неверие в ту, которая помогала ему, несмотря на свой статус. Она ни разу не дала повода в том, чтобы упрекнуть себя за надменное или хамское поведение, как это обычно бывает с высшими сословиями.

Неловкое молчание длилось с минуту, потом актер все же дрогнул и пошел к ней, собрав всю волю и мужество в кулак. Когда Стриин оказался от Альмины в двух шагах, она вышла из-за стола, подошла к нему и заглянула в глаза.

- Спасибо, – актер чувствовал себя не ловко, от этого взгляда, но глаз не отворачивал. – Если бы не ты, то я…

Нежные руки обвили его тело, заплаканное лицо уткнулось в грудь, а стук сердца, казалось, был слышен на другом конце света. Стриин не знал, как реагировать на такое неожиданное проявление чувств, поэтому просто обнял ее в ответ, зарывшись носом в ее волосах.

- Я прошу тебя, – раздался глухой и немного дрожащий голос принцессы, – не пугай меня так больше.

- Я, – комок встал в горле, – не могу обещать, но приложу все силы, чтобы сделать это.

- Мне достаточно и этого.

Руки на секунду сжались еще сильнее, после чего отпустили его и Альмина с обворожительной улыбкой пригласила его за стол. Обед прошел довольно шумно, принцесса от накопившихся чувств и эмоций поведала Стриину о том, как она добралась до города, как чуть было не затоптала Огоньком стража, который вышел из-за угла, и который хотел содрать с нее солидный штраф, но быстро бросил эту затею, увидев на шеи знак церкви крови. Потом она рассказала о том, как в церкви ей в начале отказали и пытались прогнать прочь, не поверив в ее рассказ, но услышав имя Еленары и задание государственной важности, переменили свою позицию, послав с ней целый отряд. Заключающим актом рассказа был о том, как она пыталась прорваться в его покои и ухаживать за своим спутником и телохранителем, но ей отказали, сославшись на профессиональность местных лекарей и их ассистенток.

- А потом меня отправили к проповеднику, – Альмину как-то странно передёрнула. – У него такой взгляд жуткий, что сердце в пятки уходит.

- Тебе не стоит здесь никого бояться, – Стриин улыбнулся, – никто не причинит вреда ни тебе, ни мне.

- Я знаю, – принцесса поджала губы, – но от этого не легче.

Доев свои обеды, актер решил сходить к проповеднику. Чувствовал он себя хорошо и прекрасно, а заставлять ждать главу церкви, да еще который спас тебе жизнь, как-то неприлично. Альмина же в свою очередь решила съездить в порт, в сопровождение пары лучших стражей и нанять корабль.

- Корабль, – удивлённо протянул Стриин стоя у самой двери, – с чего ты решила, что он нам понадобиться?

- Потому что это единственный путь, – пожала плечами принцесса, а после и улыбнулась, когда на лице актера появилось изумление. – Пока ты отдыхал, я рассказала проповеднику о том, зачем один из послушников церкви, сопровождает старшую дочь короля, да еще и тайно, прокладывая дорогу через дебри и леса. Когда он выслушал меня, то долго молчал, о чем-то размышляя, и лишь спустя пять минут, он разложил на столе карту, и показал единственный ближайший из возможных путей. Через море черепах в Мейдрин, оттуда через болота Ронрэк в деревушку Айстин, а от нее рукой подать до столицы.

- Удивительно, – Стриин глухо рассмеялся и посмотрел на принцессу, – не думал, что мой маршрут раскроется раньше времени, но да, проповедник прав – это кротчайший путь до столицы. Но думаю тебе не стоит ехать в порт одной, ты плохо разбираешься в людях, а уж тем более в ценах, поэтому…

- Я буду не одна, – принцесса в мгновение стала серьезной и даже чуточку злой. – Во-первых, со мной будут стражи из церкви, я же не такая глупая, чтобы слоняться по неизвестному городу одна. А во-вторых, я не так наивная, чтобы меня мог обмануть любой мальчишка из порта. Пусть я много и не знаю, но я не дурочка.

После этого она прошла мимо Стриин, чуть ли, не толкнув его локтем и вышла за дверь. Актер застыл у двери, смотря в след ушедшей Альмине, осознавая то, что сейчас вообще произошло. Две минуты мозгового штурма ни дали никаких плодов, поэтому Стриин решил, что это можно будет обсудить и позже, вместе с принцессой, а сейчас ему нужно к проповеднику. Неприлично заставлять ждать такого важного человека.

Выйдя из столовой, актер понял, что не знает куда идти, и людей, которые могли бы помочь, поблизости не было. Решив, что ждать кого-то бессмысленно, Стриин решил пойти наугад, таким образом либо выйдя к нужной комнате, либо встретив кого-то, кто сможет помочь. К удивлению актера, сыграл первый вариант. Стриин прошел три поворота и около десяти комнат, все они были какие-то одинаковые и безвкусные, кроме последней. Дверь была более светлой, ручка под серебро, в отличие от прочих под сталь, петли без единого подтека масла. Но самое главное запах благовоний исходил только из этой комнаты, в других же либо ничем не пахло, либо чем-то не очень приятным.

Постучав в дверь и аккуратно ее приоткрыв, Стриин понял, что не ошибся. Внутри было скромно, как и должно быть в комнате проповедника, но в то же время здесь было довольно уютно и судя по обстановке, местный глава почти ни в чем себя не стеснял. Белые стены, бордовый потолок, пол застелен мягкими коврами. В правой части комнаты камин, из белого камня, возле него деревянный столик, явно сделанный на заказ, к нему приставлено три стула с высокими спинками и широкими подлокотниками. На стене полки, на которых книги, стоят вперемешку с коробочками и какими-то баночками. В левой части комнаты стоят два шкафа, один высокий, почти до потолка, заставлен книгами и папками. Второй в половину меньше, с витражными стёклами, за которыми виднелись пузатые бутылки. На стенах картины в основном религиозной тематики, но парочку пейзажей все же насчитать можно. В дальнем углу стоит еще один стол, только в отличие от предыдущего, этот был угловой. На нем стоял канделябр на двенадцать свечей, разложены какие-то бумаги, открыты папки. В углу стояла шкатулку, рядом с ней набор печатей и огромный набор перьев и чернил. За столом сидел мужчина в безукоризненно белом балахоне и что-то писал. Выглядел он, как и сказала Альмина, довольно жутковато. На вид ему было около пятидесяти пяти, волосы были абсолютное седые, жидкие, словно черви, и при этом в некоторых местах уже виднелись проплешины. На лбу были небольшие морщины, левый глаз диагонально пересекал шрам, верхняя губа была какая-то неестественная, словно пришитая неумелой рукой. Несмотря на все эти недостатки, проповедник был довольно крепко сложен и выглядел довольно сурово, да и аура у него была какая-то тяжелая, от чего у актера по спине прошел целый марш мурашек.