Из памяти - Уиллоу Мартин

     – Наверное, директор что-то перепутал. Мы с Эйприл ничего такого не делали.

     – Мистер Тайер утверждает, что между вами и учительницей разгорелся конфликт, который и послужил причиной для приступа.

     – Не было никакого конфликта. Миссис Причетт спросила меня, подготовил ли я домашнее задание, и я честно признался, что не справился с ним. Тогда она принялась катить на меня бочку.

     – Выбирай выражения, Фрэнк.

     – Извини, мам. Она сказала, что я вырасту и стану для вас разочарованием, а Эйприл вступилась за меня.

     – Вот как?

     – Если не веришь, спроси у Эйприл!

     – Думаю, именно этим в ближайшее время и собирается заняться директор школы.

     Мать и сын вышли на улицу, а вскоре к ним подъехал Лоренс. Из салона доносилась какая-то весёлая песня.

     – Как жизнь, Мелкий? – поприветствовал мальчика старший брат, глядя на него через зеркало заднего вида, прикреплённое к лобовому стеклу. – Я слышал, ты сегодня убил учительницу?

     – Никого я не убивал, – насупился Фрэнк, разместившись на заднем сиденье.

     – Не шути так, – обратилась к Лоренсу женщина. – У меня сердце переворачивается от одной мысли о том, через что нам теперь предстоит пройти.

     – Старухе Причетт давно следовало отправиться на покой. Ещё когда я учился в школе, она уже походила на музейный экспонат из коллекции египетских мумий, – пожал плечами Лоренс и взялся за рычаг переключения передач.

* * *

     В очередной раз Фрэнк убедился в том, что хорошее и плохое – это не отдельные несовместимые элементы, а неразрывные части единого целого. Ещё днём миссис Причетт ругала его за невыполненную домашнюю работу, а потом он провожал Эйприл до остановки, потому что она вступилась за него. Мистер Тайер позвонил матери ученика и сообщил о смерти учительницы, утверждая, что её сын и его одноклассница каким-то образом причастны к этому, а позже мальчик снова оказался в одном кабинете с девочкой. Правда, кабинет оказался директорским, а повод для встречи – не самым приятным.

     Эйприл тоже приехала с матерью, и теперь участники закрытого собрания разместились по обе стороны от массивного деревянного стола, с одной – мистер Тайер, с другой – двое детей и две женщины.

     – Здравствуйте, миссис Амблер и миссис Джоунз, – директор положил руки перед собой на крышку стола ладонями вниз, словно планировал начать спиритический сеанс. Вечерний свет падал от окна на левую половину его лица, в то время как правая оставалась в тени, отчего возникало впечатление, будто он надел двухцветную резиновую маску. – Как вы уже знаете, я попросил вас приехать сюда с тем, чтобы разобраться в затруднительной ситуации, которая вызывает у меня некоторые сомнения. Но, прежде чем мы сделаем определённые выводы, я хотел бы кое-что выяснить. Фрэнк, как ты ладишь с другими ребятами в классе?

     Казалось, что вопрос не имеет никакого отношения к тому, ради чего он здесь оказался.

     – Вроде бы нормально, – ответил мальчик.

     – Хорошо, а ты, Эйприл?

     – Вообще-то я учусь в новом классе не так давно, но пока серьёзных конфликтов ни с кем не возникало, – отозвалась девочка.

     – А есть ли, по вашему мнению, такой человек, который мог бы нарочно сказать о вас неправду? – задал новый вопрос мистер Тайер.

     – Вы имеете в виду кого-то из класса? – уточнил Фрэнк.

     – В том числе.

     – Кажется, нет, – подумав, произнесла девочка.

     – Подождите, Мойра Теркл вроде бы недолюбливает Эйприл, – неожиданно вспомнил мальчик. Одноклассница удивлённо посмотрела на него.

     – Так-так, – оживился директор школы. – Тебе известно, в чём заключается причина неприязни?

     – Две недели назад мисс Лаффан дала нам задание написать сочинение о том, за что мы любим осень, и Эйприл справилась с ним лучше всех.

     – Это всё? – развёл руки в стороны мистер Тайер.

     – Раньше лучшие творческие работы принадлежали Мойре, но с тех пор, как к нам в класс пришла Эйприл, кое-что изменилось.

     – Кто бы мог подумать, – покачал головой директор.

     – Простите, но какое отношение это имеет к смерти учительницы? – вмешалась в разговор мать Фрэнка. – Вы сказали, что наши дети спровоцировали у неё приступ.

     – Строго говоря, это не совсем так, – пояснил пожилой мужчина. – После инцидента со стеной Фрэнк сообщил мне, что Дуглас ни в чём не виноват. Сделать оскорбительную надпись его заставил внук миссис Причетт, о чём я незамедлительно и поспешил ей рассказать.

     На лицах четверых участников разговора отразилось недоумение. Мать Фрэнка и миссис Джоунз не понимали, о каком инциденте идёт речь. Эйприл не понимала, откуда Фрэнк знает, кто был инициатором дерзкой выходки. А сам мальчик не понимал, при чём здесь внук (вот новость!) миссис Причетт?

     – Это был Ленни Дроувер, – осторожно поправил директора Фрэнк.

     – Наверное, немногие из вас знали, что Ленни Дроувер и есть внук миссис Причетт. Гм, то есть был им, – поправился мистер Тайер. – Она и сама не любила об этом распространяться.

     – А как же фамилия? – поинтересовался мальчик.