Чары Аширов - Старый вождь
Показался дымок и всадники стали спускаться в низину, где должно было состояться празднество. Низина была обширная я всю её по краям обступали верблюды, лошади, ишаки. Очень много понаехало гостей. Там и здесь над очагами кипели котлы с бараниной. Толпы людей обступили дом бая, созвавшего гостей в честь рождения сына. Из кибиток, стоящих чуть поодаль, выходили нарядные женщины я ребятишки.
Когда младший брат хозяина тоя, человек средних лет стал принимать коня у Хыдыркули, гость что-то шепнул ему, указывая взглядом на Хаджимурада. Тот мигом подскочил к «важному» гостю, поздоровался в принял его коня.
Хаджимурад не успел слова сказать, как брат счастливого отца возбуждённо заговорил:
— Это очень хорошо для нашего старшего брата! От младшей жены у него долго не было детей, а теперь, слава аллаху, родился сын! Пошли аллах ему долгую жизнь. А от старшей жены рождались одни девочки. Это у него первый сын. Ну как же по такому радостному случаю не устроить большой той…
— А сколько у вашего старшего брата всего детей? — спросил Хаджимурад просто, чтобы не молчать.
— От старшей жены у него девять дочерей… Сколько раз было, — ждём сына, а появляется девочка, просим у аллаха сына, а рождается опять девочка, и наконец аллах смилостивился, — молитвенно сложил младший брат ладони и с благодарностью посмотрел на восток.
Затем он повёл Хыдыркули-бая я Хаджимурада в нарядную кибитку, заполненную гостями. Почтенный аксакал, сидевший на почётном месте, обратил внимание, что Хаджимурад и переступил порог с правой ноги, и начал с людьми почтительно здороваться, заходя справа… Старик усадил парня рядом с собой. Гости с интересом разглядывали нарядную одежду Хаджимурада, я его саблю в золотых ножнах, блестящие чёрные сапоги. Ведь сами они хоть и прибыли на той, но были и обуты во что попало, я одежда на них была, по обыкновению, домотканая, даже некрашеная… И только на старике, сидевшем на почётном месте, рубаха из белой хивинской бязи.
От Хыдыркули-бая старик узнал, что юный гость приехал из Ахала я что он какой-то родственник. По лат-хана… «Тогда всё понятно, — подумал старик, — иначе где бы ему взять такие одежды и оружие?..» Но вслух спросил парня о другом:
— Говорят, что с запада на нас идут войска русского царя, может, гость знает и сообщит нам об этом что-либо конкретное?..
— Вообще-то слухи такие ходят и даже больше того, в Ахале проводились советы старшин по этому поводу… Но я месяца два не был в родных местах и не знаю, что там они решили…
— Возможно, молодых этот вопрос не очень-то интересует… А нас, старших, тревожит, — вмешался а разговор горбоносый смуглый человек. — На днях я ездил в Ахал, хотел повидаться с родственниками и сразу же вернуться назад. А потом решил, ай, раз уж я приехал сюда, посешу-ка я священное кладбище Агишан и направился в Арчман. А там разве было когда-нибудь безлюдно? Недалеко от входа незнакомый ахун что-то говорил собравшимся вокруг него людям. Я тоже подошёл, послушал…
— И о чём же говорил этот ахун? — заинтересовался старик.
Все гости уставились на муллу, надеясь услышать от него какую-то новость.
— Вроде бы он учился в Египте, должно быть, очень образованный ахун. Правда, не совсем ясно выговаривает многие туркменские слова, ну да, может, человек действительно долгие годы учился вдали от родины и языки у него сметались… Тут важны были не слова, а те мысли, которые он высказывал. Говорил, что туркмены очень храбрые люди, что они не позволят русским захватить их земли, что они смело выступят против иноверцев-поработителей и не дадут им топтать священную землю мусульман…
— Мулла-ага, этот ваш ахун случайно не в Каабу шёл? — перебил его старик в бязевой сорочке.
— Да, — удивился мулла, — именно туда, он сам об этом говорил, а вы, ага, откуда знаете?
— Оттуда, что он очень давно идёт в Каабу, но никак не выберется из Ахала и его окрестностей. Мне самому довелось его слушать с полгода назад, — заметил старик, — а как вы сами, мулла-ага, думаете, смогут ли несколько селений Ахала противостоять хорошо вооружённой русской коннице?
— У туркмен не несколько селений, — возразил мулла, — помимо ахальских текинцев есть ещё и геоклены, емуды, салыры, сарыки, марыйские текинцы, да я многие другие. И если все они соберутся в старой Геоктепинской крепости, их окажется не меньше, чем русских. К тому же хорошо известно, тем, кто выступает за нашу праведную веру, сам аллах помогает…
— Мулла-ага, вы из каких званий будете — ходжей, магтумов или шихов? — снова спросил старик.
