Владимир Козлов - 1986
– Что тебе поставить?
– Ну, что-нибудь хорошее… Ты понял…
Басист подошел к бобиннику «Илеть», взял из кучи коробок с бобинами одну, вынул катушку, заправил ленту. Заиграл первый альбом Led Zeppelin, песня «Good Times Bad Times». Саша начал танцевать, размахивая руками, знаками подозвал Юру и Андрея. Они подошли нетрезвым шагом. Все трое обнялись, притопывая ногами под музыку.
– Я в жопе, в полной жопе, – сказал Андрей. – Я хуйню сделал… Я, наверно, завтра разведусь… Или нет…
Наташа грустно смотрела на парней. Ее белая кружевная шляпка чуть съехала набок.
4 мая, воскресенье
Юра вышел из подъезда следом за старушкой с матерчатой сумкой. Навстречу шла еще одна старушка.
– Христос воскрес, – сказала она.
– Воистину воскрес, – ответила вторая. – Что, Николаевна, в церковь ходила, яйца святить?
– Да, что-то плохо покрасились в этом году. И булка не поднялась… Год, наверно, плохой. А вроде и не високосный…
* * *
Юра на «Урале» ехал мимо школы, замедлил ход. Во дворе два пацана курили у турников. По улице навстречу шла придурочная тетка, в сетке у нее звенели пустые молочные бутылки. Она во весь рот улыбнулась Юре.
Юра проехал кирпичную будку с черной металлической дверью и надписью «Осторожно! Высокое напряжение». На другой стороне улицы стояла синяя телефонная будка с выбитыми стеклами. Вместо трубки болтался кусок провода.
* * *
Юра остановил мотоцикл у обрыва, рядом со старым полузаброшенным кладбищем. Из заросших свежей травой могильных холмов криво торчали металлические крашеные кресты. Краска на многих осыпалась.
Под обрывом начинались луга, за ними – Днепр. На другой стороне реки тянулись микрорайоны панельных домов.
На одной могиле, подстелив газеты, сидели четверо: дед в черном пиджаке с колодками наград, бабка в цветастом платке и пара помоложе – толстые дядька и тетка немного за сорок. На могиле стояла бутылка водки, бутылка лимонада, лежали крашеные яйца и кулич. Дед разлил водку по граненым рюмкам.
– Ну, пухом вам земля, – сказала бабка. – Спите спокойно…
* * *
Юра курил у мотоцикла на берегу Днепра. Светило солнце, отражаясь в стеклах домов на другой стороне реки, за кранами речного порта, буксирами и баржами. Недалеко от него сидели три парня и девушка, лет по восемнадцать. Они пили «Агдам», передавая друг другу бутылку. В траве лежали еще две полные бутылки.
Один из парней стал целоваться с девушкой, сунул ей руку под кофту, что-то шепнул на ухо. Они встали, пошли к ближайшим кустам. Два других парня – один – стриженный налысо, второй – с рыжими волосами – загоготали, по очереди отпили из бутылки.
По реке проплыла моторная лодка, в ней сидели три мужика с бутылками пива в руках, четвертый управлял рулем. Мужики подняли бутылки, замахали руками, закричали:
– Христос воскрес!
Парень с девушкой вернулись из кустов.
– Что-то вы быстро! – сказал рыжий. – Или вы – как кролики?
Он сунул парню «Агдам», тот сделал глоток, передал бутылку девушке, что-то шепнул ей на ухо.
– Ты что, сдурел? – закричала она. – Нет, нет и нет!
– Хули ты ломаешься, как целка? – Парень гнусно улыбнулся, два других заржали. Рыжий расстегнул молнию на джинсах, схватил девушку за волосы, притянул к себе. Ее парень улыбнулся. Девушка встала на колени.
– Ну вот, а ты боялась… – загоготал лысый. – Даже юбка не помялась!
– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! – вскрикнул рыжий. – Сука! Укусила! – Он ударил девушку в нос кулаком, ногой в живот. Она упала. «Ее» парень подбежал, ударил ее ногой по ребрам.
– Это ты так с моими пацанами? Падла, блядь! – Он схватил ее кофту, разорвал. Лифчика под ней не было. Затряслись бледные большие груди.
Юра встал, подбежал к компании, на ходу вытаскивая из кармана «корку».
– Э, вы что, совсем уже? Групповое изнасилование, да? Еще и с избиением?
– А ты кто такой вообще, а? – Рыжий замахнулся ногой. Юра поймал его ногу и, крутнув, оттолкнул. Парень, взвыв, отлетел метра на три.
– Ой, не забирайте их, не забирайте! – запричитала девушка. Она упала на траву перед Юрой, схватила его за ноги. – Они мне ничего не делали… Не надо!
Парни, сидя на траве, тупо смотрели на Юру. Девушка, обняв колени Юры, продолжала причитать:
– Не забирайте их, не забирайте…
Юра вырвал ноги. Девушка упала на землю. Он пошел к мотоциклу, завел его, сел, поехал по тропинке через луг, к частному сектору.
