Пэпэла (Бабочка) Часть 5 - Уваров Максимилиан Сергеевич
– М-м-м… как же хорошо…
Дегтярев прикурил сигарету и аккуратно передал ее в руки Илико.
– А что у тебя с юным Рабиновичем, Илюша? – спросил Дегтярев, наливая красное вино.
– Ничего, – спокойно ответил Илико, садясь на кровати и залпом осушив бокал. – Вижу, что любит меня, но в руки не дается. Видишь ли, у него семья с крепкими национальными традициями.
– Ой, я умоляю тебя, Илюша! – захохотал Дегтярев. – Азриэль по молодости гулял похлеще меня. Это сейчас он правильный и праведный, а раньше ни одну юбку не пропускал. Особенно до цыганок был охоч. Ох и получал он за свои кутежи от покойного Абрама Исаковича.
Илико не врал Дегтяреву. Отношения с Мойшей вот уже больше года топтались на месте. Илико прекрасно видел, с каким вожделением смотрел на него Мойша, когда рисовал портрет. С какой жадностью ловил его губы, когда они оставались вдвоем, но дальше поцелуев дела не шли.
Как только Илико терял контроль и его рука ложилась на причинное место Мойши, последний подскакивал и просил Илико удалиться.
– Чего ты так боишься, Мишенька? – спрашивал Илико у Мойши. – Ты же хочешь меня, я вижу! Так зачем себя сдерживать? Мы молоды, мы хотим наслаждаться друг другом. Так что тебя останавливает?
– Есть причина, – вздыхал Мойша. – Меня напрягает присутствие папы внизу. Он у меня хитрый и любопытный. Он уже пытал меня о том, что мы можем вдвоем делать столько времени в студии. Ведь портрет уже закончен.
– Погоди! У меня есть одна мысль. Дегтярев пообещал помочь мне с квартирой. Так что в скором времени у меня будет большая гостиная, которую я хочу украсить картинами, – хитро улыбнулся Илико. – Я закажу у тебя одну. И ты мне ее напишешь! Согласен?
– Согласен, – кивнул ему Мойша. – А что именно ты хочешь?
– Нарисуй меня в образе фавна, – лукаво сощурил глаза Илико. – Только вместо костюма на мне будет только виноградная лоза.
После второго бокала Илико встал на кровати в полный рост и принял позу, схожую с рисунками на греческих амфорах.
– И как можно танцевать, если твое тело повернуто в одну сторону, а голова в другую? – спросил он, не глядя на Дегтярева.
– Присядь, Илюша, – потянул его за руку вниз Дегтярев. – Мы не договорили с тобой насчет Мойши.
– Ромочка, не ревнуй! – засмеялся Илико, падая рядом с ним.
– Не в ревности дело, – спокойно улыбнулся ему Дегтярев. – Ты влюблен, Илюша, и если потеряешь бдительность, то все это может плохо отразиться на твоей карьере.
– Как может роман повлиять на карьеру? – не сдавался Илико.
– Твои поклонницы должны быть уверены, что ты любишь женщин и свободен. В таком случае каждая считает, что у нее есть шанс заполучить тебя. Что касаемо мужчин, тут все сложнее. Мужчины могут восторгаться твоим талантом, но при этом быть разочароваными твоей ориентацией, – спокойно объяснил ему Дегтярев. – Поэтому и нужно быть бдительным. А еще лучше – прекратить посещения дома молодого еврея-ювелира.
– Нет, Ромочка! Ты просто не понимаешь! Мишенька такой нежный, такой невинный, такой робкий. Мне хочется оградить его от всех бед и неприятностей, – Илико потянулся за еще одним бокалом вина.
– Тогда, в первую очередь, тебе нужно оградить его от себя, Илюша, – Дегтярев поймал его руку и поцеловал в открытую ладонь.
========== Глава 2 ==========
Маленькая квартирка в самом конце Сент-Оноре нравилась Илико, но с тех пор, как он получил роль в театре и обзавелся небольшим количеством поклонников, она стала казаться ему немного убогой. Поэтому он сразу согласился на предложение Дегтярева переехать в более богатый и престижный район.
Роман Константинович распахнул двери квартиры на последнем этаже дома на Риволи и пропустил вперед ее нового хозяина.
– Ромочка-а-а… – восторженно прошептал Илико. – Это грандиозно! – он быстрым шагом вошел в просторную гостиную и закружился по ней, вальсируя. – Тут я поставлю столик, а вот тут – большое кресло. А возле этой стены будет стоять шкаф с книгами.
– Погоди, а как же картина, которую будет писать для тебя Мойша? – улыбался Дегтярев, глядя на танцующего Илико.
– Она будет висеть в спальне, – ответил ему Илико и тут же юркнул в приоткрытую дверь. – Вот тут! – крикнул он из соседней комнаты.
