Генри Хаггард - Она и Аллан
После нескольких месяцев жизни на заколдованной горе Умслопогаасу стала сниться Нада. Просыпаясь, он подумывал о том, как бы разузнать про меня, про отца его, Мопо, а также про ту, кого он считал матерью, про сестру Наду и про всех остальных родственников.
Однажды он оделся, прикрыв наготу и оставив Галази, и спустился в тот крааль, где жила прежде старуха. Там он выдал себя за молодого человека, сына одного вождя из далекой страны, ищущего себе жену. Жители крааля выслушали его, хотя вид его показался им диким, свирепым, а кто-то из них даже спросил, не он ли Галази Волк, Галази Колдун.
Умслопогаас отвечал, что он ничего про Галази не знает, а еще менее про каких-то волков. Пока они так рассуждали, в крааль вступил отряд из пятидесяти воинов. Умслопогаас узнал в них воинов Чаки и сначала хотел заговорить с ними, но Элозий внушил ему молчать, так что он сел в углу большого шалаша и стал прислушиваться. Немного погодя начальник крааля, страшно струсивший, так как думал, что отряд послан умертвить его, а также все ему подвластное, спросил одного из пришельцев, что ему нужно.
— Дело наше небольшое, но бесполезное. Король послал нас разыскивать некоего юношу Умслопогааса, сына Мопо, королевского врачевателя. Мопо распустил слух, что юношу растерзал лев вот в этих горах; Чака желает убедиться, насколько это правда.
— Не видали мы никакого такого юношу! — ответил начальник. — Да на что он вам?
— Мы исполним приказание, убьем его!
«Подождете еще!» — подумал про себя Умслопогаас.
— Что за человек этот Мопо? — спросил опять начальник крааля.
— Он злоумышленник, — ответил вождь, — и король уже умертвил всех его родных, всех мужей, жен и детей.
Глава 15. СМЕРТЬ КОРОЛЕВСКИХ ПАЛАЧЕЙ
Услышав эти слова, Умслопогаас вскипел гневом, так как любил меня, Мопо, и считал погибшим с остальными своими родными. Он смолчал, но, выждав, когда никто не смотрел в его сторону, проскользнул за спинами военачальников и достиг дверей шалаша. Он быстро выбрался из крааля и скорым бегом, перейдя речку, поднялся на гору Призраков.
Между тем военачальник спросил главу крааля, знает ли он что-нибудь про искомого юношу. Начальник рассказал про Галази Волка, но вождь ответил, что это не мог быть он, так как Галази уже много месяцев обитает на горе Призраков.
— Есть тут еще другой юноша, — сказал начальник, — это незнакомец высокого роста, сильный, с глазами, сверкающими, как копья. Он здесь, в шалаше, сидит вон там, в тени!
Военачальник заглянул в угол, но Умслопогаас уже исчез.
— Юноша убежал, — сказал он. — Как же никто этого не заметил? Уж не колдун ли он? И вправду до меня дошли слухи, будто на горе обитают двое и что оба они по ночам охотятся с привидениями, но я не уверен, что это так!
— Тебя стоит убить, — сказал разозленный воин. — Ты дал юноше убежать; несомненно, он Умслопогаас, сын Мопо!
— Я не виноват, — сказал начальник крааля, — оба эти юноши — колдуны, они могут являться и исчезать, как им вздумается. Только помни одно, королевский гонец, если ты собираешься на гору Призраков, то иди один, без твоих воинов, потому что туда никто не смеет являться!
— А я посмею, завтра же! — ответил военачальник. — Мы становимся храбрыми в краале Чаки, мои люди не боятся ни копий, ни духов, ни диких зверей, ни колдовства, они боятся лишь королевского слова. Солнце садится, накорми нас, завтра мы пойдем в гору!
Так, отец мой, говорил безумный воин, которому не суждено было видеть другой закат солнца.
Между тем Умслопогаас достиг горы, и, когда пришел Галази, Умслопогаас в нескольких словах рассказал ему все случившееся.
— Тебе грозила опасность! — сказал Галази. — Что же дальше?
— А вот что! — ответил Умслопогаас. — Наше войско томится по человечьему мясу. Накормим его досыта воинами Чаки, вон они там, засели в краале, чтобы убить меня. Я хочу отомстить за отца, Мопо, за всех своих убитых родственников, за матерей, за жен Мопо. Что ты скажешь?