Проехав метров сто, Юра обогнал мужика с мешком, в кирзовых сапогах и кепке, развернулся, остановился.
– Здравствуйте. Следователь прокуратуры Павлов. – Юра достал свою «корку». – Несколько вопросов.
– А… это… Что вообще… Насчет чего? – Мужик снял с плеча мешок, разодранный в нескольких местах, поставил на траву. В мешке звякнули бутылки. – Вроде ж собирать не запрещается… Или новый «указ» какой? Что, и бутылки теперь собирать нельзя?
– Собирай, сколько хочешь. Бутылки твои никого не волнуют. Здесь совсем другое…
Мужик смотрел на Юру, переступая с ноги на ногу. Он был невысокого роста, лет пятьдесят пять, с загорелым морщинистым лицом. Пиджак размера на два больше доходил ему почти до колена.
– Ты здесь часто ходишь вообще?
– Часто, в общем… Я тут работаю рядом – на регенератном. Уборщиком. Зарплата малая… Так что приходится… Сам я – не это… – Он щелкнул пальцем по шее. – Я за это уже пострадал – хватит, не хочу больше. Работал на «Строммашине», мастером… Сейчас – все, водки ни грамма в рот не беру. Только пива если в пивбаре. Пиво – люблю… Особенно после бани – я в баню хожу к заводу пятьсот одиннадцать… Выйдешь из парилки, оденешь трусы – и пива…
– А в какое время ты здесь бываешь?
– В разное. Бывает с утра, а то и поздно вечером… У меня ж посменная работа… Это сегодня – праздник, паска… Погода щас хорошая, сюда все ходят, если надо выпить… Это раньше, до «указа» – в садиках, в беседках… Щас нельзя – милиция, дружинники… А сюда дружинники не ходят – далеко…
– Ты здесь был в субботу вечером? В смысле, в прошлую субботу, двадцать шестого…
– Да, был…
– Как ты можешь помнить точно?
– То ж была рабочая суббота – потому что перед праздником… Нам – уборщикам – просраться дали. Все вылизывали… До одиннадцати ночи… Говорили, что Слюньков приехать может, только я не верил. Что ему за дело до регенератного? Это ж вам не «Строммашина» и не «Химволокно»…
– И потом ты сразу сюда? Бутылки собирать?
– Да. Но так, не особо хорошо… Штуки три всего… Может, все Малах уже собрал… Он вообще нигде не робит, инвалид… С утра – на свалку, а потом…
– Ты кого-нибудь здесь видел? В смысле – людей или машины?
– Не, такого ничего не помню. А скажи, начальник: что такой за интерес?
Юра молча смотрел на мужика.
– А ведь ты не только здесь пасешься. Я тебя у ремзавода видел – где Могила неизвестного солдата…
Мужик улыбнулся, показав кривые желтые зубы.
– Я по всему Рабочему лётаю…
– А не был ты случайно там же, возле ремзавода, двадцать девятого марта?
– Не, то давно, не помню…
– Ну, может, тоже что-то бросилось в глаза?
– Не, не помню…
5 мая, понедельник
Юра отошел от писсуара, на ходу застегивая джинсы, открыл кран умывальника, намылил руки обломком хозяйственного мыла. В туалет зашел Шимчук, заглянул в кабинку, покачал головой, кивая на забитый говном унитаз и болтающийся на ржавом бачке кусок лески.
– Если ты пасрау, зараза, дерни ручку унитаза!
Юра, не глянув на Шимчука, закрыл кран и вышел из туалета.
* * *
Свежие зеленые листья скребли по стеклу, сквозь них пробивалось солнце. Юра, сидя за столом, просматривал бумаги.
Дверь открылась, вошел Сергеич, остановился у своего стола.
– Павлов, Низовцов, подойдите!
Сергеич сел к столу, открыл футляр, вынул очки, пососал дужку, положил очки на стол.
– Что за район такой – одни неприятности… В общем, чепэ, директора школы на Рабочем задержали… За… ой, хлопцы, даже и говорить неудобно… В голове не укладывается… В общем, знаете, что он отмочил? Привел в кабинет ученицу восьмого класса и снял перед ней штаны… А мама этой девочки как раз пришла в школу – забыла ключи. Пришла в класс – ей сказали, что дочку как раз вызвали к директору. И она – туда: где ключи от хаты? Открывает дверь, а там… Она сразу – в опорный, написала заявление… Нашла еще двух свидетельниц – которые из коридора видели… Ну, и вы сами понимаете, зачем я вас позвал. Твое, Саша, расследование, я так понимаю, пока не дало результатов… – Низовцов кивнул. – Ну, а у тебя, Юра, вроде все ясно, подозреваемый сознался… Но все равно надо все проверить, не причастен ли он к этим вашим преступлениям… Сами понимаете – и в том, и в этом случае было изнасилование, и раз у человека не все в порядке с этим делом… Едьте в РОВД, его сейчас там будут допрашивать…