— Мы из магтумов! — приосанился мулла.
— И каждый из магтумовцев, по-вашему, готов нацепить чалму и, обнажив саблю, выступить против русских иноверцев, и вы тоже, не так ли?
Многие из гостей хмыкнули. А разозлённый мулла стал бормотать слова какой-то молитвы.
Но тут вошёл распорядитель тоя и сообщил:
— Если кто пожелает помериться силами или захочет посмотреть гореш, пусть пожалует на северные вески, там же рядом будет стрельба по мишеням, кто верит в свою меткость, пожалуйста…
Гости оживились.
— Хыдыркули-бай, вы, наверно, не упустите случая оставить свои точные меты на атюс мишенях, — спросил кто-то из гостей.
— Даст аллах, попытаем счастья, — ответил бай.
После Того, как мулла прочитал молитву, все вышли из кибитки. Назар подошёл к Хаджимураду в по здоровался со всеми стариками, стоявшими возле его друга.
Людей у северных песков собралось очень много. И всё было бы ничего, если бы среди них Хыдыркули не заметил Карягды, да не одного, а со множеством своих родственников. Конечно, если бы Хыдыркули знал, что и его недруги приглашены, он бы ни за что не пришёл на той. Ну, да ладно, нельзя же всё время избегать тех приглашений, где могут оказаться его недруги.
Назар шепнул на ухо Хаджимураду то, что узнал от слуг:
— Видишь, вон справа стоит группа людей, это родственники Карягды, а тот высокий, в светлой папахе, и есть сам Карягды.
Хаджимурад присмотрелся к карягдинцам. Почти все они здоровые и хорошо одетые, каждый с саблей, ножом или даже винтовкой за плечами…
— Начнём гореш! — крикнул распорядитель. Почтенный аксакал подозвал его и шепнул тихо:
— Ты не вызывай людей Хыдыркули на состязания с людьми Карягды, они и так ищут повода, чтобы сцепиться, как бы не произошло кровопролития.
Распорядитель вышел на середину круга:
— Мурад-пальван! — выкрикнул он и уступил середину круга симпатичному молодому крепышу. — Есть ли желающие, померяться силами с Мурадом? — спрашивал он, — иначе придётся без борьбы вручить ему приз.
— Как ты думаешь, не попробовать ли мне с ним схватиться? — спросил Назар друга.
Распорядитель собирался уже выкрикнуть слово «три», но Хыдыркули опередил его:
— Ты постой, не торопись отдавать приз Мураду, тут есть люди, которые хотят с ним побороться.
Кто-то из шутников заметил:
— А ну, Хыдыркули-ага, скорее на середину! Покажи этому пальванчику, что такое настоящая борьба, пусть он не заносится.
Люди засмеялись.
— Я выхожу на середину, — успокоил всех Назар и стал разматывать портянки.
— Подожди разуваться, я с ним вернее справлюсь, — сказал Хаджимурад и сам появился в центре круга, мигом сняв сапоги…
Пальваны вышли на середину. Проверили кушака друг друга и, уцепившись за них, оба наклонились. Сперва осторожно проверяли силы один другого и крутились вроде бы на одном месте. У обоих штаны засучены до колен, у обоих крепкие ноги. Хаджимурад и на круг вышел в своей нарядной одежде — в синих штанах и зелёной сорочке. Рядом с Мурадом он выглядел чуть ли не подростком. Мураду показалось, что он уже знает возможности противника и стал действовать активнее. Притянув соперника к себе, поднял его и стал валить на спину. Но почему-то ноги Хаджимурада одновременно коснулись земли и он не упал. Мурада-пальвана это крайне удивило… Теперь он приподнял противника и на своих сильных руках стал его крутить, собираясь в подходящий момент бросить на землю. Из толпы доносились насмешливые возгласы?
— Эй, пальван, недалеко забрасывай его!
— Голову парню не расшиби!
Мурад попробовал перекинуть гостя за спину, но Хаджимурад каким-то чудом снова оказался на ногах, и в тот же миг он дал подножку тяжело дышавшему пальвану, напрягая все свои силы, поднял его и положил на спину. Люди шумно приветствовали победителя. Побеждённый же, не зная, что сказать в своё оправдание, решил отделаться шуткой:
— Это я ему уступил, как гостю…
Но люди посмеялись над незадачливым шутникам.
Хаджимурад же в награду получил новенький чекмень из верблюжьей шерсти. Потом на середину площадки вышли ещё два молодых пальвана. Один из них был на голову выше своего соперника. Зато невысокий пальван был поплотнее длинного. Зрители бесконечными криками поддерживали их.
