Марк Еленин - Семь смертных грехов. Роман-хроника. Расплата. Книга четвертая
Рекомендуем активное внедрение в правое крыло студенческого Союза.
Приказываем постоянно держать в поле зрения Монкевица и всех «эльзасцев», один из которых зафиксирован в Берлине, в профашистском обществе. Предполагаем, последует ряд попыток перевербовать Монкевица.
Центр».
«ДОКТОРУ» ИЗ ПАРИЖА ОТ «0135»
«Вчера вечером Монкевиц, усыпив «Фунтика», оторвался и исчез. Веду поиск. Прошу помощи.
0135».
ИЗ МАРСЕЛЯ «0135» ОТ «ДОКТОРА».
«Выезжаю последним поездом. Встречаемся на даче Монкевица.
Доктор»
4
Более суток Венделовский ничего не знал о таинственно исчезнувшем Монкевице. Виноват был «Фунтик», он упустил полковника. В последние дни, как заметил Николай, Монкевиц вел себя спокойно, не делал даже попытки избежать общества «Фунтика», как бывало прежде. Этим и вызвал у него определенные опасения. Днем, в самое жаркое время, они вместе сидели в тени сада Тюильри, потом решили покататься по Сене: все же прохладнее у воды к вечеру, когда весь город казался раскаленной духовкой. Отправились в Озуар ла Феррьер без определенной цели — просто погулять и освежиться на воздухе. Зная не проходящее никогда стремление Николая Августовича Монкевица вкусно поесть в хорошем ресторане, Абрамов-младший разрешил и себе сегодня немного расслабиться. Они устроились на открытой террасе ресторана, вкусно пообедали, заказали немного вина. В городе уже ощущалась предвечерняя прохлада, когда им подали кофе и счет. Платил «Фунтик».
Сиреневые сумерки сгущались над Парижем. И тут же стало возникать повсюду море огней: светящиеся и бегущие в никуда строчки ярких реклам, пунктирные цепочки фар автомобилей, полыхающее пламя освещенных входов в театры и синематографы, сверкающие огнями витрины магазинов, больших и малых развлекательных заведений.
Монкевиц и Абрамов-младший, оба в прекрасном настроении, фланировали по Елисейским полям, многозначительно посматривая на проходящих мимо хорошеньких женщин.
— Неплохо было бы закончить вечерок, — начал было беспечно подполковник фразой, не требующей продолжения. Но выдержав паузу, пояснил. — У какой-нибудь из этих курочек, этих милашек... Как ты смотришь на такую блистательную перспективу? У меня и телефончик имеется, обязан предупредить о приходе. Так что решай, голубчик. Ни много денег, ни много времени не потребуется! — Он рассмеялся чуть нервно, глядя на спутника выжидательно...
Однако, помятуя четкие инструкции «0135»-го, Абрамов от продолжения чудесного вечера отказался решительно.
Чтобы убить время, решили пойти в синематограф, куда их привлекли огромные фоторекламы. У «Фунтика» возникло стойкое чувство сделанной ошибки, как только они оказались в довольно плотной толпе, устремившейся в зрительный зал. Они вошли, отыскали свои места и сели рядом. Николай Абрамов — с края, возле широкого выхода, где, подсвечивая себе электрическими фонариками, билетерши усаживали на свои места опоздавших...
— Полагаю, нас не ждет тут ничего хорошего, — лениво растягивая слова, сказал Монкевиц. — К счастью, у меня есть немного виски. Предлагаю по глотку — как бальзам на духу. Хлебнем?
— По глотку, не более, — предупредил «Фунтик».
Он выпил и почти тотчас захотел спать. Очень. Ощущения были странными, непривычными: глаза закрывались, голова то и дело падала на грудь. Тело стало слабым и непослушным. Неужели в виски Монкевиц успел подмешать что-то снотворное? Но когда?
— Ты что, Николай? Устал, спать захотелось?
— А ты?
— Я в порядке. Мы чуть-чуть подремлем, а потом к моей цыпочке на часок сбегаем. Что с тобой? Хочешь спать? Так подремли. Фильм, вероятно, не очень интересен.
Так в полудреме, на всякий случай тесно прижав плечо к руке Монкевица, спокойно лежавшей на ручке кресла, «Фунтик» промучился весь фильм.
Вероятно, снотворное все-таки было подмешано в виски, и только усилием воли Абрамову удалось преодолеть дремоту.
Когда выходили из зала, «Фунтик» цепко ухватил Монкевица за локоть. Они медленно продвигались сужающимся коридором к выходу. Сзади и спереди во много рядов двигались короткими шажками нетерпеливые зрители. Всем хотелось покинуть, наконец, душный зал и глотнуть свежего воздуха. Но вот они почувствовали, как ослабевает давление толпы со всех сторон, и их вынесло в небольшой двор-колодец, освещенный несколькими яркими лампочками по пути к большой арке, ведущей либо в новый двор, либо уже на улицу.