Галази расхохотался.
— Славно придумал, брат! Мне надоело охотиться за зверями, и в эту ночь погонимся за людьми!
Они отдохнули, поели, затем, вооружившись, вышли. Галази завыл, волки сбежались десятками, пока наконец не собрались все. Тогда он обошел их, потрясая Стражем, а звери сидели на задних лапах, следя за ним огненными зрачками.
Потом стая, по обыкновению, разделилась. Самки пошли за Умслопогаасом, самцы за Галази. Неслышно, быстро спустились они в равнину, переплыли реку и остановились на том берегу, на расстоянии восьми полетов копья от крааля. Братья-волки стали совещаться. Они решили так, что Галази с самцами направятся к северным воротам, а Умслопогаас с самками — к южным. Тихо, благополучно добрались они до ворот, так как по знаку братьев волки перестали выть. Ворота заросли терном, но братья отодрали его и сделали проход. В это время от треска сучьев в краале проснулись собаки и услыхали запах волков, следовавших за Умслопогаасом. Собаки с лаем выбежали, быстро достигли южных ворот крааля и набросились на Умслопогааса, раздвинувшего терновник. Когда волки завидели собак, им удержу не было, они тоже бросились на них и рвали на части. Шум этой драки долетел до воинов Чаки и до жителей крааля, так что они вскочили от сна, хватаясь за оружие. Выходя из шалашей, они видели освещенного луной человека, одетого в волчью шкуру, бежавшего через тот загон, где обыкновенно находился скот, когда он не пасся в высокой траве лугов. За человеком следовали бесчисленные волки, серые и черные. Тогда жители крааля завопили в страхе, что это привидения, и повернули к северным воротам. Но о ужас! И тут им встретились человек в волчьей шкуре и тоже множество волков, серых и черных.
Тогда одни люди падали на землю с отчаянными криками, другие старались убежать; большая же часть воинов, а с ними жители крааля собрались группами, решив, несмотря на свой страх, храбро умереть в зубах духов.
Умслопогаас громко завыл, взвыл также Галази. Они кинулись на воинов, на жителей крааля, с ними кинулись и волки. К небесам поднялись стоны, вопли, а серые волки все наскакивали, рвали, кусали. Они не боялись ни копий, ни керри.
Воины некоторых убили, но остальные не унимались. Скоро отряды людей разбились, на каждом человеке уже висели по два-три волка, таща его к земле. Некоторые люди убежали, но волки выслеживали их и раздирали на куски, прежде чем те успевали добраться до ворот крааля. Братья-волки свирепствовали. Страж неутомимо работал, многие склонялись под ним, часто сверкало при луне занесенное копье Умслопогааса. Наконец все кончилось — в краале не осталось никого живого, и проголодавшиеся за долгое время волки теперь, насыщаясь, угрюмо ворчали. А братья, сойдясь, радовались звериной радостью, оттого что убили тех, кто пришел их убивать. Они созвали волков и приказали им обыскать шалаши, волки ворвались туда, как собаки в лесную чащу, терзали спрятавшихся там людей или, выгнав их наружу, затравливали тут. Вдруг какой-то высокий человек выскочил из последнего шалаша. Волки кинулись к нему, но Умслопогаас отогнал их, так как узнал лицо этого человека. Это был тот самый военачальник, которому Чака поручил убить Умслопогааса. Отогнав зверей, юноша подошел к воину со словами:
— Привет тебе, королевский посланец! Поведай нам, что привело тебя сюда, поведай нам это здесь, под тенью той, что сидит на камне!
Он указал копьем на серую колдунью горы Призраков, ярко освещенную месяцем.
Военачальник не лишен был благородства, хотя и прятался от волков. Он смело ответил:
— Какое тебе дело, колдун? Все равно твои духи сорвали мое дело, пусть они покончат и со мной!
— Не торопись так, — сказал Умслопогаас, — скажи-ка лучше, не послали ли тебя разыскивать некоего юношу, сына Мопо?
— Ты не ошибся, — ответил вождь. — Я, правда, искал юношу, а нашел только злых духов! — Он взглянул на волков, раздиравших добычу.
— А вот скажи мне, — продолжал Умслопогаас, сдергивая с головы шкуру так, что свет луны падал на него, — скажи, признаешь ли ты лицо того юноши, которого ищешь?
