Проклятый скиталец (СИ) - Шульц Марк

     – Какая разница? Главное, что тот вообще жив остался, уже хорошо. Еще бы найти его.

     – Зачем? – Оживилась Софа – Ты его за камень побить хочешь?

     – Что? Нет кончено, хочу с ним поговорить.

     – Для чего? Еще раз мораль прочесть? – Грыдля стоял на своем.

      А теме временем ребята, похоже, понемногу начинали привыкать к моей персоне. По крайне мере они трясутся от каждого моего движения.

     – Мораль и святой брат ему зачесть сможет, я просто хочу поговорить.

     – Мы не верим! – Заявила Лина, горделиво скрестив руки на груди.

     – Да? в таком случае, как же мне заслужить ваше доверие?

     – Расскажи сказку!! – Вклинилась в разговор Виола.

     – Эй! Своих не продаем! – Озлобленно зыркнул Грыдля. Бедная девочка аж сжалась!

     – Да ладно тебе, я ж его не съем!

     – Давайте так, с меня сказка, с вас место, пойдет? – Предложила Лида.

     – Так нечестно! Рассказать должен он!

     – Виола, боюсь у него не получится, давай лучше я.

     – Ну-у-у!

     – Не ерничай, будет интересно, обещаю!

     – Ну ла-а-адно. Мартин сейчас на чердаке в доме с двумя мостами, который около Мыколы-пекаря!

     – Спасибо, Виола! – Встаю, киваю Лиде и иду в указанном направлении.

     Следом за мной увязался Грыдля.

     – Эй, постой!

     – Чего? Скажешь мне не идти? – Отвечаю ему на ходу.

     – Да постой ты!

     – Ну чего?

     – Ты не понимаешь! Эта мелочь даже слушать тебя не станет, он тебя ненавидит!

     Я приостановился.

     – Не удивил.

     – После казни Мартин выл белугой по погибшим родителям, винил тебя в своих бедах. Он не станет слушать, хоть ты его свяжи!

     – Ну, не попробуешь не узнаешь, – Я пожал плечами. – Во всяком случае, если он окажется уперт до самого конца, я больше попыток предпринимать не буду.

     – Тц, дело тут скверное, понимаешь… – Этот бедокур начал виновато чесать затылок, обдумывая что и как мне сказать.

     – Не томи, что не так?

     – Мы с этими засранцами уже давно сами по себе ошиваемся. У кого родители того, дубу дали, кого попросту вышвырнули, в общем, сироты мы, а он… У него любящие родители были.

     – И что ж? Вы ему за это предъявили что ль?

     – Нет, конечно! Но день на третий его завываний ребятня сама поникла, начали прошлое вспоминать, а оно нам нахрен не нужно. Вот я и… – он замолчал, виновато опустив голову.

     – Понял. Буду аккуратен, не боись.

     – Все у тебя не боись! Смотри, обидишь мальца во век не прощу, мстить буду!

     – Караул, голытьба прирезать угрожает! – Кривляния восприняты не были, но обстановку малость разрядили.

     – Удачи, хахаль! И смотри у меня!

     – Хахаль? – Мелкий прыщ уже смотался!

      «Вот засранец. Что еще за хахаль? Да ну его!»

     Сплюнув, пошел я дальше по делам неотложным. Как ребятишки и сказали, дом от которого тянутся два помоста, в нем и должен сидеть «неугомонный». Тихо взбираюсь на крышу, вижу дыру, через которую можно залезть внутрь, на чердак. Еще на подходе слышу завывания. Стараясь не шуметь, взбираюсь внурть и…

     *Скрип*

     «Твою мать…»

     Мелкий сорвался, я побежал за ним. Петляя по полу разрушенным комнатам, он бросался в меня всяким мусором, зачастую тяжеловесным.

     – Отъебись!

     – И кто тебя только материться научил?

     – Кто надо! – В меня чуть не влетел крупный осколок камня.

     «Вот засранец!»

     По итогу, мелкий сорванец таки нашел как выбраться наружу. Наша погоня перешла на свежий воздух. Он помчался через один из помостов, а я за ним, следом. Так мы гнались друг за другом, перескакивая от одного здания к другому, пока не вышли на угол «крайнего» дома. Мартин стоял на самом углу, я в метре от него.

     – Так, отойди от края! Только осторожно!

     – Иди к черту! Зачем ты вообще гонишься за мной!?

     – Хочу поговорить, просто поговорить!

     – А нам не о чем трындеть, иди к девке своей трынди!

     – Поговорить есть, о чем, и мы поговорим! А теперь давай сюда, только медленно, не спеша, а то…

     – Хрен тебе в рыло… – Он оступился.