«Фунтик», который после духоты зала почувствовал себя значительно лучше, ругал себя за то, что не дал труда осмотреть входы-выходы из зала, что слишком доверился Монкевицу. У того вряд ли будет лучшая возможность сбежать, чем сегодня, в такой благоприятный вечер.
Толпа вынесла, наконец, и их на улицу, залитую огнем и светом бегущих реклам. Невысокий пожилой человек, оказавшийся необычно крепко стоящим на ногах, сильно толкнул Николая Абрамова в плечо. Он едва не упал от неожиданности.
В это же мгновение полковник дернулся влево, точно и его отбросил прохожий, рванул руку и побежал через улицу.
— Стой! — заорал «Фунтик», ощущая под рукой пустоту, осознавая весь ужас положения: не справился с пустяшным заданием, дал уйти полковнику. Венделовский в лучшем случае отошлет его, отстранит от оперативной работы, переведет в другую страну, где не будет прикрывающего его отца, Наташи. Это в лучшем случае. Но ведь могут и просто «убрать»... Он кинулся в погоню.
Монкевиц перебегал через улицу, не оборачиваясь, будто уверенный, что догнать его невозможно.
— Стой! Я стреляю! — закричал что было сил «Фунтик», понимая, что здесь он стрелять не станет. Выстрелы привлекут полицейских, не дай бог, он ранит кого-нибудь из прохожих. Перескочив широкий зеленый бордюр, Николай Абрамов, задержанный сплошным потоком авто, перевел дух и посмотрел на противоположный тротуар. Он увидел, что и Монкевиц остановился. Обернулся, как будто улыбнулся даже и издевательски помахал рукой. Как будто назло, около полковника затормозило такси, и Абрамов даже услышал, как захлопнулась за Монкевицем дверь машины. Она влилась в стадо себе подобных, направляющихся к плас Конкорд, и растворилась среди них, исчезла.
Погоня кончилась. Он проиграл. Окончательно и во всем. Он сел на скамейку и задумался, вспоминая весь вечер с Монкевицем, каждый свой и его шаг, не находя на всем их пути ничего опасного, ни одного явного момента, когда полковник переиграл бы его. Хотя глоток виски, тот сильный и неожиданный толчок при выходе из синематографа — это могло быть предусмотренным и рассчитанным заранее...
У «Фунтика» оставался один путь. Он не знал, как найти Монкевица в миллионном Париже. И даже — предположительно — где его искать. Для чрезвычайных происшествий, самых, пожалуй, чрезвычайных, у него был телефон «0135». По этому телефону, работающему лишь в один конец, можно было, нарушив конспирацию, попытать счастья и вызвать шефа. Ничего другого Николай Абрамов выдумать не мог, убедившись окончательно, что Монкевиц сбежал и исчез...
«Фунтик» набрал необходимый номер, произнес все обусловленные слова, просил передать «0135», что должен его срочно видеть по поводу известной тому коммерческой сделки, которая окончательно сорвалась сегодня. Он готов прибыть через час на хорошо известное «0135» место автобусного парка. Они не раз там встречались.
Через час их встреча на автовокзале состоялась. Венделовский, не перебивая, терпеливо и внимательно выслушал своего сотрудника.
Альберт Николаевич раздумывал над создавшимся положением. Оно не казалось ему столь катастрофическим, каким виделось потрясенному Николаю, упустившему Монкевица. Венделовский просто лучше «Фунтика» знал про все «нити», связывающие исчезнувшего полковника с группой, проводившей операцию «Груз».
Разговор с Абрамовым-младшим Венделовский вел как начальник с нерадивым сотрудником. Неприятная процедура учить дурака, черт возьми! Еще и самоуверенного, самовлюбленного, убежденного в том, что он уже стал местным полковником Лоуренсом — до сегодняшнего вечера, по крайней мере.
— У вас максимум два часа, «Фунтик». Где предполагаете искать полковника? Район? Метод? Еще раз вспомните, как вы провели день, вспомните все встречи, разговоры. Может, что приведет нас хоть куда-то?
— Он говорил о посещении каких-то женщин, молодых и веселых, но адреса не были названы. Это точно. — «Фунтик» задумался, потирая ребром ладони лоб. И вдруг обрадовался, прямо засветился от радости и облегчения. — Мы были с ним в Озуаре! Без всякой цели, просто так. Днем! Бежали от жары! Надо же, вспомнил, я вспомнил все! Он сбежал туда, только туда! У него же не осталось и франка на отель. Он — там! Разрешите, я поеду и схвачу его? — «Фунтика» просто лихорадило от нетерпения. Догадка, которая с таким опозданием пришла к нему, для Венделовского не была тайной. Именно в Озуаре — неподалеку от дачи генерала Скоблина, по заданию «Центра» и на его средства на имя полковника Монкевица была куплена небольшая вилла. Именно туда должен был приехать и Шаброль из Марселя.
